Книга Только не Айви Покет!, страница 18 – Калеб Крисп

— Простите, леди Амелия, — отодвинув чашу с виноградом, я пристроилась на краешке письменного стола, — но за время пути из Лондона я успела неплохо узнать Ребекку. Совершенно очевидно, что бедняжка очень несчастна. Почему? Точно не знаю, но почти уверена, что это ваша вина. То есть не только ваша, а всего семейства.

Леди Амелия слушала меня с улыбкой (вот чудачка!):

— Ясно. Продолжай.

Я спрыгнула со стола и взяла себе винограда из чаши:

— Если она страдает от меланхолии, я знаю отличное средство. Всё, что потребуется, — это стакан клюквенного сока и молоток. Помогает безотказно.

Леди Амелия засмеялась. Смех её был довольно благозвучным, но что заставило её смеяться, я не имела представления.

— Она сумасшедшая, — фыркнула Матильда. — Несёт совершеннейшую бессмыслицу.

Думаю, она имела в виду свою кузину. Как грубо! Но прежде чем я успела дать ей окорот, в дверях появилась Ребекка. Она несколько робко вошла в библиотеку.

— С возвращением, Ребекка, — сказала леди Амелия. — Удалась ли твоя поездка в Лондон?

— Если вы имеете в виду, подогнали ли мне платье по фигуре, то да, — отозвалась Ребекка.

Леди Амелия внимательно смотрела на племянницу:

— И ты сдержала своё слово?

Та покосилась на Матильду, которая злорадно улыбалась.

— Разумеется, она не сдержала! — раздался надтреснутый голос с другого конца комнаты.

Я посмотрела туда, но никого не увидела. В том углу библиотеки окна выходили в розарий, и перед ними, спинкой к нам, стояло единственное кресло. В эту минуту из него медленно поднялась престарелая леди в чёрном платье. Тяжело опираясь на трость, она двинулась к нам.

— Глупая девчонка! — прошипела она в адрес Ребекки.

— Леди Элизабет, напрасно вы так строги, — сказала леди Амелия. — Я уверена, Ребекка старалась как могла. Для неё это довольно-таки непростая задача.

— Вздор! — рявкнула старуха. — Она должна прекратить, и она прекратит. А иначе… Может быть, кто-то сомневается, что я могу лишить её наследства?

Леди Элизабет оказалась вовсе не такой, какой я её представляла. Хотя она держалась с царственностью королевы Виктории, голова её походила на грецкий орех. Руки как клешни. Фигура — вешалка для одежды. Её кожа повидала больше непогоды, чем иной маяк. И ещё она была довольно-таки неприятной особой.

Ребекка пробормотала что-то насчёт того, что ей очень жаль, она больше не будет и всё такое. Я уже хотела сказать, чтобы принесли что-нибудь перекусить, когда леди Элизабет обратила своё морщинистое лицо ко мне.

— Где ожерелье? — ледяным тоном спросила она. — Только ради него тебя и пустили в дом, понятно?

— Алмаз в безопасности, — вежливо отвечала я. — А теперь будьте лапочкой и попросите принести мне дюжину сырых картофелин.

— Что тебе принести?! — рявкнула старуха.

— Ты, должно быть, проголодалась с дороги, Айви, — заметила леди Амелия и поспешно позвонила в колокольчик.

— До смерти, — сказала я. — Несколько дней не ела.

— Ожерелье, мисс Покет, — гнула своё старая вешалка, сверля меня яростным взглядом. — Отдай его сию же минуту!

— Это невозможно, дорогуша, — отвечала я, качая головой. — Герцогиня Тринити дала мне очень чёткие указания. Никто не должен видеть алмаз Тик-так до дня рождения Матильды, и я обязана вручить его на балу, в присутствии всех гостей.

В эту минуту в библиотеку вошла бледная женщина с ослепительно-рыжими волосами, стянутыми на затылке в тугой узел.

— Простите, что помешала, — резко сказала она. У бедняжки был сильный акцент. Американский, по-моему. — Мне нужна книга по французской поэзии, чтобы подготовиться к следующему уроку.

— Где у нас нюхательная соль? — пробормотала Матильда. — Я больше не выдержу ни одного её занудного урока.

— Матильда, нельзя быть такой грубой, — прошептала леди Амелия. — Мисс Фрост работает у нас всего несколько дней. Дай своей новой гувернантке шанс.

Мисс Фрост поднялась по винтовой лестнице к верхнему ярусу стеллажей и закопалась в книги. Но время от времени она украдкой поглядывала на меня. Мне она показалась смутно знакомой, но я никак не могла вспомнить, где её видела. Вот странно!

— Немедленно покажи мне бриллиант, Покет! — прорычала Матильда, обратив на меня полный ненависти взгляд. — Я имею право увидеть его! Иначе как я могу быть уверена, что он подойдёт к моему праздничному платью?

— Не бойся, Матильда, — жизнерадостно ответила я. — Природа наградила тебя такой непримечательной внешностью, что можно не сомневаться: ожерелье тебя просто чудесно преобразит.

Вредина сердито уставилась на меня, и губы её искривились в недоброй улыбке:

— Жаль мне тебя, Покет. Ты-то никогда не узнаешь, каково это — носить на шее бесценный бриллиант. Каково это, когда все девушки Англии отдали бы что угодно, чтобы оказаться на твоём месте.

— Зря ты так уверена, — не удержалась я. — Конечно, не все девушки Англии мечтают оказаться на моём месте, хотя меня два года подряд выбирали «Девушкой, которую почти наверняка сожгли бы на костре во времена инквизиции». Но что касается алмаза Тик-так, то должна сказать, я примеряла его, и он до умопомрачения оказался мне к лицу.

Тут в библиотеке раздался грохот. Все взгляды обратились на мисс Фрост, которая наклонилась, чтобы подобрать уроненную книгу. Лицо её было удивительно бледным.

— Ты не имела права надевать ожерелье! Оно не твоё! — прошипела Матильда.

Я почувствовала, что настало самое время для наглой лжи.

— Герцогиня Тринити мне разрешила. На самом деле эта милейшая, дражайшая необъятная толстуха прямо-таки настаивала, чтобы я его примерила. Она всегда была очень категорична, говоря об алмазе Тик-так.

— Весьма неожиданно было узнать, что она решила сделать Матильде столь ценный подарок, — рассудительно заметила леди Элизабет. — Последние шестьдесят лет нас трудно было назвать подругами.

Я достала из саквояжа письмо герцогини и вручила его леди Элизабет:

— Мне показалось, она хотела помириться с вами.

— Тихо! — рявкнула старая вешалка. Она углубилась в чтение письма, и яростный огонь в её глазах немного потускнел. — Так-так, давняя подружка… — пробормотала она.

— То, что случилось с герцогиней, — проговорила леди Амелия, — так печально.

Хорошенькое личико Матильды помрачнело:

— Не уверена, что хочу носить ожерелье покойницы.

— Вздор! — рявкнула леди Элизабет. — Герцогиня была богатой и одинокой — неудивительно, что кто-то воткнул нож ей в сердце.

— У вас есть предположения, кто мог убить её, мисс Покет? — спросила мисс Фрост, весьма неожиданно вмешавшись в беседу. — Герцогиню убили вскоре после того, как она передала вам ожерелье, верно?