Онлайн книга «Святой язычник»
|
– Не покоримся! – громогласно заорала толпа. Не мудрено, что Добрыня и Путята, подойдя с дружиной к Волхову, увидели не открытые ворота, а разметанный самими новгородцами большой мост и две пороки – камнестрельные орудия. Добрыня выехал вперед и крикнул через реку: – Мир вам, добрые люди! – Коли с миром, так иди своей дорогой! – раздалось с той стороны. – Мы тебя не звали. – У меня здесь жена. Хочу повидаться. – А дружину на подмогу прихватил? – Сам не справишься? Раньше от таких дерзких слов Добрыня вспыхнул бы, как бык от красной тряпки, и немедля повел бы дружину на штурм. Сейчас даже бровью не повел: – Я всегда с дружиной – на то и воевода. – Знаем: будет дружина нас мечами крестить. – Не мечами, а словом Божиим. Грех не ведать такой благодати. Вперед выступил новгородский тысяцкий Угоняй. – Лучше нам помереть, чем дать богов наших на поругание. – Не надо нам вашей благодати, – поддержала толпа. – Хотим своими лаптями щи хлебать. – Хлебайте на здоровье, только меня в дом мой пустите. Любую уступку толпа воспринимает не как добрую волю противной стороны, а как ее слабость, и начинает вести себя нагло и дерзко. – Не переживай, мы сами о твоей женке позаботимся. – Сладкая ягодка. – Надо бы попробовать. Толпа загоготала. Лицо Добрыни налилось кровью. Путята подъехал к нему и положил руку на плечо. – Пустое, треплются. Путята ошибся. Понимая, что Добрыня, находясь на другом берегу, ничего поделать не может, толпа свирепела на глазах. – Гнать в шею лживых греков! – И их прихвостней! Предали нашу веру! – И жену Добрыни! Она тоже предала! Озверевшая толпа бросилась в имение Добрыни. Жена и родня заперлись в доме. Они отбивались до последнего. Живым никто не дался. Дом и имение разграбили. Добрыня с дружиной с тревогой ждал вестей из Новгорода, страдая от бессилия. Что он мог сделать? Переправляться через Волхов под обстрелом порок – обрекать дружину на верную гибель. Лишь когда стемнело, Путята выбрал из ростовцев пятьсот человек, перевезся на лодках выше крепости на ту сторону реки и вошел в город беспрепятственно, ибо новгородцы думали, что это свои ратники. Пятьсот отважных ростовцев направились во двор тысяцкого Угоняя. От неожиданности тот и меча не достал из ножен. Его связали и отправили Добрыне: пусть сам покарает за убийство жены и родни. Кто-то из слуг Угоняя сбежал и сообщил новгородцам о случившемся. К двору тысяцкого сбежалось тысяч пять. Завязалась злая сеча. Силы были неравны. – Держитесь, други! – подбадривал Путята ратников, сражаясь наравне со всеми. – Скоро Добрыня подойдет. Пока одни новгородцы бились с Путятой и его дружиной, другие бросились грабить дома христиан и церковь Преображения Господня. Голытьба лишь ждала бучи, чтобы устроить себе пир на крови. Тем временем к ногам Добрыни бросили, как тюк, тысяцкого Угоняя. – Пошто жену мою погубил? – Леший попутал… – Так что за вера твоя такая, если только путает? Надежда на спасение мелькнула в глазах тысяцкого. Он ухватился за нее, как утопающий за соломинку. – Крещусь! Только не губи! – Так ты ради спасения шкуры своей крестишься? – Что ты! По доброй воле! Хочу узреть Бога истинного. Добрыня ответить не успел. – Смотри! – воскликнул один из ратников, прибывших с того берега. – Церковь горит! – Вперед! – приказал Добрыня. – Бог нам весть подает: Путяту надо выручать. Дружина вплавь перебралась на другой берег. Благо там почти никого не было: одни побежали сражаться, другие – грабить. – Можем не успеть, – выйдя из воды, подошел ростовец к Добрыне, – наших слишком мало. – Поджечь дома новгородцев! – отдал распоряжение воевода. – Увидят – побегут тушить. Так и случилось. Лишь начался пожар, как сеча утихла. Добрыня приспел, когда новгородцы и так разбежались. – Прости, – опустил голову Путята, – не успели твою женку спасти. – Нет твоей вины: благодаря тебе город взяли, – ответил Добрыня и пошел прощаться с женой. Новгородцы разбежались по домам, как мыши, и со страхом ожидали своей участи. Добрыня мог отдать город на поток и разграбление. Тогда пощады не жди. Прежде так и поступали. Убийство жены и родни кричало о кровавой мести. Закон предков. Добрыня решил иначе. Оросив безвинно погибшую тяжелыми мужскими слезами, воевода провозгласил: – Не ведали они, что творили, ибо не видели света Божиего. – Так что делать будем? – спросил Путята. – Крестить! Мы за тем сюда и пришли. Ведите всех в Волхов. Люди не верили, боялись идти в реку: думали, там и побьют. Посадник Воробей, учившийся в Киеве, красноречиво уговаривал собравшихся на Торге людей идти креститься: – Христос милостив. Простит грехи наши, как простил тем, кто Его распял. – Христос, может, и простит, да Добрыня не помилует. Вон, спалил дома наши… – Дома поджег, чтобы Путяту спасти. – Идолов сжег и разбил. – Лучше идолов, чем людей. – Все равно не будет пощады – жену его убили. – Не нарушит Добрыня заповеди Христа, ибо уверовал в Него. – А что за заповедь? – Не убий! – А по закону мести? – Никак не убий. Летописец, который, по преданию, был там, написал: «Многие пошли к реке сами собою, а кто не хотел, тех воины тащили, и крестились: мужчины выше моста, а женщины ниже. Тогда многие язычники, чтобы отбыть от крещения, объявили, что крещены; для этого Иоаким велел всем крещеным надеть на шею кресты, а кто не будет иметь на себе креста, тому не верить, что крещен, и крестить. Разметанную церковь Преображения построили снова». Прибыв в Киев, Добрыня и Путята явились к Владимиру. Тот встретил их вместе с Анной. – Вот и крестили мы Новгород, княже, – грустно произнес Путята. – Говорят, огнем и мечом. – Не без этого. – А что же не словом Божиим? – Не внемли. – Выходит, нарушил заповеди Христа? – Как же их не нарушишь, ежели они с пороками вышли и жену Добрыни убили? – Да знаю! – воскликнул Владимир. – Я понять хочу!.. Почему народ не хочет Христа? Такие простые и ясные заповеди: не убий, не укради, не обмани, уважай, возлюби! Что лучше? Неужто в человеке это не заложено? Неужели скоту он подобен? |