Онлайн книга «Кармелита. Счастье цыганки»
|
Запрыгнув в машину, он дал по газам, и вскоре уже машина скрылась из виду. А Рубина все так же неторопливо подошла к тому месту, где несколько мгновений назад стоял автомобиль. Она сразу же увидела колечко, наклонилась и подняла его. * * * И снова ничего не получилось. Окончательно стало ясно, что они обречены. — Все, Миро, хватит, — сказала Кармелита. — Все равно нет больше никакого выхода, я не хочу провести последние минуты в каком-то глупом копошении. — Подожди, постой, давай я еще раз попытаюсь… — Нет, нет, не нужно. Ты же видишь, что все это бесполезно. Лучше просто поговорим, попрощаемся. Он понял, что она совершенно права. Иногда нужно иметь смелость признаться себе в самом худшем. — Прости… Прости, моя любимая, что не смог тебя уберечь. — Это ты меня прости. — По щекам Кармелиты потекли невидимые в пещере слезы. — Ведь ты здесь из-за меня оказался. — Конечно, из-за тебя. И ни секунды не жалею. Ведь я всегда мечтал быть рядом с тобой. И вот мы вместе. И теперь уж навсегда будем вместе… — Миро! Миро! Ну почему все так несправедливо? Почему, как только подходишь к счастью… как только начинаешь чувствовать его, немножко, краешком, так сразу все кончается. — Если бы что-то можно было изменить и каким-то чудом мы отсюда выбрались… Я бы никогда больше не отпустил тебя. Ни на шаг не отпустил бы! — И ты бы мне простил Максима? — Да что же прощать. Настоящая любовь не требует прощений. А эта любовь была настоящей. От нее он и погиб… А теперь мы погибнем. Тоже из-за любви. Да и вообще, достаточно один раз заглянуть в глаза смерти, чтобы понять, насколько это неважно. — Да… да… Спасибо… Как бы я хотела, чтобы ты меня обнял сейчас. — Увы, — сказал Миро. — Я сейчас не могу даже этого… Он прислонился лбом ко лбу Кармелиты. И она снова заплакала. * * * Рубина, растерянная и задумчивая, присела у дверей автосервиса на ступеньки. Посмотрела на колечко Кармелиты, оброненное Игорем, повертела его в руках. К ней подбежала Люцита. — Рубина, что с тобой? Тебе плохо? Почему ты на ступеньках сидишь? — Эх, молодежь… — улыбнулась Рубина. — «Почему на ступеньках»? У цыгана дом — везде, где остановится. И скамейка — везде, где присядет. Вот, глянь на это колечко… Люцита взяла кольцо всмотрелась в него. Красивое… — Что это? — Это колечко Кармелиты. Ей Астахов подарил. А оно тут оказалось… Выпало из кармана у вора. Или мародера… И тут Люцита иначе посмотрела на кольцо, тем самым взглядом, внутренним. Миро и Кармелита вместе. Их лица рядом. Они целуются… Люцита улыбнулась. И видение тут же прервалось. — Что? Что? Ты что-то видела. Скажи, где они. — Извини, Рубина. Я не успела заметить. Увидела только, что они целуются. — Целуются? — Да. — Значит, не все так плохо. — Погоди судить. Я сейчас еще раз всмотрюсь… Они перестали целоваться. Лицо Кармелиты мокро от слез. Что это? Они связаны. И вокруг темень, страшная темень, хоть глаз выколи. Люцита не на шутку перепугалась. — Рубина, они связаны! Кармелита плачет. Все очень плохо. Это прощальные поцелуи! — Еще! Посмотри еще раз. Не выходи так быстро, постарайся всмотреться, понять, где они находятся. — Я не могу! — Как?! — Не могу, не получается! Я ничего не вижу! — Люцита. Ты, главное — не нервничай. Успокойся — это главное! — Да, да, конечно. Но легко сказать «да, конечно». Люциту всю трясло от волнения. У нее никак не получалось сосредоточиться и «увидеть» то, что нужно. Рубина поняла, что должна что-то сделать, как-то помочь, встряхнуть юную шувани. — Девочка моя, сейчас все будет хорошо. Сейчас мы вместе постараемся. Давай смотри мне в зрачки. А я — тебе. — Она начала напевать старинную цыганскую песню. И после этого они все увидели. Обе. Одновременно. Миро и Кармелита лежат связанные в катакомбах. — Катакомбы?! — Да… — Катакомбы… — Рубина вдруг взвилась, вскочив со ступенек. — Катакомбы! Их же должны сегодня взрывать! Прямо сейчас! — Нужно кому-то позвонить… — Нет, не нужно. Только время потратим. Вон Пашина машина. А я научилась водить! * * * Каждый мужчина в душе мальчик. И его неудержимо тянет к такому завораживающему зрелищу, как взрыв. Баро и Астахов стояли у катакомб, ожидая именно этого зрелища. — Знаешь, — сказал Астахов. — Я в детстве страшно любил сам взрывы делать. Сначала спичечный коробок зажигал и бросал. Потом опыты ставил с разными веществами, смешивал, поджигал. Хорошо вообще, что цел остался. А уж как от матери доставалось! — Удивил! Думаешь, Коля, ты один такой. У меня тоже разное бывало. Вот, помню, один раз… Сзади, за их спинами раздался страшный скрип тормозов. Невероятная картина: за рулем — Рубина. И Рамир, и Николай рассмеялись, но уже через мгновение смех их прекратился. — Там! Там! — кричала Рубина с перекошенным лицом. — Там Миро и Кармелита в катакомбах, — подхватила Люцита. — Что? — Баро и Астахов переглянулись. — Остановите… взрыв… — выдохнула Рубина. — Поздно, — решительно сказал Баро, быстро глянув на часы. — Десять минут осталось. Пока начнем звонить, объяснять, кто мы да что. Можем не успеть. Полезли сами. Вход недалеко, через минуту там будем. Все четверо запрыгнули в машину. Только теперь уже ее вел Рамир. * * * — Прощай, любимая… — сказал Миро. Каким-то шестым чувством, самой своей кожей, он ощутил, что вот-вот должен произойти взрыв. — Прощай! — сказал Кармелита. Они поцеловались. Теперь уж точно в последний раз. Но вдруг услышали какой-то шум, получавшийся от наложения слов. Да нет, не просто слов, а имен. Их имен: — Иро-о-о! И-та-а-а! — Мы здесь! Здесь! Сюда! — закричали пленники что было силы. Господи, неужели за ними пришли. Неужели появился шанс спастись. И еще остаться пожить на этой планете, несмотря ни на что, веселой и радостной. Вскоре показался свет фонарика. Слабенького, дешевенького (какие обычно возят в бардачках «Жигулей» и «Лад»), с посаженными батарейками, но все же фонарика. |