Онлайн книга «Рефлекс»
|
С огромным трудом Милли удержалась, чтобы не покрыть тальком весь пол. Зато, прыгнув в Гнездо, она насыпала тальк и там. У Бэкки Мартингейл сразу включилась голосовая почта, и Милли отсоединилась до начала звукового сообщения. Может, она по стационарному телефону разговаривает. Или она на встрече. Или у нее сотовый не ловит. Через двадцать минут все повторилось. Зато при следующей попытке, еще пять минут спустя, Бэкка ответила. – Это Милли. Есть новости? После мимолетной заминки Бэкка проговорила: – Прости, Джуди. Да, помню, что назначила встречу, но придется ее перенести. Сейчас слишком много дел. Милли прищурилась: – Вы не можете говорить? Давайте через час? – Давай сузим коридор, – неуверенно отозвалась Бэкка. – Через полчаса? – Да, пожалуй. Милли взглянула на часы: – У меня на часах семь минут десятого. Позвоню вам без двадцати трех, хм, десять. Время восточное стандартное. – Ага. Ну, пока. Бэкка отсоединилась. Милли вернулась в квартиру. На тальке следов не появилось. Милли прыгнула в университетский городок и разыскала магазин, специализирующийся на сигнализации, замках и средствах личной безопасности. – Самая лучшая – перцовая пена, – заявил продавец. – С пенным баллоном ясно, попали вы в цель или нет. Пена липнет к цели. Меньше шансов на обратный выхлоп и на распыление на невинных прохожих. Он показал фунтовый баллончик на брелоке, рядом с которым на витрине стоял большой четырехфунтовый баллон. – Я вон тот хочу. – Ну… Это профессиональная модель для копов и почтальонов. Она слишком большая для карманной. – У меня большие карманы. – Клиент всегда прав. Милли купила два четырехфунтовых баллона. Бэкка ответила после второго гудка. – Я была на встрече со своим боссом и с боссом своего босса. Похоже, теперь, когда мы добрались до Паджетта, стрелявшего в нашего агента, нас заставят прекратить расследование. – В самом деле? – Милли скривила рот. – При двух похищениях? – При каких похищениях? Это лишь домысел. Мисс Джонсон, вероятно, вернулась на улицу, а касательно Дэви АНБ твердят, что ошиблись. Он на задании за границей. – Значит, вы просто возьмете и прекратите расследование? – Нет, не прекратим, если вы утверждаете, что вашего мужа похитили. Еще есть свидетели из кофейни и убитый агент АНБ. – Еще двое детей, видевших убийство. – Что? Каких еще детей? – Девочки, опознавшие ангела на «скорой». Они видели, как Дэви погрузили в «скорую». – Представители АНБ не упоминали свидетелей самого убийства, – сказала Бэкка после небольшой заминки. – Только ангела на «скорой». Милли вкратце пересказала ей беседу с семьей Руис и последующий ее анализ, проведенный доктором Анри Готро. – Официантка, значит? Здорово, что нас держат в курсе. – Меня заверили, что вам передадут всю необходимую информацию. – Ох, да. Это я уже слышала. Черт, у нас множество причин продолжать расследование. Мой босс так и передал наверх – он скоро уйдет на пенсию и, как владелец семейного бизнеса, не слишком боится досрочного увольнения… Так вот, он пригрозил обратиться к журналистам, если нам кислород перекроют. У Милли слезы на глаза навернулись. – Какой молодец! – Для мужчины – да. А про новости тебя саму нужно спрашивать. – О чем это вы? – У нас сплошные обломы. «Бохстеттлер и партнеры» заявили, что уволили Паджетта несколько месяцев назад, и предоставили соответствующие документы. Мы проследили движение финансов по кредитной карте, которую дала ты, – она привязана к счету, пару месяцев назад открытому на вымышленное имя взносом наличных. Удостоверения личности – фальшивки, но качественные, изготовлены из ворованных оригинальных бланков на лицензионном оборудовании. Вашингтонская квартира Паджетта обставлена мебелью, но обжита на уровне гостиничного номера. Кареты «скорой помощи» ни к чему конкретному не привели. Бандиты Паджетта тоже ничего не знают, хотя назвали его своим организатором и заказчиком. Они готовы рассказывать о заданиях, которые выполняли для Паджетта раньше, но все те дела старые и, за исключением слежки за тобой, для нас неинтересные. – Бэкка сделала глубокий вдох. – А вот ты, дорогуша, намекала, что раздобыла какую-то информацию, но боишься спугнуть дичь. – Спугнуть дичь? Вы правда так сказали? Ушам своим не верю. Сама я так точно не говорила. – Так в суд на меня подай. Смысл был именно в этом. – Если они сбегут, я не против. Просто не хочу, чтобы они забрали с собой Дэви… или похуже что выкинули. – Тут не стандартное похищение. Мертвого Дэви они использовать не смогут. – Если вытащу Дэви прежде, чем они поймут, что я их вычислила, ничего страшного не случится. – Ты подобралась так близко? Милли закусила губу: – Без комментариев. – А если тебя убьют? Или поймают? Я знаю, на что ты способна, но ведь Дэвид обладал такими же способностями, верно? И его поймали. Разве тебе не нужно подкрепление? – Это ваш сотовый, да? – Да. – Боже! Какая я идиотка! Если хотите поговорить со мной, давайте встретимся там, где я вас в прошлый раз оставила. – То есть около… – Вслух не называйте. Когда? – Через сорок пять минут. – За вами будут следить, только это не важно. – Милли повесила трубку таксофона и прыгнула прочь. Следы на тальке не появились. Милли нашла приемный покой на втором этаже больницы при Университете Джорджа Вашингтона. Окна там выходили на тротуар Нью-Гемпшир-авеню, где Милли оставила Бэкку в ночь, когда умер Паджетт. День выдался погожий, солнце светило ярко, и, благодаря окнам с зеркальной тонировкой, с улицы Милли не мог увидеть никто. Машина с госномерами высадила Бэкку и поехала дальше. Милли прыгнула Бэкке за спину, без предупреждения схватила ее и прыгнула прочь. Получилось так быстро, что Бэкка ахнула уже в Гнезде, после того как Милли ее выпустила. – Эй, предупреждать же надо! – Бэкка огляделась, приспосабливаясь к менее яркому свету. Вот она потянулась вверх, коснулась грубого потолка, посмотрела на нетесаные камни стен, на окна. – Где это мы? – Это наше убежище, наше с Дэви. Наш укромный уголок. Только сейчас здесь немного не прибрано. |