Онлайн книга «Мудрец. Сталкер. Разведчик»
– То ты, – сказал Майор. – А то Белый. Ему веры больше. – Зря вы мудрите, – сказал Киндер. – Я вот кладу в кармашек рюкзака пару «волчьих слёз», чтобы грыжа не выпала от натуги. Но! Я же не знаю, как именно они работают! Да мне и не важно, лишь бы работали. Так и тут. Белый нам нужен? Да. И Топтыгин нужен. Так вот пусть и продолжают своё дело. Что вы человеку допрос устроили? Один вред от ваших вопросов и головная боль. Это же Зона. Она что хочет, то с людьми и делает. – Надо Белому прощаться, – напомнил шаман. – Он не будет продолжать здесь. В другом месте будет… – Мазафака, – сказал Печкин. – А ты-то тут каким боком? – Нужно так потому что, – сказал Мазафака. А Белый добавил: – Он прав. Пусть я и не знаю, кто он такой и зачем. Я многого до сих пор не знаю. Хотя ясно, что такой же человек, как все мы. В отличие, скажем, от Болотного Доктора. Я ведь был в его доме. Никого и ничего я там не увидел – тоска и запустение… Видимо, нам с Доктором встречаться не положено… Извините, я должен проститься с Евдокией… Он подошёл к Синильге, обнял её и стал что-то шептать ей на ухо. Синильга вздрагивала всем телом, но не рыдала, не голосила… – Нельзя тебе со мной, милая, – сказал Белый. – Куда же ты сам-то собрался? – сказал Печкин, и так ему стало муторно, словно подбиралась к дому какая-то чёрная сила. – Не знаю, – сказал Белый. – Знаю только, что сейчас должна измениться моя судьба. Или ваша. И будет всё по-другому. Не лучше, не хуже – иначе. Он подошёл к спящему Паше и положил свою ладонь ему на грудь. Спящий встал, не размыкая глаз. Теперь это снова был двойник Белого. – Иннокентий, – сказал Белый Сталкер, не оборачиваясь, – прошу вас на этот раз не вмешиваться. Вы остаётесь за меня… – Сердце не радеет, – сказал Топтыгин. – Но покорюсь. Прощай, дорога душа. Храни тебя Господь. – Надо разойтись, – сказал Печкин и жестом показал, что надо убрать мебель. В полном молчании растащили столы и стулья, освобождая место для того, что должно было произойти. Может быть, сейчас и я что-нибудь узнаю, думал журналист. Вот начнётся эта круговерть… Что-то же я видел, что-то мне приоткрывалось… Повторился давешний безумный танец, только темп его резко ускорился, мерцающий цилиндр возник посередине бара, и по нему снова пробегали тени и знаки, и музыка зазвенела, и кровь прихлынула к лицу, и жарко, до невозможности жарко сделалось… – Жарко-то как, – сказал кто-то над ухом. – Не надо спать, потом голова будет болеть… …Дэн Майский открыл глаза. – А-а, Витя, – сказал он. – Ну как, починили автобус? – Нет, – сказал невысокий парень в олимпийке. – Накрылся наш ужин в столовой. Но! Марк Давидович предлагает устроить пикник прямо здесь… – Знаю, как они вторую машину найдут, – сказал высокий седой мужчина в старомодном берете. – До вечера прокукуем. И зачем я только с этой экскурсией связался? Думал – раз уж занесло в Киев, так посмотрю, чего тут мои коллеги наколбасили… Хорошо молодёжи – они пивом затарились… – А гид наш сбежал, убоявшись ответственности? – сказал журналист. – Он улетел, но обещал вернуться, – сказал седой. – А шофёр и не обещал: остановил грузовик и умчался. И поп словил попутку, и девчонки… Одни мы, горемычные… Ну что, народ? Не сядем же мы с юностью весёлой под гитару петь? Пошли наружу, устроимся… Да вон! Катушка от кабеля! Лучше не придумаешь! Автобус был высокий – «мерседес», и даже непонятно было, что в нём могло сломаться столь основательно. Вплоть до кондиционера. Нет, прочь, прочь отсюда… – А тут не опасно, Марк Давидович? – спросил маленький Витя, когда все экскурсанты постарше расположились вокруг импровизированной столешницы. – В смысле – радиация, нуклиды… – Так мы их тут же вымоем, – пообещал седой. – У кого что есть? – Я всегда с собой имею, – сказал Дэн Майский. – Только насчёт закуси – извините. Шоколад «Гвардейский». – А я привык варёными яйцами закусывать, – сказал Марк Давидович. – Вот дед у нас, возможно, более запасливый… – 3 мэнэ такий же дид, як с тэбэ, – сказал сухонький мужичок и захихикал. – Не дид, а Степан Олексович… – Так ты здешний, – сказал седой. – Зачем тебе эта экскурсия? – Та уси болбочуть – Чорнобыль, Чорнобыль, а я так нэ бачив… С этими словами Степан Олексович стал доставать из сумки шмат сала, явно домашний хлеб, головки лука, огурцы в полиэтиленовом пакете, и ещё что-то там булькало… – А ты, сибирака, чому до хлопцев нэ пийшов? С дидамы цыкавее? Здоровенный парень с пухом на добродушной физиономии сказал: – Стрикулисты дикошарые. И напевы у них дикие. И девки бесстыжие. Вот у меня тут медвежатина, сохатина, шаньги мамины… Только русская хмель нам не надо, молочко есть… – Стаканы, – спохватился седой. – Вообще тара… – Одноразовые у меня, – сказал Дэн Майский. – Зато виски ирландский. – Лучше с «Хортицы» начнём, – сказал Марк Давидович. – А вискарём заполируем. Степан Олексович вытащил страшного вида клинок и принялся пластать розовое сало. – С танкового плунжера перековав, – сказал он. – Ото ж добра сталь! Разлили. Седой поднял стаканчик: – Ну, давайте выпьем за эту загубленную землю, – сказал он. – За то, чтобы скорее она забыла свою беду, чтобы никогда больше такое не повторилось – ни здесь, ни где-либо. Первая прошла как надо. – Хорошо, что меня тренер не видит, – сказал маленький Витя. – Хоть и закончились соревнования… – А ты по какому виду спорта? – спросил Майский. – Жокей, – хохотнул Марк Давидович. – Судя по комплекции. – Стрелковый спорт, – обиделся Витя. – Я, между прочим, со вчерашнего дня – чемпион Европы по стендовой стрельбе! – Вот за это стоит выпить, – сказал Майский. – А что же ты со своими не празднуешь, сюда потащился? – Бабы, – отмахнулся Витя. – Достали они меня… – Правильно, – сказал седой. – Надо мужикам вот так время от времени, без повода, ради хорошей компании… – Добре, – сказал Степан Олексович. – Тильки жарко. А ще травень! Когда всех, кроме сибирского трезвенника, основательно разморило, седой сказал: – Жуткое зрелище всё-таки – город без людей! Мерещится всякое… – Не мерещится, – сказал Майский. – Я тоже этого видел, в белом… Аттракцион местный! И гид этот, язык без костей… Вам посчастливилось увидеть Белого Сталкера! Ну да! Штатного, на твёрдом окладе! В Кунгурской пещере – Чёрный Спелеолог, в Чернобыле – Белый Сталкер… |