Книга Не дареный подарок. Кася, страница 59 – Купава Огинская

Мое превращение директора впечатлило, но с мысли не сбило.

– Ты к этому готова? – спросил он со зловещей улыбкой, деля книги на две стопки. Те, что я продолжу изучать, и те, что отправятся обратно в библиотеку. Разговор с сыном его, судя по всему, очень впечатлил.

Одна из стопок получалась значительно меньше, и я очень надеялась, что мне достанется именно она.

– Я ко всему готова! – горячо заверила его, присев на стул и не переставая гипнотизировать взглядом книги.

Аррануш улыбнулся.

– Я пойти не смогу.

– Ничего страшного, я и сама…

– И Илиса там не будет, – перебил он.

Я резко выдохнула, только сейчас осознав, что мне, в общем-то, идти действительно не с кем. Керст уехал, Тайс уехал, и даже Ная куда-то подевалась.

Есть, конечно, еще Вела, но мне было страшно с ней куда-то идти. Даже с Наей было бы не так страшно.

– Если ты готова пойти одна…

– Нет!

Директор понимающе кивнул и подвинул ко мне одну из книжных стопок. Глядя на нее, я немного расслабилась. Ну хоть в чем-то повезло.

– В следующем году обязательно на нем побываешь, – решил утешить меня Аррануш.

– Можно, я хоть генерала проведаю?

– Генерала?

– Ну, линорма.

На несколько секунд задумавшись, Аррануш медленно кивнул:

– Думаю, это можно устроить.

Я воспряла духом и быстро вскочила на ноги. А потом Аррануш рявкнул: «Илли!» – и я плюхнулась обратно на стул, больно ударилась лбом о столешницу и зажмурилась, накрыв голову руками. Прохладная деревянная поверхность приятно холодила кожу.

Неизвестно, сколько бы я пролежала лицом в стол под растерянным взглядом директора, не впорхни сквозь приоткрытую дверь приемной сова. Приземлившись на хозяйское плечо, она легко, я бы даже сказала – дружески ткнулась клювом ему в волосы над ухом и полюбопытствовала, распушив перья и став сразу в два раза больше:

– Что она на этот раз натворила?

– Отведешь ее в виварий? Морра хочет навестить линорма.

– А как… – медленно выпрямившись, я с подозрением посмотрела на сову, – как ты так быстро здесь оказалась? В коридоре караулила?

– Расскажем? – весело спросил Аррануш.

– Все ее секреты мы знаем, – благожелательно отозвалась Илли.

– Ты умеешь перемещаться на короткие расстояния, – он пересадил сову мне на плечо, отчего я ощутимо накренилась, – а Илли видит картины своего близкого будущего.

– Полезное умение, – не скрывая зависти, сказала я. Мне бы такой дар пригодился. Лучше знать, где тебя ждет потенциальная опасность, чем иметь сомнительную возможность убежать от нее в стену.

Сова лишь равнодушно встряхнулась, сильнее вцепившись в мое плечо. И как только Аррануш с такой тяжестью постоянно ходит?

– Но зачем было так орать, если она все равно знает, когда вам нужна? – осуждение в моем голосе расслышала даже я сама.

– Привычка, – пожал плечами директор.

У него привычки, а у меня шишка после неудачного перемещения не прошла, как я новую на том же месте чуть не заработала.

* * *

Решение навестить генерала оказалось одним из самых верных за время моего пребывания в академии. Он стал тем самым незаменимым слушателем, которому я могла пожаловаться на все: начиная от пресности утренней каши и заканчивая деспотичностью Велы.

В отличие от него, Илис не понимал моих переживаний и слишком снисходительно относился к жалобам. Арранушу же и вовсе жаловаться было бесполезно.

Зато Рован оказался просто подарком судьбы. Он слушал и молчал, и, кажется, даже сопереживал.

– Никто меня не любит, – ныла я, поглаживая покоящуюся на моих ногах тяжеленную голову.

– Р-р-ру-у-у, – понимающе поддакнул Рован.

– Никто меня не ценит, – не унималась я.

– Р-р-роу, – не спорил со мной самый замечательный линорм на свете.

– Никто меня не понимает.

Генерал лишь сострадательно вздохнул, не оставляя меня без поддержки. Он готов был слушать мои жалобы часами, и единственное, чего требовал взамен, – немного ласки.

Илис, конечно, хороший хозяин, но как и всякий боевик, будь он хоть тысячу раз замечательным, с проявлением чувств имеет серьезные проблемы. Он в принципе не умел быть нежным. И если мне еще иногда перепадало немного ласки, пробивающейся сквозь наработанный панцирь его суровости, то Рован был лишен и этого.

На то, чтобы научиться отпирать вольеры самостоятельно, мне понадобилось три похода в виварий под неусыпным надзором Илли. На четвертый я уже сама довольно сносно вскрывала генеральский вольер, и необходимость в присутствии работников или деспотичной совы отпала.

Но если у рабочих были специальные браслеты, позволяющие открывать любые вольеры и работать, не опасаясь нападения какого-нибудь хищника, я могла похвастаться только непонятной вязью подчиняющего плетения, едва различимого на белой коже. Оно тоже неплохо справлялось с открытием вольеров, но защитить от их обитателей не могло.

Путем проб и ошибок я получила относительную самостоятельность и навещать генерала могла в любое время, чем очень часто и пользовалась. Виварий оказался довольно тихим местом, что казалось мне особенно ценным. Встретить здесь кого-то, кроме редких боевиков-старшекурсников или специальных рабочих, было нельзя.

Так продолжалось примерно месяц, а потом меня заметил аспид.

Одним пасмурным днем, задумавшись об отварах и снадобьях, я прошла вольер генерала и остановилась, только когда справа меня позвали знакомым голосом:

– Пушис-с-стая, что ты здес-с-сь делаешь?

Вздрогнув, я вынырнула из безрадостных дум и огляделась. Кадай, чуть покачиваясь, вытянулся в вольере слева от меня. Его черная чешуя сквозь зачарованное стекло отливала синевой.

Я невольно обернулась назад, туда, где меня ждал линорм. Кажется, я даже слышала его растерянное ворчание.

– Пришла проведать генерала.

В последнее время, каждый вечер после ужина, я сбегала от хозяина и его друзей. Особенно боялась оставаться наедине с Наей, которая Каси щупала меньше, чем Морру, и проводила добрых два часа у генерала, рассказывая, как меня все достали и почему я считаю, что люди то еще зло. Похуже блох. Блох хотя бы можно вывести, а с людьми что делать? Они же живучие, их много, и всем от меня что-то нужно.

Чаще я жаловалась на Велу и Аррануша, порой доставалось Нае, изредка и Илис получал свое. Рован молчал, слушал и сочувственно вздыхал, подставляя бока для почесывания. Мы в полной мере наслаждались обществом друг друга.

– Меня тоже можно проведывать, пушис-с-стая, – с намеком произнес аспид.