Книга Тихая роща, страница 6 – Юлия Лим

3

– Тихо-тихо, – послышался успокаивающий шепот. Я увидела Ягу, сидящую на краю кровати.

– Что это за место? – спросила я, набравшись смелости. – Почему вы ударили меня?

– Всего лишь попыталась усмирить буйную гостью, – Ягиня указала рукой в сторону валяющихся на полу кувшинов.

Я поморщилась, не в силах вспомнить, когда они упали. Сжав одеяло, я опустила ноги и поняла, что на мне то самое хлопковое платье из сна. Руки дернулись к голове, но венка из крапивы не было.

– Это сон? – спросила я, глядя на Ягиню. Она повела плечом.

– Кто знает?

– Прошу, – настаивала я, упираясь кулаками в кровать, – скажите.

Ее губы тронула едва заметная улыбка. На мгновение в облике Яги промелькнула красивая женщина. Добрая женщина. Она наклонилась ко мне, пригладила прядь у моего виска и шепнула:

– Ты упала, Тая. Пора подняться.

– Что это значит?

– Он уже ждет. Мне нужно подготовить тебя к предназначению, – Яга схватила меня за подбородок, с силой надавила на скулы так, что я открыла рот, и влила в него сильно пахнущий отвар.

В ушах зазвенело: звук прошел волной от тихой едва различимой мелодии, словно кто-то ласкал пальцем стакан, до звона разбитого стекла. Перед глазами стемнело, желудок скрутило от страха и горячего напитка.

– Ты сделаешь так, как нужно мне. Ты хорошая девочка, Тая. А хорошие девочки всегда слушаются меня, – мне запомнилась ее теплая улыбка, когда я отплевывалась отваром, чтобы не задохнуться.

Травы раздразнили горло, и я закашлялась. Держась руками за шею, я пыталась попросить воды, но ни язык, ни мозг не слушались меня. Я сжала подушку за уголок и кинула ее в Ягу. Пока она возилась с подушкой, я поднялась на ноги и, пошатываясь, побрела к выходу, опираясь на деревянные стены.

«Воздух…воздух!» – пульсировало в голове.

«Ты так и сдохнешь здесь, в какой-то стремной избушке! – голос Наташи разошелся смешливой пульсирующей записью, как из мегафона. – Тая Зеленова скончалась! Только представь, как об этом напишут в соцсетях?!»

Пелена застелила глаза. Я резко смахнула слезы рукавом платья и вцепилась в дверь, чувствуя, как подкашиваются ноги.

– Тая, – голос Яги застал меня врасплох, и я обернулась.

Она поднесла руку с травами ко рту и дунула на меня.

Сильный аромат сирени, смешанный с запахом лаврового листа, заставил меня поморщиться. Я чихнула три раза, перед глазами потемнело, а тело ослабло, став ватным и чужим. Я почувствовала руки Ягини, подхватывающие меня.

– Ты еще не выслушала мою сказку на ночь… – ее слова были последними перед тем, как я вновь погрузилась в сон.

4

Было четыре брата. Двое старших – Леший и Вурдалак, средний – Берендей, и младший – Кощей. Умирая, царь Залесья позвал сыновей к себе, и велел поделить лес на четыре царства. Он сказал, что каждый должен выбрать себе то место, к которому лежит душа.

Леший выбрал Густую рощу – лес, полный грибов, ягод и цветов. Вурдалак выбрал Болотную рощу – место, куда не ступала нога человека, и место, где водятся только лягушки, да комары. Берендей выбрал Зимнюю рощу – заваленные снегом лесные просторы, да амбары, полные меда. А младший, поразмыслив, выбрал Тихую рощу.

– Почему, – спросил отец, – из всех царств ты выбрал самое крошечное?

Кощей улыбнулся, держа отца за руку, и молвил:

– Потому, отец, что это царство однажды станет сердцем Залесья. И стану я правителем всех четырех царств.

Отец принял решение младшего сына и поддержал его, но другие братья затаили обиду. После смерти родителя собрались они вместе, чтобы обсудить план коварный, полный предательства.

– Я заведу его в Болотную рощу, – молвил Вурдалак, – там он заплутает, застрянет в болоте, да издохнет.

– А я заведу его в Зимнюю рощу, – сказал Берендей, – там Кощей замерзнет и будет украшать мои угодья, став ледяной статуей.

– Не буду я брату родному вред причинять, – сказал Леший, – отец поддержал его выбор, и мы должны поступить так же.

– Не брат ты нам, Леший! – молвили Вурдалак и Берендей.

Махнул на них рукой старший брат и тем же вечером ускакал из королевства в Густую рощу.

Сговорились Вурдалак и Берендей, и решили по-очереди устроить Кощею испытания. Первым пробовал Вурдалак: пригласил младшего брата на ужин в Болотную рощу.

– Как подскачешь к развилке, увидишь надписи: направо пойдешь – коня потеряешь, налево пойдешь – сам пропадешь. Но ты не верь и езжай налево. Это я повесил для того, чтобы врагов стращать.

– Ладно, – сказал Кощей, – приеду.

И ехал он три дня и три ночи, пока не прибыл к надписям. Усомнился Кощей в словах брата и поехал направо. Несколько дней плутал младший сын, пока наконец не увидел замок. Подъехав к воротам, Кощей велел стражникам передать брату, что он прибыл.

Вурдалаку ничего не оставалось: он пригласил Кощея в замок и устроил пир на три дня.

– Езжай к нашему брату Берендею, – напутствовал его Вурдалак перед отъездом, – в Зимней роще тоже много диковинок.

– Я видел много диковинок, – отвечал Кощей, – есть ли у брата что-то особенное?

Вурдалак задумался, но его хитрый ум тут же выдал идею.

– Подъедешь к указателям и увидишь надписи: «налево пойдешь – жену найдешь, направо пойдешь – коня потеряешь, прямо пойдешь – сам пропадешь». Езжай налево, там будет красна девица, стройная, как деревце.

– Почему же Берендей до сих пор не нашел себе супружницу? – спросил Кощей, потягивая поводья вороного коня.

– Он присылал мне гонца с письмом, где просил послать тебя к нему в гости. Писал, что хочет самое лучшее отдать младшему брату.

Согласился Кощей и поскакал в Зимнюю рощу. Ехал четыре дня и четыре ночи. Снега в тех краях было так много, что конь проваливался по грудь, а Кощей замерзал. Он уже не чувствовал жизни в своем теле, когда подъехал к указателям.

– Только бы согреться, – едва шевеля губами, сказал Кощей, тронул поводья и пришпорил коня.

Он мчался по левой тропинке, что привела его к избушке на курьих ножках. Вокруг нее зеленела трава, а из-под тающего снега выглядывали подснежники. Кощей слез с коня и постучал в дверь.

– Открой, хозяюшка, впусти в дом, дай отогреться, да покорми сытно! – взмолился он.

Дверь со скрипом отворилась. В избушке было тихо, а на столе раскинулись яства, каких Кощей никогда не видывал.

– Должно быть, заморские… – решил он, пробрался к очагу и стал греть окоченевшие руки.

– Здравствуй, Кощей, – молвила девица.