Книга Разоблачение, страница 87 – Дженнифер МакМахон

– Как думаешь, мы еще когда-нибудь увидим ее? – спросил Генри перед тем, как Уинни завела двигатель.

Уинни пожала плечами.

– Зависит от обстоятельств, – сказала она. – И от того, думает ли она теперь, что окончательно разобралась с нами.

Генри листал дневник. Он читал о создании Разоблачителей, – о том, как Сьюзи прикарманила ключи от его пикапа, чтобы он остался у бензоколонки в том давно прошедшем декабре. Перелистывая страницы, он видел, как Сьюзи влюбляется в Уинни, полная решимости спасти ее от ухажеров, опасной привычки резать себя и даже от нее самой. Он прочитал о том, как у Сьюзи зародилась идея свести его с Тесс и как она уговорила его пойти в надземный туннель и встретиться с будущей женой. Она сказала: «Генри, если ты хочешь доказать свою преданность мне и моему делу, отправляйся туда и постарайся сблизиться с Тесс. Это не навсегда. Просто сейчас так будет лучше».

Вчера ночью, пожелав Эмме спокойной ночи, Генри заглянул в спальню Тесс с таким же намерением. Она сидела на кровати, глядя на свой эскиз с изображением Сьюзи, и плакала.

Он молча опустился рядом с ней и положил руку ей на плечо. Она прислонилась к нему, позволила ему обнять себя. Они долго оставались в таком положении, – не говоря ни слова, но вместе. Наконец, слишком измотанные даже для того, чтобы сидеть, они улеглись на лоскутном покрывале в ее постели. Он всю ночь обнимал ее, слышал, как она засыпает, вдыхал запах ее волос и чувствовал, как поднимается и опускается ее грудь.

Утром, когда он проснулся, она уже была на кухне, откуда доносился аромат кофе. Он долго лежал, смакуя этот момент и одурачивая себя верой в то, что так было всегда, что он всегда просыпался здесь, на своей стороне кровати, а ее подушка была еще теплой.

Отчасти он снова чувствовал себя двадцатилетним, просыпавшимся в ее спальне в Секстоне и ожидавшим, когда она принесет чашку крепкого, сладкого турецкого кофе, влюбленным в жизнь, полную неизведанных возможностей.

Потом он сел, посмотрел на пол и увидел лицо на эскизе Тесс, смотревшее на него.

Сьюзи.

Сьюзи, созидательница и разрушительница. Шаманка, собиравшая волосы, кровь и кусочки душ других людей, чтобы подмешивать их в любое произведение искусства, которое она создавала. Сьюзи, издававшая белый шум, говорившая на неведомых языках.

Его Сьюзи. Их Сьюзи.

«Частица тебя навсегда останется со мной».

Он наклонился и перевернул рисунок, а потом присоединился к своей жене и дочери за завтраком.

Сегодня Генри решил сжечь дневник. Он напоследок заглянет туда, а потом разведет костерок за амбаром. Пора раз и навсегда отправить прошлое на покой, чтобы он мог сосредоточиться на перестройке своей жизни здесь и сейчас.

Генри открыл запись, которую еще не читал. Запись была датирована за неделю до предполагаемой смерти Сьюзи, за неделю до конца.

20 июля, хижина у озера

Сегодня я сказала правду Уинни. Я думала, что она придет в бешенство, но этого не случилось. Она сказала, что, когда закончится заварушка со Спенсером, последняя миссия «Сердобольных Разоблачителей», мы с ней сможем уехать отсюда и начать все по новой где-то еще.

Я немного посмеялась.

«А как насчет ребенка?» – спросила я.

«Мы оставим его. Отправимся в Сан-Франциско и родим ребенка. Это будет наша маленькая семья».

«Что насчет Генри и Тесс?»

«Мы им ничего не скажем. Им не нужно знать».

«Но Генри – отец ребенка», – возразила я.

«Нет, – ответила Уинни. – Один пьяный перепихон на пляже не делает человека отцом».

«Никто из нас не был пьян, – сказала я. – И Генри надел презерватив. Не представляю, как это случилось. Мы были осторожны».

Уинни скривилась.

«Такие вещи случаются, – сказала она. – Не важно, как это произошло, но мы должны верить, что тому была причина, верно? Нам с тобой было суждено иметь общего ребенка. Мы единственные родители, которые ему понадобятся».

Я поцеловала ее.

Теперь я не знаю, что случится, и честно говоря, все это пугает меня до усрачки.

Понимаю, что это бессмысленно и на самом деле невозможно, но иногда… иногда мне кажется, что я чувствую его внутри, наподобие маленького головастика с крошечным подобием сердца, которое принадлежит только ей одной.

Генри закрыл дневник. Его голова начала болезненно пульсировать.

«Частица тебя навсегда останется со мной».

У Сьюзи был ребенок? Ее собственный ребенок? Значит, у него есть сын или дочь где-то там, в большом мире?

Этот ребенок должен быть примерно такого же возраста, как Эмма.

Он отбросил дневник в сторону, достал из кармана мобильный телефон и набрал номер Уинни. Его направили на голосовую почту.

– Почему ты мне не сказала? – заорал он в трубку. – Сьюзи на самом деле была беременна. Это же мой ребенок! Что с ним случилось? Если ты знаешь… если она что-то сказала об этом, когда нашла тебя в хижине, то ты должна рассказать мне. Перезвони, пожалуйста.

Когда он нажал отбой, зазвонил стационарный телефон. Он вскочил и поспешно схватил трубку, установленную на стене рядом с верстаком. Может быть, это Уинни? Или даже Сьюзи, – он на долю секунды позволил себе представить, как слышит ее голос: «Хочешь познакомиться со своим ребенком, о котором ты ничего не знал?»

– Алло, – сказал Генри, едва ли не задыхаясь от предвкушения.

– Генри? Это Билл Лунд.

– Привет, Билл, – Генри со вздохом стряхнул опилки со штанов.

– Генри… Я хотел предупредить вас, чтобы вы были начеку. После того как полицейские не смогли обнаружить следов Сьюзи в ближайшей окрестности, они обыскали озеро. Ныряльщики кое-что нашли.

Генри крепче прижал телефон к уху.

– Что именно?

– Сначала они вытащили мусорный мешок с одеждой и личными вещами. – Билл сделал паузу, и Генри кивает, вспоминая о том, как Уинни рассказала ему про одежду, вывезенную на озеро, когда она только вернулась в хижину. Билл откашлялся и продолжил: – Потом они обнаружили останки. На дне озера, прямо посередине.

– О боже! Неужели Сьюзи не доплыла до берега? Может быть, она каким-то образом столкнулась с остатками лося?

– Нет. Кости, поднятые со дна озера, уже давно лежали там. Около десяти лет. Женщина с травмой черепа.

Генри ощутил резкий укол боли за левым глазом, свидетельствующий о приближении мигрени. Его дыхание стало мелкое и учащенное, кожа влажная и холодная.

– Не понимаю, – сказал он.

– Сегодня по факсу прислали зубную карту Сьюзи. Ее личность подтверждена, Генри. Думаю, вам понадобится адвокат.