Онлайн книга «Необходимые монстры»
|
– Мне думается, Мемория жива. Радужник опёрся о комод, сложив руки. – Ты мне рассказывал, что она утонула. – Да, – кивнул Мох. – Так я и считал. Многие годы перед глазами стояла эта жуткая картина её падения с волнолома. Я… – Он достал табакерку и свернул цигарку. Скатал её чересчур туго и начал сызнова. – Прости, я бессмыслицу несу. Она была мертва для меня так долго, что это просто в голове не умещается. – Что заставило тебя передумать? – Я побывал в старом доме у канала. Помнишь, я как-то рассказывал тебе о нём. Благоуханный Сток? Туда Джон Машина поселил нашу семью, после того как привёз Меморию жить с нами. – Да, с лягушками. Я его видел. – Точно. В нём много лет никто не жил. Когда несколько дней назад я заглянул туда, дом был пуст, но в одной из комнат я нашёл всё необходимое для выведения Сатурний луна. Это было её увлечением. – Едва ли убедительно. Что-то могло остаться от прошлых лет. – Нет. Бабочки были живые, Радужник. Кто-то совсем недавно ухаживал за ними, кто-то, кто знал их повадки. Для совпадения это чересчур. – Мох закурил цигарку. Дым высветился диагональной полоской в расползшемся по комнате солнечном свете. – Если только кому-то не понадобилось подтолкнуть тебя к такому выводу. – Я думал об этом. Но зачем? – Мох ломал над этим голову. Если Агнец прибег к такому, чтобы убедить его в существовании Мемории, то это умно. Только для того, чтобы это устроить, надо было знать о сущих мелочах из прошлого Мемории. – Я не знаю, – сказал Радужник. – Ты ещё что-нибудь видел? – Кое-какие книги, карты острова Козодоя. Понимаю, звучит это странно, только я никак не могу не думать, что это ключики, которые она мне оставила. – Будь она жива, почему бы ей не обратиться прямо к тебе? К чему эта таинственность? – Вспомни о нашем знаке-птице. Может, ей есть что скрывать, или, может, она боится. – Кого? – Джон Машина выставлял её перед множеством странных людей. Она вызывала в них безмерное любопытство из-за своего пресловутого дара, будто она была чем-то вроде бесноватой. – Так что ты намерен делать? – Найти её, конечно же. Радужник, мне нужна твоя помощь. – Хорошо, даже если предположить, что ты прав, как бы ты узнал её? Прошли годы. Есть у тебя хотя бы фотография, какой она была тогда? – Узнать её я узнаю, без вопросов. Я намерен для начала ещё раз сходить в тот дом и посмотреть, не возвращалась ли она туда после моего визита. – Мох, ты скрываешься от закона, беглый заключённый. Одно дело играть в переодевания здесь, но если заметят, как ты наведываешься в дом родной или покидаешь его, то кто-нибудь сможет тебя узнать. Полиция явно следит за этим местом. – Готов рискнуть. И потом, выгляжу я совсем по-другому. Кому понадобится связываться с моим прошлым? – Знаешь, если Сатурнии луна – ловушка, значит, кому-то, видимо, уже понадобилось. Ты можешь попасть в западню. – Именно поэтому мне и нужна твоя помощь. – Он чувствовал, что виноват, утаивая сведения от Радужника, но угодить в ловушку Агнца было бы глупо. Дьявольски унизительно, когда тебя накачивают дурью и когда тебе делают наколку. Делиться этим он не готов… пока во всяком случае. – Мне просто нужно сделать это. Так ты мне поможешь? – Меня весьма поражает твоя уверенность в предположении, будто обычные увиденные тобой предметы – это знаки, оставленные ею для тебя. – Как раз такое она и проделала бы, – убеждённо заявил Мох. – У неё был вкус к загадкам. – Твоя поспешность навлечёт на тебя опасность, – предупредил Радужник. – Что-что? – спросил Мох немного резче, чем хотел бы. – Пытаться отыскать кого-то в этом городе, того, кто, возможно, хочет остаться скрытым, значит наводить справки. Такое занятие в конечном счёте тебя раскроет. Если кто-то сложит два и два, то тебя тут же продадут и арестуют. Мой совет: оставь это. – Нет. Она подавала мне знаки. – Знаки. – Радужник помахал рукой. – Сколько ты тут бренди выпил, Мох? – Она где-то там. Как я могу пройти мимо этого? Я должен сделать всё возможное. – Из-за того, будто это ты виноват, что она упала в океан? – Мне ненавистно было то, как её используют, но сделанное мною в тот день было глупостью. – Мох умолк и потёр глаза, словно бы этим мог стереть образ падающей Мемории. Радужник принялся расхаживать по ковру. Оцелусы возбуждённо задвигались по комнате. Мох знал, что Радужник способен принимать и обрабатывать по нескольку сенсорных импульсов с каждого глазка. Он даже не брался воображать, в какую какофонию должно было бы обратиться при этом сознание человека. – Вот мои условия, – произнёс наконец Радужник. – Назови их. – Ты прекращаешь затеянную здесь игру – это раз. – Обязуюсь. – И ты немедленно уходишь из этого дома. – Это, во всяком случае, само собой. – Есть дом на Загульных Полях. Владеет им мой старинный друг, корабельный плотник. Я этим домом иногда пользуюсь. Ты можешь укрыться в нём, пока мы сообразим, что к чему. Мох кивнул: – Таковы твои условия? – Пока. Ты выглядишь ужасно. Ты что, не спал? Мох, не отвечая, откинулся на спинку дивана. Пыль искрилась вокруг него. Радужник продолжил: – Владелец того дома находится на борту судна «Сомнамбула» и, как ожидается, не вернётся в док ещё семь недель. Тебя никто не побеспокоит. Полное уединение. Можешь оставаться в доме без опасений, что тебя найдут. Ключ лежит под урной у чёрного хода. Впрочем, особого уюта не жди. Владелец – человек простых вкусов. – Язвишь? – Мох улыбнулся. – Спасибо, дружище. Радужник вопрос пропустил мимо ушей. – Пару часов назад я прошёлся около дома для проверки. В нём пусто. Даже соседи, похоже, разъехались. – Он будет уже тем хорош, что в нём не будет Сморчка. Он уже сегодня утром в дверь барабанил. Наверное, клеща-уховёртку у себя в постели нашёл или ещё что-то столь же ужасное стряслось. – Сморчок? Мох закатил глаза: – Управляющий домом. Не человек, а сущий кошмар. – Воздух здесь спёртый. – Радужник подошёл к окну. Обернулся и опёрся о батарею перед окном. Угомонившиеся было оцелусы теперь задвигались по комнате, как шмели в поисках пыльцы. Мох шлёпнул одного, принявшегося обнюхивать его карман. – И как же ты собираешься выпутываться из этого… великолепия? – Подам уведомление о своей отставке в письме. Скажу, что был вызван домой по семейным обстоятельствам. Не хочу делать ничего слишком внезапного и рисковать тем, что Сморчок учует крысу. Когда Сифорт вернётся, это окажется раздражающей оплошностью, не более того. К тому времени я уже давно буду на пути к дому твоего корабельщика. |