Онлайн книга «Девушки сирени»
|
Ближе к вечеру все изменилось. Молодежь заполнила парки и вышла на улицы. – Пойдем на площадь Согласия, – предложил Пол. – Может, лучше просто послушаем радио? Боюсь, прогулка в толпе тебе пока не по силам. – Кэролайн, я не калека. Давай повеселимся. День выдался теплый, и мы прогулялись до отеля «Крийон» на площади Согласия. Между колоннами этого прекрасного старинного дворца вывесили триколор. Мы праздновали освобождение Франции на площади, где казнили Людовика Шестнадцатого, в этом было что-то сюрреалистическое. Тени становились длиннее, а люди все прибывали. В толпе тут и там мелькали белые каски – американская военная полиция следила за тем, чтобы проход в посольство США оставался свободным. Мы шли в толпе, люди вокруг дудели в рожки, пели песни, размахивали над головой белыми платками, теснились и толкались, когда мимо проезжал американский армейский джип. Молодые французы, стоя на автомобильных подножках, открывали бутылки с шампанским и бросали цветы в толпу. С наступлением вечера на площади Согласия впервые с начала войны зажгли фонари. Снова включились фонтаны. Толпа завопила от восторга, когда из рыб у бронзовых морских нимф в руках взметнулись к вечернему небу струи воды. Люди сходили с ума от счастья и мокрые насквозь прямо в одежде танцевали в фонтанах. Пол выронил платок, какая-то девочка-тинейджер наклонилась и вернула его хозяину. – Вот, держите, – сказала она, а потом добавила: – Ой, а мне показалось, что вы – Пол Родье. – Он и есть Родье, – подтвердила я. Девочка, пританцовывая, пошла дальше и крикнула нам через плечо: – Не смешно! – Она сама не понимает, что говорит, – попыталась смягчить ситуацию я. Но Пол знал: девочка права, в нем с трудом можно было узнать прежнего Пола Родье. После этого маленького происшествия энтузиазм Пола начал угасать, и мы вскоре пошли домой. Когда мы ехали обратно в Руан, над Сеной начался салют. Дома мы переоделись в удобную одежду: я в мягкие брюки и рубашку Пола, а он – в свою любимую фланелевую пижаму цвета слоновой кости. Я занялась готовкой ужина. Пол сел за кухонный стол и о чем-то задумался. Мне показалось, что он устал больше, чем обычно. – Тебе грустно, потому что рядом нет Рины? – спросила я. – Не стоит поднимать эту тему. Ты и так постоянно пытаешься играть ее роль. – Ничего подобного. – Готовишь по ее рецептам, одеваешься, как она. Пожалуйста, не надо всего этого. – Это потому что я сегодня надела платок? – Просто расслабься и будь такой, какой была в Нью-Йорке. – Я в жизни не чувствовала себя счастливее. И это правда. У нас были свои разногласия, но, с тех пор как я перестала печатать рецепты лекарств и график физиотерапии для Пола, наши отношения с каждым днем становились все крепче. Плюс ко всему, спасибо Вулси, Пол наконец-то набрал вес. – Тогда почему ты сюда не переедешь? Я имею в виду насовсем. – О, Пол, я даже не знаю. Было бы неплохо услышать что-нибудь о твоих чувствах. – Я без ума от тебя. – Это почему? Пол на секунду задумался. – Ты очень трудолюбивая, а я это уважаю. – И все? – Мне нравится, как ты говоришь по-французски с американским акцентом. Очень сексуально. – Вот уж неправда… – И мне с тобой никогда не скучно. Пол встал и подошел к раковине. – Мне нравится твое несовершенство. Твоя асимметричная улыбка. Я прикоснулась к губам. Асимметричная? – И у тебя нет гигантской сумки, в которой ты могла бы постоянно рыться. Пол взял меня за руку: – Мне нравится, как ты носишь мою одежду. – Пол расстегнул пуговицу у меня на груди. – Нравится твоя белая кожа. Такая гладкая… Я часто ее вспоминал, пока мы были в разлуке. – Он обнял меня за талию. – Но больше всего мне в тебе нравится… – Что же? – …как ты целуешься. В эти моменты мне порой кажется, что я могу не вернуться. Как будто улетаю в какой-то другой мир. Пол оттянул ворот моей рубашки и поцеловал меня в шею. Я улыбнулась: – Забавно, есть одно слово, которое ты никогда не произносишь. Он отступил от меня на шаг. – Почему американцы любят все говорить прямым текстом? Вы даже мусорщикам в любви признаетесь. – Мне кажется, эту фразу придумали у вас. – Если без этого никак, хорошо. Я тебя люблю. Не представляю свою жизнь без тебя. А теперь езжай за своими вещами и книжками. Сделай этот дом нашим. – То есть ты не хочешь, чтобы я возвращалась в Нью-Йорк? – Да, живи здесь, а в Нью-Йорк мы будем приезжать. И мама твоя может сюда переехать. Квартира у вас уже есть. – Я буду скучать по консульству. Но, с другой стороны, у Рожера есть Пиа. – Определенно есть. – Разумеется, я остаюсь. Пол улыбнулся: – Вот и хорошо. Его долгожданная улыбка была для меня как бальзам на душу. Сможем ли мы иметь ребенка? Мне уже за сорок. Но ребенка всегда можно усыновить. У меня в чемодане целая папка с делами французских малышей, которым очень нужна семья и дом. Мама будет в восторге, когда узнает, что свадьба наконец-то состоится. К тому же Рожер выбил ей визу, и она уже на пути в Париж. Так что сообщу ей лично. – Может, начнем прямо сегодня? – предложил Пол. – Только съезжу за вещами. Неужели это происходит на самом деле? У меня в маминой квартире есть шелковые чулки? – Косметику не привози, – велел Пол. – Ты и без нее идеальна. – Даже помаду? – Поторопись. А я пока закончу готовить ужин. – Нет, Пол, пожалуйста, не надо. Доктор Бедро сказал… Пол подошел к столу и достал из миски несколько относительно свежих картофелин фиолетового оттенка. Мне все-таки не понравилось, что он решил нарушить запрет доктора. Пол это заметил. – Еще слово, и я передумаю, – предупредил он. Я схватила кошелек. – Ницше говорил: «Превалирующее потребление картофеля приводит к водке». – Отличная мысль. Прихвати бутылочку вина из запасов твоей мамы. Отметим это дело. Два часа дороги в Париж я составляла список вещей, которые надо будет забрать с собой. |