Онлайн книга «Мерзкие дела на Норт-Гансон-стрит»
|
Беттингер очистил маску от снега и посмотрел на север. На противоположной стороне Гансон-стрит лежала на боку половина высотного здания. Во все стороны торчали балки, напоминавшие ребра какого-то животного. – Как он сюда попал? – спросил великан-полицейский. – Взрывчатка. – Тэкли указал на уменьшившееся вдвое здание. – Зачем? Чтобы люди там не селились? – Кто знает, каковы мотивы тех, кто живет на Свалках… Ботинки полицейских глубоко проваливались в снег, разбрасывая во все стороны влажные комья. Вскоре им стало очевидно, что рухнувшее здание не позволит им двигаться дальше по Гансон-стрит. – А его нельзя обойти? – спросил Беттингер. У него онемели ноги – кожа стала противоестественно натянутой, словно он был в гидрокостюме. Эдвард левой рукой показал на запад, и все трое побрели туда. Трещал лед, завывал ветер. Природа перестала быть слиянием стихий; она превратилась в наделенное сознанием злобное существо, ненавидящее людей. Правый ботинок Жюля проскользнул по куску металла, засыпанному снегом, и его сломанные ребра щелкнули. Боль заставила детектива вскрикнуть и упасть на колени. Доминик повернулся к нему. – Ты как? – Все нормально, – ответил его напарник, поднимаясь на ноги. Они продолжали неуклонно двигаться дальше. Руки и ноги у Беттингера начали неметь, и он заставил себя не думать о таких неприятных вещах, как обморожение. Добравшись до следующего перекрестка, они повернули на север. Жюль посмотрел вперед, но из-за усилившегося снегопада не сумел разглядеть дальний конец квартала. Холод жалил его обнаженную шею, ноги по очереди погружались под белое одеяло и разбрасывали во все стороны бесконечные комья снега. Теперь он знал наверняка: если ад существует, там царит холод. Ветер выл и швырял в Беттингера жесткие белые шарики. Под пуленепробиваемой маской потрескивал лед. Добравшись до конца квартала, детектив наконец увидел северную линию горизонта. Сначала у него возникло впечатление, что он смотрит на самую большую помойку в мире – место, где целые здания превратились в массивные груды мусора. Величина каждого циклопического муравейника менялась в зависимости от количества уничтоженных бульдозерами строений в квартале, но даже самые маленькие достигали по меньшей мере ста футов в высоту и пятидесяти в ширину [28]. Между развалинами шли потрескавшиеся дороги, вдоль которых стояли лишенные листьев деревья, валялись автомобильные покрышки и кучи непонятных отбросов. Беттингеру не было нужды задавать вопросы – он понял, что они достигли своей цели. Полицейские в масках вошли по неровной дороге на Свалки, и Тэкли указал на засыпанную снегом землю. – Опасайся ям. – И медвежьих капканов, – добавил Доминик. А Жюлю внезапно пришли в голову две крайне неприятные мысли. На правой стороне улицы высилась груда мусора высотой в сто пятьдесят футов. Напротив, симметрично к ней, была еще одна, точно такая же. Подвалы, мусоропроводы, бойлерные, прачечные, разветвляющиеся кирпичные переходы, находившиеся ниже уровня земли, оказались под открытым небом из-за разрушений и неумолимого времени. – Какого все-таки размера Свалки? – спросил Беттингер. – Точно не знаю. – Уильямс стряхнул с плеч белые эполеты. – Никогда не добирался до их границ. Под скрип снега трое полицейских дошли до конца квартала. Детектив остановился, приподнял маску и вытащил собачий свисток. – Давайте попробуем здесь. Его спутники тоже достали свистки. Трое полицейских наполнили легкие воздухом, засунули свистки в рот и выдохнули. Из отверстий вырвались струи пара, которые устремились вверх, точно полупрозрачные языки. У Беттингера закончился воздух, и он опустил руку со свистком. Вскоре то же самое сделали и Доминик с Тэкли. Некоторое время все трое молча ждали, что будет дальше. Но ответом им была тишина, если не считать воя ветра и падающего снега, который заваливал прачечную, заполняя зияющие пасти перевернутых сушильных шкафов. Тройка полицейских продолжила идти на север. Шипел обжигающе холодный ветер, и Жюль снова прикрыл лицо дьявольской маской. Они миновали очередной перекресток и зашагали по улице, которая шла между двумя гигантскими кучами мусора. Снег засыпал полуоткрытую бойлерную, и тут Беттингеру в голову пришла новая мысль. – Здесь есть электричество? – спросил он. – Или нужен генератор? Тэкли протер глаза от снега, ломая лед ногами в маленьких черных ботинках. – Под Дерьмовией провели сеть, и она частично работает, но Себастьян наверняка привез собственный источник питания. – Если видимость станет лучше, нам следует поискать выхлоп – внедорожник и генератор. – Ладно. Беттингер обошел дерево, похожее на сгорбленную старуху. – Может быть, нам разделиться? – предложил Доминик. – Нет. – Детектив уже успел обдумать и отбросить эту идею. – Но тогда мы сможем прочесать более значительную территорию. – И существенно увеличим шансы для каждого из нас попасть в тяжелую ситуацию. – Мы все взрослые. – Великан-полицейский вытащил из-под лыжной маски красный кусочек льда и отбросил его в сторону. – И мы вооружены. – Мы должны оставаться вместе до тех пор, пока не поймем, каков расклад. – Тон Тэкли не предлагал дальнейшего обсуждения. – Как скажешь. Снова послышался скрип шагов. Жюль остановился, приподнял маску и вытащил собачий свисток. – Давайте попробуем еще раз. Они приготовились. – Изо всех сил, – сказал детектив. Брюшные мышцы полицейских сократились, и три пары легких выдохнули углекислый газ в три свистка. Детектив и его напарники дули до тех пор, пока у них не закончился воздух, после чего убрали свистки и прислушались. Свалки молчали. И полицейские побрели дальше на север. Снега у них под ногами становилось все больше. Каждое движение, сделанное Беттингером, требовало усилий, вызывало боль в ребрах и нагружало поясницу, пах и четырехглавые мышцы, но он не сбавлял шага. – Однажды Тэкли арестовал здесь нескольких каннибалов, – сказал Доминик, вынимая бинокль из спортивной сумки. – Среди них были женщины. – Может, нам стоит вернуться на Гансон-стрит? – предположил Жюль. |