Онлайн книга «Эпоха Мертвых. Экспедитор. Оттенки тьмы»
|
С утреца он проснулся… башка гудела, это потому что вчера лишнего принял – но это нормуль. Пару лишних «отверток» бухнул. Дело житейское. Проснулся он дома – жилой комплекс на проспекте Науки, до того как все началось – он бы и за всю жизнь на квартиру здесь не скопил бы. А сейчас – пожалста, сто двадцать метров. Конечно, не самая элита, где старшие живут, но и нельзя туда ему. А тут – самое оно на лето. Спустил ноги на пол, мрачно посмотрел – рядом Катька. Если честно – надоела она ему уже, но с другой стороны… чо-то надо решать с семейной жизнью, а Катька – не самый плохой вариант. Бывшая фитнес-модель, училась тут, понятно, что при случае и собой торговала – но тут это норм. Но зато – и готовит вкусно, и мозг не выносит, если прийти домой пьяному, и в хате вроде порядок. Не… надо решать. Замутило снова – и не по-детски. Он пошел в туалет, проблевался, пытаясь вспомнить, действительно он на тех «отвертках» остановился – или еще что-то пил? Сейчас пить – и то опасно, водки нормальной нет, только если задорого. А гонят всякое, как-то раз они к одному самогонщику пришли – так он на мышином помете самогон свой настаивал. Убили. Проблевавшись – он пошел в ванную, почистил зубы и смочил голову холодной водой. Прошел на кухню… не, не полезет в глотку. Еще только проблюешься. На базу приеду – там пожру, а тут не надо… На кухню вышла Катька… нечесаная, заспанная. – Кофе сварить? – Не. На службу поеду. Он пошел одеваться. – Про мое дело помнишь? – крикнула в спину Катька. – Потом, отвали! Он не помнил. Надо вспоминать. Одевшись, он бросил на плечо короткий «Зброяр», переделанный умельцами на автоматический огонь, мрачно подумал – че-то делать надо. Патроны стоят бешеных денег, так они все бабло потратят на снарягу. Как так, у русских шесть крупных патронных заводов – а у них ни одного. Точнее, один был, но в Луганске. Ипать-колотить… страна. Внизу – его ждала «Нива», длинная. Он одно время ездил на «Хаммере», из Москвы пригнали, мечта – но потом понял, что москали его нае, короче. Жрет топлива много, чинить нечем. Пришлось на «Ниву» пересаживаться. Автомат он положил на соседнее сиденье – привычка… Харьков от зомбаков, монстров и всякой нечисти был зачищен полностью, но никак не восстанавливался. То тут, то там – следы пожарищ, пуль на стенах. Народа было немного, никто не считал, но от полуторамиллионного города хорошо, если сотка тысяч осталась. Пустой, мертвый, жестокий город… Чтобы отвлечься от дурных мыслей – он врубил музон. Пошло любимое… Харьков в ряду первых, как и обычно! Наш город, как и ваш, почти такой же: Есть Ленин, площадь, ну, только больше. Каждый день растут городские кладбища, Собутыльники всегда возьмут в товарищи. Деньги, как и раньше, удерживают лидерство, Что-то изменить пытается правительство. И беспризорники не воздухом, а клеем дышат, И резкий запах саки в подворотнях слышен. У девочек в двенадцать лет дети родятся, Наверно, очень интересно, что такое «по…ться». Где есть земля – пытаются построить что-то, И люди вечно пашут, умываясь своим потом. Огромный рынок есть у нас «Барабашова», Для тех, кому не хочется сидеть с дипломом дома. Вузы, супермаркеты, базары и заводы, Все чем-то очень заняты, у всех свои заботы. Река такая, что не захочешь утопиться, Еще наш Харьков – культурная столица. Могу похвастаться нашим метро, Такое чудо НТП не каждому дано. Между прочим, в Харькове полно талантов, Только, чтоб добиться славы, постараться надо. Те, кто приезжает сюда к нам из провинции, Говорят, что дома лучше только по традиции. Не знаю, кто здесь бросил рэпа семя, Но что получится из этого, покажет время. Кто-то не верит и ехидно улыбается, А я в рэп верю, ведь всё только начинается. Здесь то же солнце, те же тучи, И знаю – город может быть гораздо лучше. Я здесь родился и продолжаю жить, И здесь прошу меня похоронить
[11]. Сейчас похоронить – это тоже роскошь. На базе он приоткрыл дверь – пустили. Все-таки его рыло уже знали… Знакомые бывшие цеха. Припарковал машину, кинул в рот жвачку – еще осталась, хорошо, что жвачка не молоко, не портится. Нехорошо, если духан от него на три метра будет. Начальство по пути попадется, не свое, а из Службы быта [12] – так вмандюрят… Посмотрел наверх – снайпер на углу цеха. Все как обычно… Внутри он первым делом пошел в столовку, спросил стакан горячего чая. От него полегчало, смог пару бутеров зажевать. Кстати, все здесь говорили по-русски, украинский забыли, как его и не было, – несмотря на то, что все флаги были украинские, и тризуб тоже. Шиза – но шизой это никто не считал. Чувствуя вину, что так нажрался – пошел в качалку. Поздоровался с пацанами, потягал железо… Дурь – это погоняло такое – окликнул с соседнего места: – Э, Лысый. А знаешь, какой седня день? – Какой? – Тыща дней. – Чо? – Тыща дней как началось. – И че? – Мы с пацанами решили отметить. Скидываешься? – Не. – Че от коллектива отрываешься? – Мне вчера хватило. Башка болит. – Да… конкретно отжег. – А че было-то? – А ты не помнишь? – Не. – Ну, ты дал вчера… – Не, а че было-то… Ответ Иван услышать не успел – заглянул Моряк. – Ты тут? За мной давай. От завода рванули на Площадь – ее так все и называли. Там, в зданиях, которые занимали бывшие областные и городские чиновники – квартировали нынешние отцы города. При посадке в машину Моряк принюхался, скривился, протянул пластинку смоляной жвачки. – Зажуй. Чо, выходных дождаться не можете? Козлы! Иван подумал – а за козла ответишь. Но промолчал. Это тебе не диктатура Овоща [13] и не времена сахарного Пьеро – замочат да в канаву выкинут. Площадь была огромной, пустой, натюрморт довершали брошенные тачки. Самая большая площадь Европы… Иван подумал, что они зайдут внутрь, но Моряк кинул – тут сидите – и пошел сам. Вернулся через час, сорванный какой-то. |