Книга Связанные, страница 69 – Галина Краснова

— Да щас прям. Никуда он от меня не денется. — зло огрызнулась я.

— Ты про Дарелина?

Дурацкий вопрос! А про кого я еще могу думать в самый важный для меня день?

— Пусть только попробует сбежать! Догоню, ноги переломаю и все равно женю на себе, — поделилась я кровожадными планами.

Михаил ужаснулся и… накапал мне что-то в бокал с водой.

— Ты это, выпей, успокойся.

И я выпила. А зря. Надо было сразу вспомнить, что у этого раздолбая всегда было плохо с дозировками лекарств.

Церемония для меня прошла как в тумане. Помню, что вышла я, спокойная как танк, улыбающаяся, как профессиональная фотомодель. И мир мне показался таким прекрасным! Птички поют, травка зеленеет, гости, рассевшиеся по украшенным цветами скамеечкам, улыбаются как дауны. А небо-то какое синие! Как глаза у жениха и Старшего, решившего сыграть роль священника. И пахнет землей, нагревшейся на солнце. Как же хорошо, что решили сыграть свадьбу на природе.

Плохо только то, что я чувствую себя укурившимся в хлам наркоманом. Не хватает только розовых слоников и зеленых чертиков. Ну или кто там должен являться?

Старший что-то вдохновенно рассказывал о долге супругов друг перед другом, а я разглядывала своего жениха. Красив все-таки. Даже дурацкие золотистые кудряшки его не портят, а лишь придают задорный и невинный вид. И главное — весь в белом. Жаль люди его мира не видят — серьезная бы ломка мировоззрения произошла.

— Со мной что-то не так? — сквозь зубы спросил меня Дарик, сохраняя улыбку, но уже начиная паниковать.

— Ничего. Когда будем сориться, мне будет за что ухватиться, чтобы оттаскать за волосы, — безмятежно проворковала я в ответ.

Улыбка у жениха пропала, да и весь он как-то странно дернулся, будто сбежать попытался. Ага, как же, от меня так просто не сбежишь. У меня семеро 'братцев', готовых на все, чтобы сбагрить 'непослушную занозу' в чужие руки. Намучались уже со мной, бедненькие. А Дарика я особо мучить не буду. Честно-честно.

Дарелин, оценив расстановку сил, покорно вздохнул и твердо встретил мой взгляд.

— Я постараюсь до подобного не доводить. Я буду тебя беречь, как самое дорогое сокровище? — торжественно поклялся он.

— Уверен?

— Как никогда раньше.

Ну что ж, он прошел проверку. И с радостным визгом я, едва дождавшись нужных слов от Старшего, кинулась целовать того, кто готов на такие жертвы.

Впервые в своей жизни, наверное, я проснулась с ощущением безграничного счастья. В своей собственной постели (плевать я хотела, что еще вчера эта кровать принадлежала только Дарику), дома! Сладко потянувшись, я попыталась выбраться с этого обиталища порока и разврата, чтобы добраться до мест не столь отдаленных, но весьма необходимых. До санузла, короче. Но оказалось, что не судьба. Моя большая грелка, к которой я всю ночь с удовольствием прижималась, вцепилась так, что фиг отдерешь.

— Хорошо, — блаженно выдавил Дарелин.

— Ага, — поддержала я.

— Слушай, может, сгоняешь на кухню и приготовишь что-нибудь вкусненькое? Блинчики, например.

Нет, я ему поражаюсь! Есть ли предел такой наглости? Чтоб я, после первой брачной ночи пошла печь блинчики? Да это он мне должен кофе в постель!

— Я не поняла, ты что, из тех мужчин, которые считают, что женщина должна быть беременная, босая и на кухне?! — справедливо возмутилась я в ответ на произвол.

— Ммм, красивая картинка. Ты, моя любимая жена, на кухне, беременная и голая — невнятно пробормотал он, пытаясь подмять меня под себя.

— Я сказала босая, а не голая! И что за фраза 'любимая жена'? Ты что, собираешься еще несколько завести?

— Нет, мне пока и тебя хватает! Ну, не злись любимая. Хочешь, я пойду и попробую что-нибудь нам приготовить?

Я прям растаяла от его слов. Мужчина, согласный пойти попробовать что-то приготовить первый раз в жизни ради жены — это нечто. Но от пикировки я не смогла отказаться.

— Пока? То есть ты подозреваешь, что в будущем меня хватать перестанет? — поддела я его, полностью уверенная в ответе.

— Вряд ли. Ты… ты… слушай, а может пока без еды обойдемся? Я так соскучился по тебе…

И у меня не нашлось слов, чтобы возразить ему.

Прошло несколько часов.

— Дарелин, я тебя очень сильно люблю, но кушать все-таки хочется. — страдальчески выдавила я из себя.

— угу.

— Не 'угу', а пойдем, поедим!

Мой желудок меня поддержал, яростно борясь за свои права.

— Ну, пойдем. Кто знает, может, ты уже беременна, а мой малыш нуждается в здоровом питании.

Тьфу, блин. Невозможный тип! И почему я вышла за него замуж? Ребенок, который наверно еще даже не зачат, для него важнее меня!

— Ну и конечно, моя дражайшая жена ни в чем не должна нуждаться. Она же самая замечательная, неповторимая, очаровательная…

Не так уж он и плох. Да и желудок мой может потерпеть пол часика.

Когда мы все-таки спустились вниз за едой, нас уже ждали. Меня — драконы с кучей восхваляющей речей, сводящихся к одной просьбе проводить в их новом месте обитание около месяца в год. А Дарелина — целая очередь просителей. Мой муж скривился так, будто залпом выпил стакан уксуса и закусил чесночком.

— Милый, за все надо платить. И за удовольствия — особенно. — пропела я ему, злорадно усмехаясь.

Нет, я его люблю — это без сомнений. Но моему организму нужно несколько часов отдыха.

— Бессердечная. И зачем я женился? Нужно было просто взять тебя в гарем, — притворно рассердился он.

Ага, как же, размечтался. Пусть только попробует завести кого-то еще — убью. Причем не факт, что только ее.

— Ты иди-иди, разгребай свои дела. А твоя бессердечная жена пока пойдет наделает блинчиков и съест их в компании Шеса, Ингра и Клинеи.

Дарелин так жалостливо вздохнул, что я чуть не растаяла. Фигушки. Муж должен работать и зарабатывать!

Муж удалился в окружении своих просителей, а на меня тутти же набросились Шес и Ингр.

— Ты бы не обижала его, малышка. Он ведь действительно любит тебя, как это не удивительно, — попытался устыдить меня дракон.

— Я знаю, что он меня любит. И я его люблю. Мы просто дурачимся, подначивая друг друга. Должна же быть в пресной семейной жизни какая-то перчинка.

Мужчины неодобрительно покачали головой, не понимая. Что мы действительно наслаждаемся спорами. Конечно, когда те не переходят в ссоры.

— Он так мучился, пока ты ничего не помнила. Ходил мрачнее тучи, — поддержал друга дроу.