Онлайн книга «Мудрец. Сталкер. Разведчик»
– Батюшка говорил, тут часовня была, – сказал Мастдай. – Капличка по-здешнему. Ну-ка, глянь в свою оптику – кто там по нашу душу? А я здесь осмотрюсь… Печкин вытащил бинокль. Никто живой за ними не шёл просто пылевой вихрь мотался туда-сюда по насыпи, словно решая – стоит с неё сходить или ну его? – Это ветер, – сказал Печкин. – Ветер поднимается перед грозой… – Ну и у меня чисто, – сказал Мастдай. – А мог бы и кровосос притыриться… Иди сюда. – Печкин! – рявкнуло в ушах. – Вы что там, спите? Где вы? – Прости, Матадор, – сказал Печкин. – Я про связь-то забыл… – Где вы? – Мы у этой… У каплички кукуем… – Знаю, – сказал Матадор. – Подежурьте там пока, я скажу… Мастдай меня слышит? – Теперь слышит, – сказал Печкин. – Белого нашли? – Нашли, – сказал Матадор. – Только не Белого и не майора. Снайпера мы нашли, судя по винтовке. Как я и предполагал, в районе водокачки. Там, собственно, одна винтовка и осталась от киллера – она собакам ни к чему… – Вот и ладно, – сказал Мастдай. – Вот только непонятно мне, почему же винтарь-то бросили… – Так снайпера, наверное, псы порвали ещё до того, как до него майор добрался, – сказал Матадор. – Или никуда наш служака не добрался… Так что на всякий случай посидите, место тихое, если без ума не шарахаться… До связи! – До связи, – сказал Печкин. И спросил: – Мастдай, а как же они так быстро дошли? Ну, сколько мы там двигались – полчаса от силы… – Это Зона, – сказал Мастдай. – Тут бывает. И рассказал о том, как сталкер Софрон, вознамерившись переночевать на хуторе Барсуки, целую неделю перебирался через город, заросший бурьяном. Он шёл и шёл, останавливался для отдыха и сна, а к дому всё никак не мог подойти. Кончился у Софрона провиант, кончилась вода, радиофаг кончился, и двигался Софрон уже ползком, а перед глазами торчали всё те же высохшие будылья, и не было им краю. Хотя хата была уже совсем близко, и на подоконнике стоял старый патефон с раструбом, и бесконечно лился оттуда гнусавый лирический голос: Я понапрасну ждал Тебя в тот вечер, дорогая, Ещё не знал я, что чужая Ты для меня. Мне бесконечно жаль Твоих несбывшихся мечтаний, И только боль воспоминаний Гнетёт меня… Хотелось счастье мне С тобой найти, Но, к сожаленью, нам Не по пути… И на связь не мог выйти злосчастный сталкер, потому что враз разрядились все батареи в ПДА. Он и в воздух палил в надежде привлечь хоть чьё-нибудь внимание, а потом отключился. И привели его в сознание не иные кто, как Мастдай и Дуче, ещё не рассорившиеся. И спросили, в кого же он все рожки разрядил… – А назад он не мог повернуть? – сказал Печкин. – Тогда ещё хуже было бы, – сказал Мастдай, но почему, уточнять не стал. – Уж такое там место. А песенка эта все мозги ему выжгла не хуже Радара… Печкин свернул за угол по малой нужде и воскликнул: – Ура! Здесь и покемарить можно! Мастдай встал за его спиной, схватил за плечи: – Назад, дебил! Оружие к бою! Перед ними высилась куча свежих опилок. Мастдай дал по опилкам очередь. – В башку бей! Кого в башку, хотел спросить Печкин, но тут опилки взлетели в воздух, и метнулась к сталкерам здоровенная тварь… «Абаканы» стреляли и стреляли, пока тварь не затихла. Печкин ничего не соображал, а Мастдай ничего не объяснял. Он пнул облепленную опилками тушу и сказал наконец: – Оба мы дураки. Я – потому что здание не обошёл. Ты – потому что не подумал: откуда в Зоне свежим опилкам взяться? А кровосос третий с нами дурак, хоть и говорят, что кровососы умные. Он невидимым стал, а опилки-то его обрисовали! Хорошо бы ты покемарил! И добавил: – Кровососа всегда бей в башку! Хрен с ними, со щупальцами! Пусть их учёные сами добывают! Печкин был спокоен, но знал, что страх придёт позже. – Как-то уж больно быстро мы с ним управились, – сказал он. – В кино-то поединки вон какими долгими бывают… Регенерация, говорят, и прочее… – Мы не в кино, – сказал Мастдай. – И не в книге. Бей в башку – и вся регенерация… – Всё равно придётся расписывать схватку на три страницы, – сказал Печкин. – А то скажут – неубедительно… – Те, которые пишут да снимают, – сказал Мастдай, – к Зоне и близко не подходили, развлекались в Зомбилэнде по профсоюзной путёвке. Конечно, в чучело можно до посинения стрелять, а оно всё ещё рыпаться будет… – Зато можно теперь поваляться на опилках, – сказал Печкин, но быстро спохватился: – Откуда же опилки взялись? Привезли овощеводы полный кузов из ближайшего леспромхоза – рядки мульчировать? – Вот об этом, – сказал Мастдай, – ты и напишешь в своей книге. Что-нибудь придумаешь. Что Батюшка решил восстановить капличку, нанял Техаса с пилой… – А где он свежий лес взял? – Тоже придумаешь. Ты же писатель. В принципе можно с белорусской стороны пригнать хоть лесовоз. Но кому оно надо? – Будем считать, что опилки самозародились, – сказал Печкин – Или какие-то особые древоточцы завелись… – От шашеля опилок не бывает, – сказал Мастдай. – Одна труха. Хреновая у тебя фантазия, писатель. Вот показывал тебе Матадор новенький грузовик на автобазе в Пирожках? Все остальные ржавчина съела, а он как с конвейера. – Показывал, – согласился Печкин. – У него ещё вроде двигатель работает до сих пор… – Вот видишь, а ты говоришь, – сказал Мастдай. – Если мог сохраниться со времён Союза грузовик на ходу, так куча опилок и подавно… – Вот уж нет, – сказал Печкин. – Вот уж часовню восстанавливать при советской власти никто бы не стал. Небось не памятник архитектуры… – Давай-ка кровососа обратно в опилки запихаем, – сказал Мастдай. – Чтобы собаки не сразу учуяли, а то набегут… – И всё-таки кровососы умные, – сказал Печкин, когда закончилась грязная работа. – Он всё правильно рассчитал. Непременно нормальный человек свежими опилками в Зоне заинтересуется, подойдёт… Идеальная ловушка! – Нет, – сказал Мастдай. – В Зоне нормальный человек сначала очередью шарахнет, а уж только потом заинтересуется. И то не всякий… Они присели у кирпичной стены на дождевике, который расстелил Мастдай, набили автоматные рожки, положили оружие рядом. Печкин закурил… – А вот это ты зря делаешь, – сказал Мастдай. – Нет, ты кури, кури, но в Зоне лучше бросить табачок… |