Книга Темные не признаются в любви, страница 68 – Лана Ежова

Когда не мерзнешь, прогулка морозным утром — удовольствие. Зимний парк радовал умиротворяющей тишиной и пышными белыми нарядами на деревьях и кустах. Порой сквозь грязновато-серые тучи пробивались солнечные лучи, и тогда снег превращался в россыпи бриллиантов. Затянувший беседку красный плющ маяком звал к себе. Летом здесь не протолкнуться из-за студентов, но порой можно поймать и минуты уединения, и тогда вместо веселой, но пустой болтовни время быстро пролетало в компании учебника.

Выдохнув густое облачко пара, я поправила перчатки и уже собралась поворачивать назад, на дорожку, как услышала странный звук.

Стон.

Оглядевшись и никого не увидев, вскользь отметила, что к беседке сегодня приходила не только я: на снегу по меньшей мере два вида следов — миниатюрной ножки и большой лапищи. Женщина и мужчина.

Я поспешила по цепочке следов за беседку.

Девушка лежала просто на снегу. Разметавшиеся по алебастровому полотну медно-русые волосы. Расстегнутая до половины лисья шубка. Лилейно-белое лицо с закрытыми глазами. И кровь… Так много алого!

Я бросилась к ней. Упала на колени. Помогая себе зубами, содрала с рук узкие перчатки. Точка пульса на неповрежденной стороне шеи не прощупывалась, но кровь еще бежала из рваной раны. Как будто не укусили, а грызли…

Рыжеватые ресницы чуть заметно дрогнули. Жива!

Слава всем богам, она жива!

Но это ненадолго, если ничего не сделаю, большая потеря крови и мороз убьют ее.

Накрыв ладонью рану, я зашептала заклинание заживления. Когда кровь перестала течь, поделилась с незнакомкой энергией, чтобы подстегнуть ее внутренние силы.

Снова нападение вампира!.. Почему его до сих пор не нашли?

Меня трясло от гнева и страха — перед глазами живо восстали картины моей встречи с этим гадом.

Не пойди я сюда, не услышь стон… девушка погибла бы.

И боги, на ее месте могла оказаться любая! Абсолютно любая…

Сама я потерпевшую до целителя не дотащу, оставлять ее здесь одну страшно, но помощь нужна. Как быть?

Медальон! Джаред чувствовал меня через него.

Расстегнув верхние пуговицы шубы, достала из-под платья украшение. Крепко сжала в кулаке и горячо взмолилась:

— Джаред, услышь, пожалуйста… Очень нужна твоя помощь… Джаред, найди меня!

Сделала паузу, чтобы отдышаться — когда говорила, холодный воздух обжигал легкие.

Хруст ветки позади.

Я резко вскочила на ноги и обернулась, создавая энергошар.

Нас разделяли три шага.

Ему удалось подойти почти бесшумно. Если бы не хрустнувшая под чужой ногой ветка, я бы умерла, не поняв отчего.

Я твердила кромешнику, что нападает знакомый вампир, Арк Грегерсон. В чем-то оказалась права: я уже видела этого давелийца раньше. Память на лица у меня великолепна, но не в экстремальных ситуациях. Нужна минутка спокойствия, чтобы вспомнить.

Но вампир ее не предоставил.

Втянув жадно носом морозный воздух, радостно удивился:

— Ты?!

И тотчас прыгнул вперед.

Мой энергошар задел лишь его плечо.

Фантазия уже показывала картинки кровавой расправы, но…

Вампир меня не коснулся.

Багрово-черная сдвоенная вспышка отшвырнула его прочь. Меня словно накрыло двумя полупрозрачными куполами.

Кровосос дергался в конвульсиях. Кровавая пена пузырилась у оскаленного рта. Будто кто-то невидимый выворачивал, ломал кости мужчины под разными углами. Сквозь треск и рык я услышала скулеж:

— Госпожа… пощады…

Боги, это же не я его так? Я ничего не делала, да и не смогла бы!

Паникуя, едва не сбежала. Вовремя вспомнила о девушке и осталась.

— Элея!

Голос зовущего я вмиг узнала и во всю силу легких закричала:

— Я здесь! У красного плюща!

Несколько ударов моего вконец обезумевшего от радости сердца — и у беседки возникли две фигуры: в сером и черном. Кромешник явился не один — с Грегерсоном, который сразу кинулся к бесчувственной девушке.

— Джаред. — Я заплакала от облегчения.

Синие глаза блондина потемнели от тревоги.

— Ты в безопасности, Элея. И все время была в безопасности, не надо плакать, хорошая моя. — Он крепко стиснул меня в объятиях.

Когда оказалась в сильных, надежных руках, я не успокоилась. Меня лихорадило от пережитого ужаса.

— Тебе ничто не угрожало, а сейчас я и вовсе рядом. — Кромешник говорил быстро, стараясь успокоить, вернуть уверенность.

Но слезы все лились и лились. Я не контролировала их.

И тогда он накрыл мои губы поцелуем. Настойчивым, но нежным.

Сердце продолжало биться в груди всполошенно, но уже не от страха. Джаред согрел мои ледяные губы, стер поцелуями соль с моих щек.

Оказывается, в мире нет ничего лучше поцелуев…

Я опьянела от прикосновения его губ. Ненасытных, жадных, желанных.

Приятная истома разлилась по телу, ноги ослабели. Объятия мужчины стали крепче, поцелуи безудержнее.

— Молодежь, — скрипуче позвал Грегерсон, — не увлекайтесь. Вам хорошо, другим плохо.

На меня будто кипятком плеснули — настолько стало стыдно!

Пока Джаред целовал, мир не существовал вовсе. Я забыла о нападении, о пострадавшей, о Грегерсоне… Обо всем на свете забыла.

Джаред не позволил сбежать из укрытия его рук. И я спрятала пылающее лицо у него на груди.

— Элея, разреши Арно, чтобы он перестал мучиться, — произнес Грегерсон. — Нам нужно допросить его.

Я так удивилась, что выглянула из своего укрытия.

Бесчувственную девушку друг Джареда переложил на свое пальто и стоял сейчас над напавшим, который тихо сипел.

— Как разрешить?..

— Ладно, я сам, — махнул рукой Грегерсон. — Дамир Арно, как глава старшего рода, я прощаю тебя за нападение на мою принятую дочь и позволяю жить.

— Д-дочь? — Я заикалась, когда переспрашивала.

Я ослышалась? Или Арк Грегерсон только что заявил, что принял меня в свой род?..

Болезненный вздох облегчения сменил хрипы. Темный, отправивший в длинный сон стольких девушек, приподнялся на одном локте и с вызовом посмотрел на нас.

— Лейтенант Арно, зачем вы нападали на девушек? Кто вам приказал?

Я еще ни разу не слышала такой тон голоса у Джареда: студеный, полный бесконечного разочарования.

— Вы знаете ответ. Тот, кто сильнее целого ордена, — прокаркал преступник, — чтобы дискредитировать давелийцев накануне отбора.