Онлайн книга «Дорогие гости»
Она вся дрожала и не могла продолжать. – Фрэнсис, пожалуйста, сядь, – попросила мать. Но Фрэнсис чувствовала, что если сядет – тотчас же снова вскочит. Она подошла к камину и положила руку на каминную полку: хоть какая-то твердая опора. После неловкого молчания миссис Плейфер по-птичьи дернула головой и плечом: – Да, разумеется, ты расстроена. Да, это страшное потрясение для всех, кто так или иначе связан с трагическим происшествием. Да, человек лишился жизни, причем явно не естественным путем. Но я не понимаю, при чем здесь война. Хотя нет… – Голос ее зазвучал резче. – Я прекрасно понимаю, при чем здесь война, и твоя мать, полагаю, тоже понимает. Война забрала наших лучших мужчин. Говорить так не положено, но я все же скажу. Война забрала наших лучших мужчин, а вместе с ними исчезли всякие понятия о порядке и законе… – Она подалась вперед в своем кресле. – Убийство, Фрэнсис! На Чемпион-Хилл! Могло ли такое случиться еще десять лет назад? И опять Фрэнсис не смогла ответить. Она по-прежнему держала руку на каминной полке, не желая отнимать ладонь от прохладного твердого мрамора. Подняв голову, она уставилась на свое отражение в зеркале над камином и сказала себе: «Успокойся! Бога ради! Ты же выдаешь себя!» Немного переместив взгляд, она встретилась в зеркале глазами с матерью. Мать наблюдала за ней с несчастным, сконфуженным видом – но было в ее лице еще что-то странное… да-да, то самое сомнение, тот самый страх… Фрэнсис круто отвернулась от зеркала: – Простите меня, миссис Плейфер. Она пересекла комнату и встала у окна на улицу, неподвижно в него глядя. Но теперь между всеми ними возникла неловкость. Еще какое-то время мать и миссис Плейфер приглушенно переговаривались, потом Фрэнсис услышала движение за спиной и, повернувшись, увидела, что обе поднялись на ноги и гостья надевает пальто, застегивает цепочку лисьего воротника. – Не утруждайся, – спокойно сказала миссис Плейфер, когда Фрэнсис двинулась к ней, чтобы проводить. – Я сама закрою за собой дверь. Поверь, мне очень жаль, что я пришла и только расстроила тебя еще больше. Когда она удалилась, Фрэнсис вернулась к дивану и села. Мать стояла на прежнем месте и смотрела на нее, словно не узнавая: – Как ты посмела говорить с миссис Плейфер о войне в таком тоне? – Миссис Плейфер прекрасно знает, что` я думаю о войне. В свое время она называла меня предателем родины, помнишь? – Не понимаю, что с тобой творится. Вообще уже ничего не понимаю. Если бы только твой отец мог предвидеть… – Ой, да отец никогда ничего не предвидел, – машинально ответила Фрэнсис. – В этом был единственный его талант. – Ну да, конечно, – с неожиданной горечью произнесла мать. – А твой единственный талант… – Не договорив, она пожала плечами. Фрэнсис прищурилась на нее: – И что же у меня за талант, интересно? Но мать отвернула голову и молчала. Фрэнсис немного подождала и поняла, что ответа не последует. Она постучала большим пальцем по губам: – Как подумаешь, что полицейские там воображают такое и «пристально наблюдают» за Чарли… что люди болтают весь этот вздор про Лилиану! Полный абсурд! – Она решительно встала. – Мне нужно увидеться с ней. Нужно ее предупредить. Мать резко повернула голову обратно: – Нет, Фрэнсис. Не вмешивайся уже. – Да как же тут не вмешиваться-то? – С нас довольно, я считаю. Полиция знает свое дело. – Да ни черта полиция не знает! – Что ты имеешь в виду? Фрэнсис шагнула прочь от дивана: – Ничего ровным счетом. Я просто… Тут раздался громкий стук в дверь, и она вздрогнула, как от удара. – Боже! – невольно вырвалось у нее. – Что там еще? Она застыла на месте, с бешено колотящимся сердцем. Но уже через несколько секунд сообразила, что ничего страшного, всего лишь очередной репортер, и сейчас она даст ему от ворот поворот. Однако на крыльце стоял подтянутый паренек в военной форме – почтовый курьер, который вручил ей телеграмму, адресованную на имя мисс Рэй. Первой ее мыслью было, что что-то стряслось с Лилианой. Она не выдержала и все рассказала. Она тяжело заболела. Она умерла. Обуреваемая черными мыслями, Фрэнсис долго не решалась открыть конверт. Так, значит, вот он? Момент, когда все рушится? Наконец она отклеила клапан конверта, достала и развернула оранжево-розовый листок. УВИДЕЛА НОВОСТИ ПОТРЯСЕНА ПОЖАЛУЙСТА ПОДТВЕРДИ ВСЕ В ПОРЯДКЕ ЖДУ К. Смысл текста оставался непонятным, пока Фрэнсис не увидела штамп почтового отделения на Клипстон-стрит. Потом она осознала, что мать вышла следом за ней в холл и с тревогой на нее смотрит. – Что там? От кого это? Неужели еще какие-то скверные новости? – Она подошла, взяла у Фрэнсис телеграмму и нахмурилась. – А кто отправитель? Не понимаю. Кузина Кэролайн, что ли? Фрэнсис открыла было рот, чтобы по привычке соврать что-нибудь, но ложь вдруг показалась страшно утомительной. Утомительной и бессмысленной, даже нелепой. – Это от Кристины, – сказала она. Мать недоуменно похлопала глазами, потом лицо ее напряглось. – Ах, от нее. – Она отдала телеграмму Фрэнсис. – С чего вдруг она тебе пишет? – Говорит, что прочитала о деле в газетах. – Но как она связала его с тобой? Или там уже и наши имена появились? – Должно быть, узнала Барберов на фотографии. – Но… – Я ей рассказывала о них. Переварив услышанное, мать заговорила холодным тоном: – Так, значит, вы с ней виделись. – Да, несколько раз в этом году, когда я выбиралась в город. Она живет около Оксфорд-стрит, с подругой… Я думала, ты давно догадалась. Мать скривилась: – Нет, конечно! Откуда бы у меня взялись такие мысли? – Не знаю. Я как-то не задумывалась. – Мне даже в голову не приходило, что ты можешь меня обманывать. После того как клятвенно пообещала не видеться с ней! Фрэнсис опешила: – Ничего такого я тебе не обещала. – Ну, значит, косвенно дала понять. – Нет, и такого не было. Мы с тобой никогда не разговаривали про Кристину. Ты никогда не хотела ничего знать. И наверное, все-таки мне решать – да? – с кем из моих друзей мне видеться, а с кем нет? И вообще, какое это имеет значение? – Большое, по всей очевидности, раз ты так скрытничала. – Да я просто знала, как ты отреагируешь! |