Онлайн книга «Мой любимый враг»
|
— Что? — вскинулся Андрей. — Что ты нашла во мне смешного? — Да я не о тебе! Лариса чуть заметно кивнула в сторону сидящего за дальним столиком господина лет шестидесяти. На господине была ярко-желтая летняя рубашка, а вокруг шеи повязан пестрый шелковый платок. От этого лицо его казалось особенно старым, морщинистым и обрюзгшим, а маленькие глазки — тусклыми и словно бы совсем бесцветными. — Как только люди не понимают, что в таком возрасте носить столь яркие тряпки просто неприлично! Андрей покачал головой: — Ты слишком строга. Между прочим, к твоему сведению, это Василий Янин. Он тоже «один из дюжины». Член клуба. — Василий Янин? А кто это? — Не знаешь? Торговый дом «Янина», актуальные модели верхней одежды. Реклама по всей Москве висит. — Неужели? — Да. Лариса недоуменно пожала плечами: — Ну, тем хуже. Это его не оправдывает. Если его фирма руководствуется его личным вкусом, то рано или поздно вылетит в трубу. Он, когда из дома выходит, на себя в зеркало смотрит? Андрей рассмеялся: — А ты злая стала. Раньше в тебе этого не было. — Было, ты просто не помнишь. — Я уже сказал тебе — я помню все, — он опять попытался поймать Ларисин взгляд. И снова она опустила ресницы: — Так что же с Яниным? — В зеркало-то он смотрит, — после небольшой паузы продолжил Андрей, — но себя реального не видит. Пойми, часто свой возраст люди просто не ощущают. — Как это «не ощущают»? Андрей внимательно и задумчиво посмотрел на нее, потом медленно проговорил: — Не хотелось бы тебе напоминать, но мне уже перевалило за сорок… — Ну и что? — не поняла она. — Тебе это не кажется глубокой старостью? В твои двадцать с небольшим? Лариса вдруг невпопад подумала, что Андрей и в этом не похож на других. Да ни один мужчина не стал бы напоминать женщине о том, что он ее намного старше. — Во-первых, «двадцать с небольшим» — это ты мне льстишь. А во-вторых — нет, не кажется. И мне странно, что ты вообще об этом заговорил, — она подцепила на вилку кусочек жареной картошки и отправила в рот, — вкусно! И почему ты отказываешься от такой вкуснятины? — Да все потому же. — Не поняла? — Надо быть в форме. У меня же нет мамы, которая готовит исключительно полезные вещи. — При чем здесь это? Недоумение с Ларисиного лица не исчезло. Андрей усмехнулся: — Так уж и быть, открою тебе страшную тайну: мужчины боятся стареть даже больше, чем женщины. — Ну уж! — Точно-точно. — И ты тоже? — И я. Он смотрел на нее и улыбался. Но улыбка была какой-то излишне напряженной, словно он чего-то ждал от нее. Лариса не заметила бы этого, если бы не знала его так хорошо. Она положила ладонь на его руку и мягко сказала: — Поверь, ты нисколько за это время не изменился. Честное слово. В точку попала, именно эти слова Андрей и хотел услышать. Напряженность исчезла, улыбка стала естественной. Лариса поняла и внезапно ощутила прилив нежности и жалости. Господи, да он же как ребенок! Мучается от выдуманных страхов и хочет, чтобы его успокоили. Вот нашел себе проблему — приближающаяся старость! Глупый, милый, родной… Она посмотрела ему в лицо, и вдруг все изменилось. Их глаза в первый раз за вечер встретились открыто — зрачки в зрачки. Ее рука лежала на его руке… Не отрывая взгляда, он медленно накрыл ее ладонь второй рукой. От прикосновения по телу Ларисы словно пробежал электрический разряд. С этой минуты уже все было предрешено… Десерт они есть не стали. Андрей вынул бумажник, положил на стол зеленую купюру, и они покинули гостеприимный Русланов кров. Машина минут пять плутала по переулкам, потом выехала на Садовое и почти сразу за Смоленской опять свернула. Андрей остановился у старого семиэтажного дома, вышел из машины и помог выйти Ларисе. — Куда мы приехали? — спросила она, и собственный голос показался ей чужим. — Ко мне, — Андрей не смотрел на нее. — Я здесь снимаю квартиру, что-то вроде рабочего кабинета. Больше Лариса ничего спрашивать не стала. В лифте они еще кое-как сдерживались. Но стоило переступить порог квартиры — они бросились друг к другу и застыли, обнявшись. Потом его губы нашли ее губы, и весь мир полетел в тартарары… Случилось то, что должно было случиться. Потом они лежали рядом, счастливые и опустошенные. — Как у тебя сердце бьется… Лариса провела пальцем по его груди и улыбнулась: — У тебя тоже. Андрей поймал эту тонкую руку — кожа была такой нежной, что сквозь нее виднелись хрупкие голубые жилки — и поднес к своему лицу. — Какая красивая… Он медленно целовал ее пальцы, поочередно, начиная с мизинца, а потом прижался губами к теплой ладошке. Она счастливо вздохнула: — Господи, если бы это продолжалось вечно! Вырвавшееся так некстати слово отрезвило ее. Вечно! Как будто прошлое ничему ее не научило. Имея дело с Андреем, говорить не то что о вечности, а хоть о каком-то постоянстве — величайшая нелепость. Непонятно как, но он почувствовал перемену в ее настроении, придвинулся ближе и притянул ее к себе: — Что такое? Что-нибудь не так? — Все так, — она не отодвинулась, но и не обняла его в ответ. — Все так. Так, как всегда. Вероятно, она не смогла скрыть горечь, которой с самого начала была приправлена эта встреча, — для нее, но, видно, не для него. Он встревоженно приподнялся на локте и заглянул ей в лицо: — Не понял… Всегда? Что ты имеешь в виду? — Как всегда — значит, как всегда. Как тогда. Они лежали рядом — такие близкие и в то же время уже разделенные невидимой пропастью. Прошлое и связывало, и разделяло их. Помедлив еще немного, Лариса мягко высвободилась из рук Андрея и села на постели: — Ну что ж, мне, кажется, пора. Тревога из его глаз не исчезла: — Так скоро? Куда ты торопишься? Она улыбнулась ласково и как-то натянуто: — У меня еще запланированы на сегодня кое-какие дела. На самом деле ей хотелось уйти первой, только чтобы не поймать взгляд Андрея, украдкой брошенный на часы. Раньше с ним рядом она совершенно теряла чувство времени, а вот он о времени никогда не забывал. Ближе к вечеру он все чаще и чаще поглядывал на часы, а если Лариса не понимала намека, он начинал торопиться и комкать свидание, чтобы успеть домой к ужину. |