Онлайн книга «Святой язычник»
|
– Ты говорил об этом митрополиту? – уже с нескрываемым интересом спросила Анна. – И не раз, да все без толку. Не хочет и слышать о наших обычаях, а зря. Не плюй в колодец – напиться придется. – Хорошо, – кротко молвила принцесса, – я сегодня же его навещу. – Навести, да и сама помысли, как примирить наших богов. Тогда и толку будет больше, и крови меньше. Добрыня и Анна проговорили до рассвета и с тех пор стали друзьями и союзниками. А с первыми лучами встал Великий князь. Зевнул, потянулся и, как ни в чем не бывало, весело воскликнул: – Вы уже в сборе? Прекрасно! Они втроем вышли на высокое крыльцо. С него открывался великолепный вид на Днепр. К нему по всем дорогам и тропинкам спускались люди в праздничных нарядах. Рано привыкли просыпаться на Руси и в будни, и в праздники. Вот и сейчас, в било еще не вдарили, а народ уже встал, умылся, приоделся и спозаранку направился к реке. Прав оказался Добрыня: шли целыми семьями. Мужи шествовали во главе, за ними – статные жены в высоких кокошниках, как правило, с грудными младенцами на руках, а следом семенила детвора в сопровождении теток и дядей. Был тут и Гриня со всем семейством. Мать Заряна поручила ему вести козу, чтобы не потерялась и никого не боднула. Коза блеяла и норовила вырваться, но Гриня обкрутил веревку вокруг рогов и крепко держал ее на коротком поводке. Видимо, поняв, что сопротивление бесполезно, коза послушно пошла за мальчиком. – Что я говорил! – стал похваляться Владимир. – Все креститься повалили! Весь Киев предан мне и послушен. – Да, и коней с собой прихватили, – заметил вдруг Добрыня. – Заодно и скот решили окрестить. И в самом деле, многие горожане вели под уздцы лошадей, гнали перед собой коров и волов, тянули на веревках коз и овец. – Они что, насмехаться надо мной вздумали?! На Владимира накатил приступ неукротимого гнева. Лицо стало пунцовым, ногами едва пол не проломил, а руками так яростно впился в перила крыльца, что содрал несколько ногтей. По всему было видно, что вчерашний хмель ударил в голову. Анна и Добрыня, как могли, старались успокоить Великого князя, но и они были встревожены. – Похоже, они не отделяют себя от этих животных, – предположила Анна, – и живут с ними одной жизнью. – Да, как скотина, – поддакнул Добрыня и зло пошутил: – С утра крестят, а на обед, глядишь, и съедят. Он вдруг хлопнул себя по лбу: – Ба! Как я сразу не вспомнил! – Что? Что? – Сегодня же праздник водяного! Все идут купаться. Смывают и с себя, и с животных всякую нечисть. – Да это же чудо! – воскликнула Анна. – И при крещении человек очищается от грехов. – Теперь я догадываюсь, откуда у народа такое послушание. Везет же тебе, княже. Владимир подозрительно покосился на воеводу: – Не твоих ли это рук дело, дядька? Уж слишком рьяно давеча стаскивал меня с постели. – А кабы и так. Была бы польза. Добыча в тенетах! Грех упускать. «Я сделаю вас ловцами человеков», – вспомнила принцесса изречение Христа и обратилась к Владимиру: – Иди и крести во имя Отца и Сына и Святого Духа. Великий князь обнял ее: – Ангел мой, все сделаю, как велишь! Тут и митрополит Михаил подоспел. Запыхался от быстрой ходьбы, но на крыльцо взошел легко. – Княже, что делать будем? – Крестить! – Как? Вместе со скотиной? – И со скотиной, и с рыбами, и с лягушками, которых там в избытке. Слышишь, как квакают?! Митрополит непроизвольно навострил уши, но тут же понял, что Владимир шутит, и поспешно спросил: – Всех сразу? – Можно и по одному. – Где же я столько священников наберу? – Тогда разом. – Обряд положен каждому. – Каждому так каждому. – И восприемник. – Раз попы крестят, то им и быть крестными! – Крещаемые должны облачаться в новые белые одежды. Владимир тут же подозвал ключницу и распорядился вывезти на берег все запасы белых рубах. – Что еще, отче? Крестов-то у тебя хватит. – Слава богу, из Константинополя целый воз привезли. Да вот не ведаем, какими именами людей нарекать. – Сами скажут. – Да таких имен и в святцах нет. – Попы по ходу что-нибудь придумают. – Да и день не тот для крещения. – Считай, уже тот, раз столько народа веру принимает. Священник снова открыл было рот для очередного вопроса, но Владимир резким жестом оборвал его на полуслове: – Хватит болтать, а то и окрестить никого не успеем. Вскоре Великий князь в сопровождении бояр, градских старцев и старшей дружины выехал из детинца на белом коне. Они с изумлением наблюдали, как перед ними гарцевала на тонконогом персидском скакуне принцесса Анна. Им было в диковинку видеть женщину, да еще княгиню, на лошади, которой она прекрасно управляла. Миновав обезлюдевший Бабин торг, свита двинулась к Боричеву извозу у устья Почайны. Перед самым спуском дорогу ей неожиданно преградило несколько волхвов во главе с Ганом. – А ты что здесь делаешь? – воззрился на него Владимир. – Я пришел чествовать бога воды вместе с людом. – А я пришел обратить этот народ в новую веру. Волхв грозно наставил на Владимира указательный палец: – Одумайся, княже! Еще не поздно! Тот придержал коня и пристально посмотрел на Гана: – Чего тебе надобно? – Вернись к отчей вере. Поклонись Перуну и Роду. – Разве мало я им поклонялся? Воздвиг столько статуй! Сколько лет служил верой и правдой! И что взамен? Угрозы да жертвы. Сколько душ зря загубил! – Боги возвели тебя на киевский стол. – Боги, но не ты. – Я служу богам, а не князю, – с достоинством ответил волхв. Владимир указал на берег, где суетились священники, готовясь к таинству крещения: – Они тоже служат богу, но и мне послушны. – Сладки их речи, да лживы! – Не тебе судить. – Не забывайся, княже! Во мне глаголет глас Божий! Тот лишь усмехнулся: – Жаль, что не княжий. А двум судам не бывать. Так что иди с богом, а мне не мешай. – Опомнись! – воскликнул Ган. – Отврати от себя гнев божий! Спаси своих чад! – Ты мне угрожаешь? |