Онлайн книга «Дорогие гости»
Лилиана ничего не ответила, но убрала руки с ее головы. Немного выждав, Фрэнсис обернулась. Лилиана стояла, опустив ножницы, и медленно покрывалась румянцем – Фрэнсис видела, как волна пунцовой краски поднимается от распахнутого ворота блузки и заливает горло, щеки, лоб. Встретившись взглядом с Фрэнсис, она отвела глаза и пробормотала: – Я… я не знала. – Конечно. Откуда ты могла знать? – Я думала, речь идет о мужчине. – Да, это моя вина. Я сожалею. Мне не следовало вводить тебя в заблуждение. Но такого рода вещи… о них, знаешь ли, не упомянешь в разговоре между прочим. Я нисколько не стыжусь тех своих отношений. Мы любили друг друга до беспамятства… И давай больше не будем об этом. – (При слове «любили» Лилиана покраснела еще гуще.) – Зря я тебе рассказала. Не бери в голову. Это было давно и… по большому счету не имело значения. Это имело значение, да еще какое. Это был полный перелом в жизни Фрэнсис. Но теперь ее мутило от сознания, что она допустила непоправимую ошибку, сказав лишнее. Ну кто ее тянул за язык, спрашивается? Очарованная теплом и непринужденностью дружбы с Лилианой, она совсем забыла, что ждать от этой дружбы, в общем-то, нечего. В конце концов, Лилиана замужем. О боже! А вдруг она расскажет мужу? Своим сестрам? Своей болтливой матери?… Фрэнсис замутило еще сильнее. Она наконец отважилась обернуться через плечо. Лилиана машинально вытирала лезвия ножниц, изо всех сил стараясь усвоить услышанное, – казалось даже, она делает глотательные движения, будто проталкивая в себя жесткую корку, застрявшую в горле. Потом, не глядя Фрэнсис в глаза, она подошла и снова заработала ножницами. Теперь Фрэнсис ничего не имела против – наоборот, хотела, чтобы лезвия щелкали бойчее и все поскорее закончилось. Она с новой, неприятной остротой осознавала интимность их с Лилианой поз: сама она сидит на стуле, как пленница, а Лилиана склоняется над ней, обдавая теплым дыханием ухо и шею. Процесс стрижки, слава богу, завершился уже через несколько минут. Однако, отложив в сторону ножницы, Лилиана порылась в кожаной сумке и извлекла оттуда устрашающего вида предмет, похожий на утюжок для плойки. Увидев, что она направилась к плите, и поняв, с какой целью, Фрэнсис торопливо сказала: – Завивку делать совсем необязательно. Я прекрасно обойдусь без нее. Веки Лилианы затрепетали. Нет, она обещала ее завить. Она хочет сделать все как полагается. Это не займет много времени… Лилиана раскалила щипцы в голубом газовом пламени, проверила их на листке бумаги и помахала ими, чтобы немного остудить, – все молча, без тени улыбки. Вернувшись на свое прежнее место за стулом, она самыми кончиками пальцев поправила голову Фрэнсис и невыразительным голосом произнесла: – Теперь сиди смирно… Когда щипцы захватили прядь, влажные волосы пугающе зашипели и воздух наполнился мерзким запахом, похожим на запах горелых перьев. Кожу на голове обжигало жаром утюжка просто нестерпимо! Но Лилиана работала быстро и сноровисто, закручивая прядь за прядью, поминутно отступая на шаг-другой, чтобы окинуть критическим взглядом плоды своих усилий, и время от времени возвращаясь к плите, чтобы заново раскалить щипцы. Она не говорила ни слова, избегала встречаться с Фрэнсис взглядом, и лицо у нее по-прежнему пылало. Фрэнсис сидела как в кресле дантиста – вся потная и совершенно несчастная. Наконец тяжкое испытание закончилось. Лилиана еще минуту-две поправляла волосы расческой, потом принесла мужнино зеркало для бритья и сунула Фрэнсис в руки. – Ну как? – спокойно спросила она. – Тебе нравится? При виде своего отражения Фрэнсис обомлела. С этой немыслимо короткой стрижкой и великолепной завивкой она себя еле узнавала. Она чуть повернула и наклонила набок голову: – Прямо совсем другой человек. – Теперь ты выглядишь модно и шикарно. – Шикарно? Лилиана снова покраснела. – Эффектно. Такая прическа подчеркивает лепку твоего лица. Ну да, пожалуй… Четкий край стрижки привлекал внимание к резко очерченной челюсти Фрэнсис. А Кристина всегда говорила, что самое красивое в ней – челюсть и подбородок. Но Фрэнсис не испытывала удовольствия – все никак не могла расслабиться. Лилиана забрала у нее зеркало и принялась сгребать волосы, рассыпанные на газете. Собранные в кучу, они выглядели омерзительно, словно огромный клок кресельной набивки. Фрэнсис поднялась на ноги и стала помогать. Они завернули волосы в газету и запихали объемистый сверток в мусорное ведро. Случайно столкнувшись руками над ведром, они отпрянули друг от друга. Все между ними разладилось, все стало не так, как раньше. Недавнее буйное веселье, примерка платья в спальне Фрэнсис, дурацкий салон красоты в гостиной Лилианы – будто бы ничего этого и не было. Или даже хуже: после признания Фрэнсис все стало казаться подозрительным, двусмысленным, предосудительным. Лилиана убирала ножницы и расчески, хмурясь почти раздраженно. Фрэнсис никогда еще ее такой не видела. Может, она перебирает в памяти прошлые события? Вспоминает разные странные знаки внимания со стороны Фрэнсис, рахат-лукум, комплименты? Решительный отпор, который Фрэнсис дала мужчине в парке, положившему глаз на нее, Лилиану? Не думает ли она, что Фрэнсис спровадила того типа единственно с целью занять его место? Или Фрэнсис и впрямь преследовала такую цель? Когда Лилиана стала закрывать сумку, Фрэнсис набрала в грудь воздуха. – Лилиана. То, что я тебе рассказала… Лилиана защелкнула замок: – Все в порядке, не беспокойся. – Точно? – Да. – И ты никому не… – Разумеется – нет. – И ты… ну, постараешься выбросить это из головы? Мне бы очень не хотелось, чтобы это расстроило нашу дружбу. Лилиана улыбнулась и небрежно махнула рукой, словно желая сказать, что она в таких делах искушена и выслушивает подобные лесбийские признания… да каждый второй день практически! Но жест вышел неубедительным, а улыбка была натянутой – одними губами. Обменявшись еще несколькими неловкими фразами, женщины расстались. Фрэнсис отправилась в свою спальню и там в смятении уставилась в зеркало. Прическа уже не вызывала уверенности – казалась ужасной ошибкой, как и все, что произошло сегодня. Фрэнсис потрогала пальцами оголенную шею, чувствуя себя беззащитной. Потом она собрала все свое мужество – деваться-то все равно некуда, так зачем тянуть время? – вышла из спальни и спустилась вниз. Дверь гостиной она открыла тихо, на случай если мать все еще спит. Но мать уже проснулась и сидела за бюро, надписывая конверт. Она посмотрела на Фрэнсис поверх очков, и ей потребовалось несколько секунд, чтобы перефокусировать глаза. Затем она положила ручку, сняла очки и медленно произнесла: – О господи! – Да! – Фрэнсис натужно хихикнула. – Боюсь, я не устояла перед натиском Лилианы. |