Онлайн книга «Тимур и его команда»
– Был. – Ну и что же? – Дал ему два раза по шее. – А он? – Ну и он сунул мне раза два тоже. – Эк у тебя все – «дал» да «сунул»… А толку что-то нету. Ладно! Квакиным мы займемся особо. Давайте дальше. – В доме номер двадцать пять у старухи молочницы взяли в кавалерию сына, – сообщил из угла кто-то. – Вот хватил! – И Тимур укоризненно качнул головой. – Да там на воротах еще третьего дня наш знак поставлен. А кто ставил? Колокольчиков, ты? – Я. – Так почему же у тебя верхний левый луч звезды кривой, как пиявка? Взялся сделать – сделай хорошо. Люди придут – смеяться будут. Давайте дальше. Вскочил Сима Симаков и зачастил уверенно, без запинки: – В доме номер пятьдесят четыре по Пушкаревой улице коза пропала. Я иду, вижу – старуха девчонку колотит. «Я кричу: „Тетенька, бить не по закону!“ Она говорит: „Коза пропала. Ах, будь ты проклята!“ – „Да куда же она пропала?“ – „А вон там, в овраге за перелеском, обгрызла мочалу и провалилась, как будто ее волки съели!“ – Погоди! Чей дом? – Дом красноармейца Павла Гурьева. Девчонка – его дочь, зовут Нюркой. Колотила ее бабка. Как зовут, не знаю. Коза серая, со спины черная. Зовут Манька. – Козу разыскать! – приказал Тимур. – Пойдет команда в четыре человека. Ты… ты и ты. Ну все, ребята? – В доме номер двадцать два девчонка плачет, – как бы нехотя сообщил Гейка. – Чего же она плачет? – Спрашивал – не говорит. – А ты спросил бы получше. Может быть, кто-нибудь ее поколотил… обидел? – Спрашивал – не говорит. – А велика ли девчонка? – Четыре года. – Вот еще беда! Кабы человек… а то – четыре года! Постой, а чей это дом? – Дом лейтенанта Павлова. Того, что недавно убили на границе. – «Спрашивал – не говорит», – огорченно передразнил Гейку Тимур. Он нахмурился, подумал. – Ладно… Это я сам. Вы к этому делу не касайтесь. – На горизонте показался Мишка Квакин! – громко доложил наблюдатель. – Идет по той стороне улицы. Жрет яблоко. Тимур! Выслать команду: пусть дадут ему тычка или взашеину! – Не надо. Все оставайтесь на местах. Я вернусь скоро. Он прыгнул из окна на лестницу и исчез в кустах. А наблюдатель сообщил снова: – У калитки, в поле моего зрения, неизвестная девица, красивого вида, стоит с кувшином и покупает молоко. Это, наверно, хозяйка дачи. – Это твоя сестра? – дергая Женю за рукав, спросил Коля Колокольчиков. И, не получив ответа, он важно и обиженно предостерег: – Ты смотри не вздумай ей отсюда крикнуть. – Сиди! – выдергивая рукав, насмешливо ответила ему Женя. – Тоже ты мне начальник… – Не лезь к ней, – поддразнил Гейка Колю, – а то она тебя поколотит. – Меня? – Коля обиделся. – У нее что? Когти? А у меня – мускулатура. Вот… ручная, ножная! – Она поколотит тебя вместе с ручною и ножною. Ребята, осторожно! Тимур подходит к Квакину. Легко помахивая сорванной веткой, Тимур шел Квакину наперерез. Заметив это, Квакин остановился. Плоское лицо его не показывало ни удивления, ни испуга. – Здорово, комиссар! – склонив голову набок, негромко сказал он. – Куда так торопишься? – Здорово, атаман! – в тон ему ответил Тимур. – К тебе навстречу. – Рад гостю, да угощать нечем. Разве вот это? – Он сунул руку за пазуху и протянул Тимуру яблоко. – Ворованные? – спросил Тимур, надкусывая яблоко. – Они самые, – объяснил Квакин. – Сорт «золотой налив». Да вот беда: нет еще настоящей спелости. – Кислятина! – бросая яблоко, сказал Тимур. – Послушай: ты на заборе дома номер тридцать четыре вот такой знак видел? – И Тимур показал на звезду, вышитую на своей синей безрукавке. – Ну, видел, – насторожился Квакин. – Я, брат, и днем и ночью все вижу. – Так вот: если ты днем или ночью еще раз такой знак где-либо увидишь, ты беги прочь от этого места, как будто бы тебя кипятком ошпарили. – Ой, комиссар! Какой ты горячий! – растягивая слова, сказал Квакин. – Хватит, поговорили! – Ой, атаман, какой ты упрямый, – не повышая голоса, ответил Тимур. – А теперь запомни сам и передай всей шайке, что этот разговор у нас с вами последний. Никто со стороны и не подумал бы, что это разговаривают враги, а не два теплых друга. И поэтому Ольга, державшая в руках кувшин, спросила молочницу, кто этот мальчишка, который совещается о чем-то с хулиганом Квакиным. – Не знаю, – с сердцем ответила молочница. – Наверное, такой же хулиган и безобразник. Он что-то все возле вашего дома околачивается. Ты смотри, дорогая, как бы они твою сестренку не отколошматили. Беспокойство охватило Ольгу. С ненавистью взглянула она на обоих мальчишек, прошла на террасу, поставила кувшин, заперла дверь и вышла на улицу разыскивать Женю, которая вот уже два часа как не показывала глаз домой. Вернувшись на чердак, Тимур рассказал о своей встрече ребятам. Было решено завтра отправить всей шайке письменный ультиматум. Бесшумно соскакивали ребята с чердака и через дыры в заборах, а то и прямо через заборы разбегались по домам в разные стороны. Тимур подошел к Жене. – Ну что? – спросил он – Теперь тебе все понятно? – Все, – ответила Женя, – только еще не очень. Ты объясни мне проще. – А тогда спускайся вниз и иди за мной. Твоей сестры все равно сейчас нет дома. Когда они слезли с чердака, Тимур повалил лестницу. Уже стемнело, но Женя доверчиво пошла за ним следом. Они остановились у домика, где жила старуха молочница. Тимур оглянулся. Людей вблизи не было. Он вынул из кармана свинцовый тюбик с масляной краской и подошел к воротам, где была нарисована звезда, верхний левый луч которой действительно изгибался, как пиявка. Уверенно лучи он обровнял, заострил и выпрямил. – Скажи, зачем? – спросила его Женя. – Ты объясни мне проще: что все это значит? Тимур сунул тюбик в карман. Сорвал лист лопуха, вытер закрашенный палец и, глядя Жене в лицо, сказал: – А это значит, что из этого дома человек ушел в Красную Армию. И с этого времени этот дом находится под нашей охраной и защитой. У тебя отец в армии? – Да! – с волнением и гордостью ответила Женя. – Он командир. – Значит, и ты находишься под нашей охраной и защитой тоже. Они остановились перед воротами другой дачи. И здесь на заборе была начерчена звезда. Но прямые светлые лучи ее были обведены широкой черной каймой. |