Книга Мисс Паинька, страница 28 – Сандра Браун

— Это было ни к чему. Она уже не приходила в сознание.

— Ты не должна была брать это на себя.

Марни покачала головой.

— Дэвид не любит больницу. Он уже не смог бы с ней попрощаться, поэтому ему было бесполезно приезжать. Так лучше. Мама умерла очень тихо. Думаю, о такой смерти мечтают все. Хотя, — ей трудно было подобрать слова, — она умерла глубоко несчастной женщиной.

— Марни, — Ло обнял своими сильными руками ее худенькие плечи. Она сопротивлялась, но он продолжал удерживать ее. Наконец Марни сдалась и позволила ему притянуть себя.

Ее щека касалась его мокрой голой груди. Пальцами одной руки он перебирал ее волосы, а другой рукой гладил по спине.

Ло дал ей поплакать несколько минут, а потом прошептал:

— Расскажи мне о ней.

Его мокрые плавки оставили большое мокрое пятно на ее юбке, но они не заметили этого.

— На этой неделе, когда была у нее, я спросила, зачем она посылала тебе письма.

— Она отрицала?

— Нет. Как ты и говорил, мама хотела, чтобы ее вычислили. Поэтому написала обратный адрес на конверте. Она сказала, что знает, что ты нас разыщешь.

— Откуда миссис Хиббс узнала, что я отец Дэвида?

— Она всегда это подозревала. Ваша связь с Шэрон и дата рождения Дэвида совпадали. К тому же чем старше становился Дэвид, тем он больше становился похож на тебя.

Марни подняла голову и посмотрела на него.

— Ло, она посылала эти письма не ради Дэвида. Мама не думала о нем. Она была злой.

— Ты не должна извиняться за нее, Марни.

— Должна. Чем больше мы говорили с ней, тем злее она становилась. Спрашивала, почему ты должен жить в свое удовольствие, когда целая семья пострадала из-за тебя.

Она наклонила голову вперед, уткнувшись лбом в его грудь.

— Мама забыла, какой непокорной и своевольной была Шэрон. Я с ней не спорила. Это было бесполезно и опасно, потому что у нее было высокое давление.

— К твоему сведению, моя жизнь стала намного интереснее, с тех пор как в ней появился Дэвид. — Он положил подбородок ей на голову. — Ты сказала, что Дэвид часто видится со мной?

— Да, и она злобно посмеялась. Она думала, что он будет помехой для тебя. Прости ее за те страдания, которые принесли тебе эти письма.

— Нет, не страдания, только раздражение. Не беспокойся об этом, все прошло.

Ей было так хорошо в объятиях Ло, когда его руки придерживали ее за талию. Именно потому, что ей было так это приятно, она заставила себя оторваться от него.

— Где Дэвид? Он скоро вернется? Мне нужно сообщить ему о бабушке.

— Он пошел на всю ночь на вечеринку к другу. Не беспокойся. Я предварительно поговорил с родителями этого мальчика.

— А, Джек Моорс. Они старые друзья с Дэвидом. У них хорошая семья.

— Я разрешил ему пойти и остаться до утра, потому что не хотел, чтобы он поздно возвращался домой.

— Правильно. Тогда я найду его там. До свидания, Ло. Спасибо, что дал мне возможность выплакаться.

Поймав за руку, он удержал ее.

— Можно я кое-что скажу тебе? Почему не дать мальчику повеселиться? Сегодня все равно уже ничего не сделаешь.

— Конечно, я отдала уже все распоряжения.

— Тогда ему можно сказать об этом только завтра. Это вечеринка по поводу окончания учебного года. С пепси, пиццей, «Плейбоем».

— Да, думаю, ты прав. Зачем ему портить вечер? Позвони мне утром, когда он придет, и я приеду за ним.

Она коснулась дверной ручки. Ло опять обнял ее за плечи.

— Можно, я еще кое-что предложу?

Марни вопросительно посмотрела на него.

— Оставайся у меня.

Она приоткрыла рот.

— Что?

— Учитывая твое состояние, тебе опасно ехать. Вряд ли ты сможешь заставить себя сесть за руль. Кроме всего прочего, тебе сегодня нельзя оставаться одной.

— Я как-нибудь справлюсь.

— Но зачем? У меня есть несколько свободных комнат, в которых никто никогда не спал.

— Хотя кроватями, наверное, пользовались.

Он усмехнулся:

— Ты ничего не забыла! Обещаю, никакая полуголая парочка не побеспокоит тебя. Мои друзья знают, что у меня в доме живет мальчик.

— Что ты им сказал?

— Что им придется поискать другое место.

— Про Дэвида?

— Ничего не сказал.

— Потому что не хочешь скандала?

— Потому что не обязан оправдываться. Рассказать про него — значит рассказать о тебе и объяснить, почему он называет тебя мамой. Все это очень сложно. Поэтому я предпочитаю, чтобы люди сами делали выводы.

— И что дальше?

Он пожал плечами.

— Не знаю. Никто ничего не спросил о нем. Но все его любят. Несколько раз он был со мной в Центре. Я удивлен, сколько Дэвид знает о космических программах.

— Он интересуется этим всю жизнь.

— Этот интерес развивала в нем ты. Спасибо, — он сжимал ее запястье своей сильной рукой. — Ты можешь остаться?

— Нет.

— Никогда?

Она повернулась и опять взялась за ручку.

— Хорошо, извини. Плохая шутка и не вовремя. Знаешь, в космическом центре, когда мы не говорим о полетах, то болтаем о сексе. Поэтому привыкли к каламбурам. — Он плотнее сжал свои пальцы на ее запястье. — Ближайший душ здесь.

— Ло, я не могу, — вяло сопротивлялась она, идя за ним в жилое крыло дома.

— Дэвид никогда не простит мне, если я сегодня оставлю тебя одну. Он очень дорожит тобой. Сюда. — Ло указал на роскошную спальню, которая казалась такой безукоризненно чистой, как будто в ней никто никогда не спал. — Здесь ванная, здесь душ. Я приготовлю что-нибудь поесть.

— Я не голодна.

— А я голоден. Пошли, Венера. Пусть дама побудет одна.

Он вышел, за ним последовала Венера. Марни повернулась, оглядывая комнату. Тяжело вздохнув, она призналась себе, что, в сущности, рада, что Ло сам все решил за нее. Она очень устала, и принять душ было наслаждением.

Ванная была так же красиво отделана, как и все остальные комнаты. Горячие струи душа смыли с нее усталость.

Она вытерлась, обсушила волосы полотенцем и натянула свою одежду. Босиком прошла на кухню, где Ло разговаривал с Венерой.

Увидев ее, он повернул голову.

— Я как раз спрашивал Венеру, что предпочитает эта дама — майонез или горчицу.

— Эта дама предпочитает горчицу.