Онлайн книга «Кровь нерожденных»
|
Парень поднялся и снова сел на подоконник. Теперь у него не было никаких сомнений, что человек, пришедший к охраняемому объекту, опасности не представляет. Это человек с фотографии, обозначенной кличкой Крот. Лена открыла дверь. У нее были заплаканные глаза. Кротов как-то неловко и официально пожал ей руку. – Спасибо, Сергей Сергеевич, что приехали. Простите меня, я, наверное, вас от семьи оторвала? – Семьи у меня нет, и вы меня ни от чего не оторвали. Вы совершенно правильно сделали, что позвонили. – Может, вы есть хотите? – неожиданно спросила Лена. – Спасибо, Елена Николаевна, есть я не хочу, а, вот чайку попью с удовольствием. Они прошли на кухню. Он подождал, пока она налила воду в чайник, поставила его на огонь и села, и только тогда спросил: – Когда вы в последний раз видели свою тетю? – Вчера вечером я вернулась поздно. У тети Зои в комнате было темно, я не сомневалась, что она спит. Теперь я знаю, ее уже не было. В последний раз я видела ее вчера утром. – Почему вы думаете, что вечером ее уже не было? Лена объяснила и даже показала Кротову тетины сапоги и пальто. – Расскажите мне подробно, что вы делали вчера утром, – попросил он. Лена помнила все поминутно и, рассказывая, постаралась ничего не упустить. – Как вел себя пес, когда вы вошли в квартиру? – Да, это единственное, о чем я забыла рассказать! – спохватилась Лена. Пиня вел себя очень странно: скулил, выл, бегал по квартире, будто в панике. Потом я поехала на работу, а поздно вечером, когда вернулась, он был уже спокойный, но какой-то вялый… – Елена Николаевна, почему вы вчера вернулись так поздно? – спросил Кротов и тут же почувствовал, что краснеет. «Ты совсем сбрендил, – подумал он, – тебе надо делом заниматься, а ты ее уже ревнуешь, боишься, что она сейчас скажет: я провела вечер с близким человеком…» Лена молча выложила перед Кротовым три кассеты и сложенный вчетверо листок бумаги. Он развернул листок, и брови его поползли вверх. – Это привет из Лесногорска, – спокойно объяснила Лена. – Картинку я нашла у себя дома, на письменном столе. Еще в четверг, убегая из дома, я положила под половички, наружный и внутренний, по ампуле с йодом. Обе ампулы были расколоты. Пятна подсохли, но запах остался. Кротов отметил про себя, что к Лене домой надо будет обязательно послать оперативную группу. Прежде чем слушать кассеты, он спросил: – Сколько лет вашей тете? – Шестьдесят восемь. – Можете описать ее? – Я могу фотографии показать, – пожала плечами Лена, – правда, самые поздние – десятилетней давности. – Фотографий пока не надо, просто расскажите, какая она – маленькая, высокая? – Высокая, метр семьдесят пять. Довольно полная, волосы совершенно седые, короткие, глаза светло-карие, чуть зеленоватые… «Нет уже ни глаз, ни волос», – печально подумал Кротов и сказал: – Елена Николаевна, машина «скорой помощи» с номерным знаком 7440 МЮ вчера днем врезалась в бензовоз на Дмитровском шоссе. Все, кто был в «скорой», погибли. Но, кроме троих мужчин, там была женщина шестидесяти-шестидесяти пяти лет, рост около ста семидесяти сантиметров, крупного телосложения. Она умерла примерно за час до катастрофы, от инфаркта. – Я должна буду, наверное, опознать тетю Зою? – тихо спросила Лена. Кротов испугался – она страшно побледнела, даже губы стали белыми. Но голос остался спокойным. – Нет. Вы не сможете ее опознать. Взрыв был мощный, пламя вспыхнуло сразу… Судебные медики установят личность по фотографиям, правда, на это уйдет время. – Он осторожно погладил ее пальцы. – Елена Николаевна, это может быть случайным совпадением. Пока ничего не ясно… Он чувствовал, как ей сейчас плохо, и подумал: «Лучше бы заплакала, стало бы легче». Но она не заплакала, а ровным голосом произнесла: – Нет, Сергей Сергеевич, все уже ясно. Они приехали сюда в пятницу утром, вошли в квартиру. Тетя ждала грузчиков, хотела продать буфет, поэтому сначала их появлению не удивилась. Но они стали спрашивать, где я, она им не сказала. Они попытались ее заставить. От ужаса у нее случился инфаркт – много ли надо человеку в ее возрасте? Они испугались и увезли ее… тело. На каком шоссе, вы сказали, произошла катастрофа? – На Дмитровском. – Ну вот. Они ехали на Долгопрудненское кладбище. Вы же знаете, как бандиты прячут убитых. На Лену было тяжело смотреть. Кротов жалел, что рассказал ей о катастрофе. Но, если она права – а она скорее всего права, так и было на самом деле, – ей все равно придется узнать о гибели тети. – Елена Николаевна, есть у вас еще кто-нибудь из родных, кроме тети? спросил он, взяв в ладони обе ее руки. Пальцы были ледяными и никак не согревались. – Никого. Мама сорвалась со скалы на Эльбрусе, когда мне было два года. Папа умер от рака три года назад. Кроме тети Зои, у меня никого нет. Кротов зажег огонь под остывающим чайником и вставил в маленький Ленин диктофон первую кассету. – Елена Николаевна, может, вы попробуете немного поспать? – мягко спросил он, прежде чем пустить пленку. Лена отрицательно замотала головой. – Нет, Сергей Сергеевич, я лучше с вами посижу. Пока слушали разговор с Валей Щербаковой, закипел чайник. Кротов молча встал, взял две чашки из буфета, налил чаю Лене и себе. – Может, вы покурить хотите? Я могу приоткрыть окно, – шепотом, стараясь не заглушить голоса на пленке, сказала Лена. Курить действительно хотелось. В кармане пиджака лежала непочатая пачка «Честерфильда». Кротов подошел к приоткрытому окну и с удовольствием затянулся. Разговор с Валей кончился. Лена сама сменила кассету. Зазвучал голос доктора Курочкина. Сначала Кротов слушал спокойно, но через несколько минут резко нажал на «стоп». – Откуда у Гоши Галицына пистолет? – с тревогой спросил он. – Газовый, – слабо улыбнулась Лена – и не заряжен. Немного успокоившись. Кротов стал слушать дальше. «Завтра утром надо ехать к Курочкину, – думал он. – Эту пленку никому показывать, конечно, нельзя. Но и терять эти показания нельзя, ни в коем случае. Надо добиться, чтобы доктор повторил хотя бы часть сказанного еще раз, составить протокол и сделать все как следует». |