Онлайн книга «Нина. Книга 1. Проклятый дар»
|
– Добрый день, меня зовут Зорий Йокин, Илона говорила обо мне, – доктор зашел в комнату, где отдыхала санитарка. – Ах, да, – Дания неуверенно протянула руку. Далее разговор продолжился в шумной игровой, где малыши по обыкновению устраивали контролируемый беспредел. – Дания, расскажите мне о Нине. – Что Вы хотите знать? – тихо спросила санитарка. – По возможности все, на что Вы обратили внимание. – Я уже рассказала Илоне, – Дания определенно не хотела говорить. – И все же. Дания вздохнула. Зорий заметил, как она нервничала. Казалось, что это уже стало стандартной реакцией работников на имя Нины. Но Дания вела себя по-особенному. Казалось, что дело Нины затронуло ее глубже, чем кого-либо еще в лечебнице. – Да, она была со странностями, но ведь это ребенок. К тому же она пережила смерть родителей, – рассказывала Дания, стараясь говорить не громче ора обезумевших детей. – Дания, пожалуйста, мне нужна помощь! – взмолился Зорий. – Как только я задаю вопросы о Нине, от меня отворачиваются, отнекиваются, недоговаривают и откровенно лгут! Я должен знать, что происходит! Если Вам есть что добавить, я очень прошу Вас, расскажите! Дания сочувственно смотрела на доктора. Она хотела помочь, очень хотела, но была связана собственными страхами. – Доктор Йокин, скажите честно, зачем Вам это? – Я хочу помочь ей! – Иногда людям не нужна помощь. Иногда людей нужно просто оставить в покое. – Да, и у меня создается впечатление, что Нину слишком часто оставляли в покое. Оставляли один на один бороться с ее безумием! Дания молчала. На ее лице, вдруг, отразилась глубокая печаль, словно вынырнула откуда-то из глубин измученной души. – Все вокруг только и делают, что боятся ее, а право не имеют! Они дали клятву! Они должны лечить ее, а не распространять глупые бредни о том, что она причастна к убийству детей! Дания тяжело вздохнула. Не могла же она сказать Зорию, что Нина служит дьяволу, хотя другого объяснения у нее никогда не было. – Здесь не любят говорить о тех трагедиях. Как Вы о них узнали? – спросила Дания. – Мне просто дали наводку, – сумбурно ответил Зорий. – Кто Вам ее дал? Зорий замолчал. Он уже и не помнил, откуда прознал об Аделаиде. Просто в какой-то неопределенный момент это имя вдруг проскользнуло в мозг. Может, услышал где-то, может Нина сама прошептала во время сеанса. Да какая разница, в конце-то концов? Десятисекундного замешательства доктора хватило для Дании, чтобы сделать заключение: – Нина сама Вам сообщила, не так ли? Зорий кивнул. Но кивнул неуверенно, потому что он явственно помнил все четыре сорока минутных подготовительных сеанса с Ниной. И ни на одном она рта не раскрыла. Тогда почему у него такое чувство, что Дания права? – Это предупреждение для Вас, доктор, – сказала Дания. – Бог—свидетель, она не хочет Вашей помощи. Оставьте ее, доктор. Мой Вам совет – оставьте ее в покое. Иначе, боюсь, произойдет очередная трагедия… Илона встретила доктора на крыльце главного здания лечебницы. Йокин сразу заметил необычную малиновую сочность ее губ, да и волосы она распустила, превратив привычный пучок в светлые волны, отливающие желтым золотом на солнце, под ободком. – Ну, как? – спросила Илона у подошедшего доктора. – Больше загадок, чем ответов, – пробубнил Зорий в ответ. – Я говорила Вам, о ней не любят говорить здесь, – прошептала Илона. – Они не только не говорят о ней, но избегают! – Что? – не поняла девушка. – Я был у Германа Якоба. Оказалось, что он не проводит с ней сеансы, а просто расписывает карту! Илона ахнула. – О-о-о, не-е-е-ет! – застонала девушка, – Вы не должны были узнать об этом! Йокин выпучил глаза на девушку. – Ты знала?! – воскликнул он. Илона закрыла лицо руками и забилась в угол крыльца. – Нет, нет, нет! Вы не должны говорить об этом! – лепетала девушка, она готова была плакать. – Илона! Ты знала?! – повторил Зорий. – Я не могу говорить об этом! А Вы не должны об этом знать! – воскликнула девушка. И как бы Зорий ни был готов сейчас наброситься на взволнованную девушку и сотрясать ее за плечи до тех пор, пока она не расскажет все, что ей известно, он глубоко вдохнул и успокоился. Давлением он ничего не добьется от юной красавицы, да оно и ни к чему, когда у него есть секретное оружие. Он нежно приобнял медсестру за плечи, и как можно мягче произнес: – Илона, дорогая, доверься мне. Ведь я не для себя стараюсь! Это для Нины! Для юной девушки, которой нужна наша помощь! Но пока я не вижу всей картины, я не смогу ей помочь! Пожалуйста, будь на моей стороне! Будь со мной! Оружие подействовало. Илона растаяла. – Если Калев узнает, у меня будут неприятности! – Но ведь я не от тебя это узнал, а от Якоба! – подмигнул Зорий. Аргумент подействовал. – Фактически ее лечащий врач – доктор Калев. – А как же Якоб? – Он просто ставит подписи под тем, что пишет Калев. – Почему? – Потому что Ян Калев – единственный из докторов, кто… может находиться рядом с Ниной. – Как это? – Ну… проблема в том, что никто не хочет быть ее врачом. У нее, наверное, единственная карта, где собраны подписи всех врачей лечебницы. – Чем это объясняется? – не понимал Йокин. – Я не знаю. Но врачи, как бы так сказать, не выдерживают. Кто-то уходит через день, кто-то через неделю. Дольше месяца у нее не продержался никто. – Но что они говорят? Почему они уходят? – Да ничего не говорят! Ничего не объясняют! А Калев не может им отказать, потому что между выбором лечить Нину или увольняться, они непременно выбирают последнее! Зорий тяжело вздохнул. – И поэтому он делает работу за них, – размышлял Зорий. Доктор понимал, что все ниточки расследования, что он провел за сутки, ведут не только к Нине, но и к Калеву. Ну, а раз Нина за прошедшие четыре сеанса не произнесла ни слова, то за нее их произнесет Калев! Зорий был решителен. Кабинет Яна Калева размещался в дальнем конце левого крыла на втором этаже главного здания. По дороге к кабинету главврача, Зорий не видел никого и ничего вокруг. Мозг был занят мыслями о том, как хрупкая девушка с полностью подорванной психикой стала эпицентром грандиозного заговора в лечебнице. Хоть детективный фильм снимай! И Зорий Йокин был исполнен предвкушением раскрыть заговор, ведь в руках он держал доказательства некомпетентности главврача, в голове – свидетельство Илоны, и ему не терпелось взглянуть в лицо Калева, когда тот увидит эти пожелтевшие от времени папки и услышит то, что вынудит его заговорить. |