Онлайн книга «Застывшее время»
|
Раздался стук в дверь: ребенок позвал к обеду. Это была Лидия. – Спасибо, Луиза, спасибо, милая. – Как она может нас путать – у меня же губы не накрашены! – пробормотала Лидия себе под нос и, пока никто не видит, скатилась вниз по перилам. * * * Хью с Эдвардом возвращались домой вместе. Диана, к облегчению последнего, уехала в Шотландию – проводить мрачное Рождество со свекрами. Разумеется, она взяла с собой Джейми, и старшие мальчики приедут туда на каникулы. Это все упрощало – правда, временно. – Наверняка Геринг устроит нам свежий «блиц». – Вполне возможно, поэтому я и решил взять машину – один из нас сможет вернуться, если понадобится. Впрочем, вряд ли: у них и так полно забот. На русском фронте дела идут неважно. Помнишь, как холодно было в траншеях? Русская зима наверняка в два раза хуже – и это мы еще даже не наступали! – Я всегда удивлялся, как это Наполеону удалось так далеко зайти. Чем они вообще кормили лошадей, не говоря уж о людях?! – Не знаю, старик. Наверное, сами ели лошадей. – С другой стороны, я предпочел бы мороз этой ужасной оттепели, грязи и вони. – Я тебе не рассказывал – к нам в Хендон притащили разбитый немецкий бомбардировщик. Когда я туда зашел, то почуял тот же самый сладковатый запах, что и в немецких траншеях – совсем не такой, как у нас, – аж воспоминания нахлынули… – Помню. Колбаса, чеснок, сигареты, отхожее место… – Наверное, для них мы тоже пахли иначе. Они переехали через реку и теперь пробирались многочисленными улочками. То тут, то там в плотных рядах таунхаусов зияли прорехи – груды камней, останки стен, иногда уцелевшие камины или смывные бачки. – Лондон становится довольно-таки обшарпанным, – заметил Эдвард. – Странно представить, что где-то есть города, залитые светом, с целыми зданиями. Я всегда хотел поехать в Нью-Йорк. – А я – нет. Я просто хочу, чтобы Лондон стал прежним. Однако если американцы вступят в войну с Японией… – Думаешь? – Мне кажется, Япония этого ждет – бог знает почему. – Тогда американцы будут на нашей стороне. – Рузвельт не хочет воевать с Японией. – Так и мы не хотим! У нас и своих проблем хватает. – Однако их помощь нам не помешает. Чуть позже Хью спросил: – Ты все еще хочешь вернуться в ВВС? – Да, но это вряд ли разумно. В конторе одному не обойтись, да еще со Стариком управляться… Чем старше он становится, тем больше стремится во все вмешиваться. – Ему и правда скоро стукнет восемьдесят один. Кстати, это благодаря ему у нас лучший запас древесины в стране. Помнишь, как мы с ним ругались, что слишком много закупает? – Помню. Только ему все равно пора уйти на покой. – Так ведь не уйдет! Я буду рад, если ты останешься – ты мне сейчас нужен. Покосившись на брата, Эдвард отметил, как тот постарел за последний год. – Здорово, что Сибил стало лучше, – сказал он. Хью промолчал. Не расслышал, наверное. Да нет, не может быть! Он снова покосился на Хью. Тот возился с сигаретами, прижимая пачку к культе и пытаясь вытащить одну здоровой рукой. – Нет, у нее ремиссия, – произнес он бесцветным тоном. – Ее врач объяснил мне – такое часто бывает. – Боже правый! А она знает? – Вряд ли. Нет, наверняка не знает. Эдвард не нашелся что ответить и лишь коснулся жесткого плеча брата. После этого долгое время ехали в молчании. * * * – Ну, – спросила Клэри, пока они пробирались в темноте с фонариками, – что скажешь? – О чем? – О гостях, дурында! По-моему, миссис Клаттерворт выглядит так, будто с ней случилось все самое плохое. – Да, держится угрюмо. С другой стороны, она ведь не англичанка – кто их разберет. Может, просто скучает по родине. – Она – испанка. – А так и не скажешь. Хотя вообще-то я не знаю, как выглядят испанцы – разве что на старых картинах. Ей понравился дядя Эдвард. – Но она все время следила за Лоренцо. На самом деле его зовут Лоуренс, это тетя Вилли его так называла. Наверное, они с тетей Джессикой так шутят между собой. И как он тебе показался? – Не представляю, как можно в него влюбиться! – Тут она вспомнила сцену в поезде. – Наверное, люди влюбляются в противоположности. Только он все равно противный: зубы торчат, волосы масляные, и еще след от очков на переносице, когда он их снимает. – Бабушке он понравился, – заметила Клэри. – Бабушке нравится говорить о музыке. Ладно, ну а тот, другой? – Знаменитый Майкл Хадли? Они добрались до павильона. Полли открыла дверь, и их обдало запахом теплой резины и теннисных туфель. Они поднялись на галерею, где Кристофер поставил для них раскладушки. Приходилось подсвечивать дорогу фонариком – затемнение тут было неважное. – Ну… – задумалась Полли. – Он какой-то… ни туда ни сюда. Не то чтобы один из них, но и не наш. – Посередине, как Луиза? – Не совсем. Ты заметила – Луиза изображала из себя взрослую, а он обращался с ней как с умным ребенком. – Снисходительно! – фыркнула Клэри. – Вот я бы ни за что не влюбилась в такого! – Ей стало скучно, когда он рассказывал о войне – и правда увлекся. А после ужина они куда-то ушли. – Она повела его к Арчи. – Готова поспорить, это лишь предлог. Наверняка целовались где-нибудь в темном уголке. – Да ты что! – Она повела его показать нашу комнату. – Так она же вроде перед обедом показывала. – Ну и после обеда тоже. Знаешь, – задумчиво добавила Клэри, – ужасный у нас дом все-таки – негде побыть наедине, когда влюблен. – Да, это важно. – Ну еще бы! Наверное, поэтому влюбленные говорят всякие глупости – боятся, что над ними будут смеяться. – Откуда ты знаешь? – А ты вспомни Джеральда дю Морье в «Панче»: «Милая!» – «Да, милый?» – «Ничего, милая. Просто «милая», милая!» – Я думаю, в наше время так не говорят. – Ну, современный вариант… Слышишь? Это она? Девочки прислушались, однако Луиза так и не появилась. – Думаешь, он хочет на ней жениться? – Ей не разрешат, слишком молода. – Тогда мы будем подружками невесты. – Не хочу быть подружкой невесты! – энергично воспротивилась Клэри. – А я хочу. |