Онлайн книга «Тринадцать подвигов Шишкина»
|
– Думает, костюм модный напялила, так и всё можно! – на десерт пропел ещё чей-то ехидненький голосок. Десерт Алёна-Леночка перенести не смогла. Она схватила свою холщёвую сумку с Пугачёвой-Ротару и пулей вылетела из комнаты, сквозь хохот тут же расступившихся девчонок, на улицу. – Вы что себе позволяете?! – заорал Шишкин, почувствовав себя то ли застигнутым в чужой постели бабником, то ли заурядным вором курей, застуканным в чужом курятнике. – Да как вам не стыдно! И что за бесцеремонность?! Учитель разговаривает, а вы самым наглым образом… Девчонки с визгом кинулись по комнатам, под ржание пацанов, оторвавшихся по случаю «шпектакли» от телевизора. – А вы чего? – напустился уже на них Шишкин. – Детское время закончилось. Телевизор выключаем, готовимся к отбою. – Эт точно, детское время закончилось, наступило время взрослых! – прогоготал самый старший из пацанов, дважды второгодник Кутяев, по которому уже нетерпеливо плакал военкомат. Десятиклассник Кутяев, как и Сидорова, тоже кашуланский, живёт там с бабушкой и сестрой. Отец его погиб на лесозаготовках – деревом придавило, а мать вскоре после трагедии куда-то укатила, бросив четырнадцатилетнего тогда пацана на попечение бывшей свекрови. Парня, наверное, невесть как бы закрутило, кабы не старшая сестра, несмотря на молодость, одна из передовых доярок в Кашулане. Портрет на колхозной Доске почёта прописался. И бабушку, и брата взяла под своё крыло, фактически на полный пансион, благо, зарабатывает неплохо. Это Шишкину и Ашуркову поведала замдиректора Валентина Семёновна, характеризуя «трудных» старшеклассников. Шишкин-младший на Кутяева никак не среагировал, вернулся в комнату, уставился глазами в книгу. Конечно, не читалось. Противная дрожь пробирала до костей. Ну удружила баба Дуся! Завтра в школе разговоров будет!.. Но полчаса спустя, успокоившись, Шишкин попытался взглянуть на происшедший инцидент с юмором. Может быть, Алёна-Леночка в сам деле девушка неплохая. Но и что с того? Никакие флюиды при виде приветливой Леночки совершенно не проявлялись. Работает, молодая и симпатичная, в местном магазинчике, ну и пусть работает. А тут прямо осада какая-то… Пирожки-котлеты, мой желанный, где ты?.. Выйди, милый мой дружок, дам тебе я пирожок… «Гадом буду, – со злой весёлостью подумал Шишкин, – у бабы Жени её Лизавета тоже на выданье. Интересно, а что оттуда последует? Обкладывают, как волка! Директриса, сватьи бабы-поварихи… Не кручинься, князь Гвидон, а пошли их на… рожон!» Шишкин посмотрел на часы. Ребятне и впрямь пора спать. Он отправился по комнатам. Никто, естественно, в кроватках не посапывал. Парни продолжали пялиться в передергивающийся косой мутной рябью телеэкран. Скосились на Александра с ухмылками. – Хлопцы, телевизор выключаем, на горшок и баиньки! – Щас футбол досмотрим! – Лады, поверю на слово. Постучался к девчонкам. Те, правда, лежали в постельках, но что-то бурно обсуждали. При виде учителя противненько захихикали. И ехидная сущность Шишкина-младшего конечно же не могла не среагировать на это. – Зря вы, девочки, с Алёнкой-то так, – горестно-печально вымолвил он, вздыхая. – Прекрасная девушка. Милая, симпатичная… И приветливая, и трудолюбивая. Мне вот, например, очень нравится. Зря, зря вы её обидели… – Александр уже совершенно поникшим взором обвёл притихших старшеклассниц, вздохнул ещё раз, с повышенной горемычностью, и тихо притворил за собой дверь. Давясь от смеха, вышел на крыльцо, под высокое чёрное небо с огромными, близкими звёздами. Где-то вдалеке гавкнула собака, но так лениво, что никто из товарок ей не откликнулся. Было довольно свежо. Сентябрь уверенно подкатывал к октябрю. Однако позлорадствовать и во всей красе представить эффект от разыгранной перед школьными ревнивицами сценки, не получилось. Снизу, из южной части села, сначала тонко по-комариному, а затем всё более и более по нарастающей послышался треск мотоциклетных моторов. Вскоре в темноте заметались сполохи фар, рокот нарастал, и вот на улице замельтешили электрические глаза. – Тра-та-та-та-та! – К интернатскому палисаднику подкатили с десяток советских «яв» – самые распространенные на селе мотоциклики «Минск». Почти на каждом громоздилось по паре внушительных фигур. «Начинается концерт… – неприятно заныло под ложечкой у Шишкина-младшего. – Не пронесло…» – А что так рано, молодые люди? – громко спросил он, стараясь перекрыть тарахтенье мотоциклов. Внутри разгоралось какое-то отчаянное раздражение вперемежку с элементарным страхом. Парни, заглушив движки, послезали с мотоциклов, ступили на освещенную яркой лампочкой над крыльцом дорожку из точильных кругов. Пахнуло дешёвым спиртным. – Дак, а чо, спите уже, ли чо ли? – ухмыльнулся один. – Не «ли чо ли», а поздороваться надо! – зло отрезал Шишкин, встав в дверях. Хотелось верить, что сейчас и здесь сработает деревенское чудо: почтение перед учителем. Но, если откровенно, верилось слабо. – Ну, наше вам, здравствуйте! – осклабился другой из парней. На свету и сомневаться не приходилось: сверстников интернатских девчонок среди подъехавших не наблюдалось. Постарше кавалеры… – Здравствуйте. Хотя давно пора сказать: «Спокойной ночи!» Что привело вас сюда, родные мои? – спросил Шишкин, всё больше убеждаясь, что чуда не последует. Это обозлило до состояния, близкого тому, которое, наверное, с отчаянием подумалось Шишкину, испытывает крыса, когда её загоняют в угол. – Да с девчонками поболтать заехали, а чё, нельзя? – В том-то и дело, дорогой ты мой, что нельзя, – сказал Шишкин и, шагнув вперёд, облокотился на перила. Прямо стоять не получалось, коленки стали какими-то слабыми. – А то чё будет? – подал голос третий из парней. – Ну а сам-то не понимаешь? – стараясь придать удивление голосу, спросил Шишкин, ощущая собственное сердце где-то в левой пятке. – Ну, может, я такой тупой… Чё с деревенского взять! – хохотнул парень. – С деревенского можно взять то же, что и с городского. – Но-ка, но-ка?.. – А что «но-ка», – пожал плечами Шишкин, преодолевая из последних сил охватившую его внутри трясучку. – Свобода – она и в Африке свобода. – А при чём тут свобода? – осведомился уже четвёртый. – Давно «дембельнулись»? Я так понимаю, что малолетки не присутствуют? – И чё? – с вызовом проговорил один из парней. Еле удержался Шишкин-младший, чтобы без промедления не выдать в ответ, что конкретно «чёкающему» следует перекинуть через плечо, – хорошо, инстинкт самосохранения сработал. Видимо, в последний раз – больше не пригодится. Неимоверных усилий стоило проговорить спокойно, с расстановкой: – А сколько лет девчонкам? И что бывает взрослым парням, когда они пристают к малолеткам? |