Книга Око за око, страница 43 – Шиван Вивьен, Дженни Хан

– Ладно, неважно. Но нам все еще нужен план, как отомстить Риву. – Она выпускает тонкую струю дыма. – Мэри, у тебя есть какие-нибудь идеи?

Я мотаю головой.

– Ладно, – терпеливо говорит Лилия. – Но чего бы ты хотела, чтобы с ним случилось? Давай начнем отсюда.

Я задумчиво грызу ноготь. Внутри меня начинает распускаться бутон злости. Это одна из причин, по которым я по возможности стараюсь не думать о Риве. Это ящик Пандоры. Я боюсь открывать себя и выпускать чувства наружу. Но, может, только так я смогу понять, что должно случиться с Ривом, чтобы я почувствовала, что правосудие восторжествовало.

Сделав глубокий вдох, я говорю:

– Моя месть должна быть масштабной, жестокой. Рив должен испытать такую же боль, какую он причинил мне.

Если это вообще возможно.

Кэт и Лилия переглядываются. Думаю, их напугала моя интонация. Я предвижу вопрос еще до того, как Лилия его озвучивает.

– Что он тебе сделал? – спрашивает она почти шепотом.

– Ты можешь нам довериться, – говорит Кэт. – Мы никому не расскажем.

Лилия перекладывает волосы за плечо и скрещивает пальцы на уровне сердца.

– Клянемся.

Я опускаю подбородок к груди, волосы падают на лицо. Я знаю, что должна это сделать. Мне необходимо рассказать кому-нибудь всю историю, от начала до конца.

Я поднимаю голову и облизываю губы.

– Рив дал мне прозвище. – Я чувствую, как слова обжигают рот и отдают привкусом металла. – Большое Яблоко.

По тому, как Кэт морщится, я вижу, что она ожидала чего-то более ужасного.

– Откуда это пошло?

– В седьмом классе я выглядела по-другому: была жирной. И мы проходили историю Нью-Йорка по обществознанию.

– Серьезно? Ты была крупной? – удивление Лилии звучит как комплимент.

Я киваю и заворачиваю рукава свитера до локтей.

– Огромной, вообще-то.

– И он смеялся над тобой, отпуская шутки про жирных? – негодует Кэт, ее верхняя губа приподнимается так, будто она сейчас зарычит. – Очень похоже на Рива!

Я оборачиваюсь и смотрю на окно своей спальни, чтобы убедиться, что тетя Бэтт на нас не смотрит. Она не смотрит. Шторы закрыты. Я поворачиваюсь обратно и продолжаю, стараясь говорить тише.

– Вы помните, что мы с Ривом учились в Бель Харбор Монтессори, так? Так вот, мы были единственными в нашем классе с Джар Айленда, поэтому каждый день плавали вместе на пароме, туда и обратно. Я пыталась держаться от Рива подальше, потому что мы с ним не поладили с самого первого дня, как он только перешел в мою школу.

Затем я рассказываю им о том дне в кафетерии, когда Рив заставил всех подумать, будто я пыталась украсть еду с его подноса, как он сделал так, что никто не хотел показываться со мной на людях. Кэт и Лилия не перебивают, но время от времени цокают языком и качают головой. Каждая ответная реакция придает мне сил говорить дальше. Я рассказываю им про швейцарский нож и то, как мы ездили за мороженым.

– После этого у нас сложилась… – я медлю, пытаясь подобрать подходящее слово, но ничто не подходит, поэтому говорю «дружба», хотя это не совсем точное определение. – Поездка на пароме была для нас чем-то вроде тайм-аута. Рив обычно говорил: «Мы, островитяне, должны держаться вместе. Да, Большое Яблоко?».

– Ого! – вспыхивает Кэт. – Погоди. Ты позволяла ему называть тебя так в лицо?

Взвинченная, она садится на колени и нагибается вперед. Мне сложно на нее смотреть.

– Когда мы плыли на пароме только вдвоем, все было по-другому. Почему-то в эти моменты прозвище не казалось мне обидным. – Я сильнее заворачиваюсь в свитер. – Но как только мы оказывались на материке, все менялось. Он не говорил со мной на людях, обращался только для того, чтобы посмеяться надо мной.

– Что за двуличный ублюдок! – восклицает Кэт. – Он хуже, чем Ренни!

Она тушит сигарету о землю и тут же зажигает еще одну.

Лилия смотрит на меня пристально, не моргая.

– Почему ты позволяла ему так с тобой поступать, Мэри?

– Потому что он доверял мне свои секреты, – говорю я. – Он жаловался на своего отца, который, похоже, был конченым алкоголиком. Рассказывал мне, как его отец напивался, а потом начинал орать на Рива и его братьев. Мне было его жаль.

– Тебе было его жаль? – недоверчиво спрашивает Кэт.

– Он ненавидел отца. Говорил, что его мечта – получить стипендию и уехать в хороший университет, подальше от Джар Айленда, и никогда не возвращаться.

Лилия усмехается:

– Стипендию? Рив учится на тройки и четверки. Пятерка у него только по физкультуре.

Кэт трясет головой.

– Ты не знаешь, потому что не росла здесь, – говорит она Лилии. – Раньше Рив был самым умным в классе. Я помню, как его перевели в эту крутую школу по стипендии. Его родители не могли себе этого позволить, так что это было большим событием. Наш классный руководитель даже устроил ему прощальную вечеринку с пирожными.

– Не думаю, что я была для него особенной, ничего такого, – поясняю я. – Мы просто проводили время вместе. Другие ребята в школе из штанов выпрыгивали, чтобы заполучить его внимание. Все были немного влюблены в него. И я испытывала странное чувство гордости из-за того, что мне удается каждый день проводить с ним столько времени.

Лилия что-то недовольно бормочет, а Кэт говорит:

– Лил, ты должна признать, что Рив может быть очаровательным ублюдком, когда захочет.

– Да, – соглашается она. – Думаю, я могу себе это представить.

Я опускаю глаза и говорю со стыдом:

– Я позволила себе думать, что между нами что-то есть, что я знаю Рива так, как никто другой. Но на самом деле того Рива, которого я якобы знала, никогда не существовало. Он просто играл со мной, обманывал, чтобы я потеряла бдительность, а потом мог сделать мне еще больнее.

Я сама не замечаю, как начинаю плакать. Видимо, потому что знаю, что случилось дальше. Эту историю я никогда никому не рассказывала.

Внезапно налетает ветер, как будто вот-вот начнется гроза. Волосы бьют по лицу и жалят щеки. Лилия застегивает пальто, Кэт натягивает рукава на ладони. Никто не двигается с места.

Внутренний голос велит мне замолчать, потому что, как только я расскажу обо всем Кэт и Лилии, назад пути не будет. Я больше не смогу делать вид, будто этого не случилось. Но я проглатываю страх и продолжаю, потому что хранить секрет хотя бы еще одну секунду внезапно кажется равносильно смерти.

В тот день я не ожидала увидеть Рива. Мисс Пенске задержала некоторых из нас после уроков, чтобы обсудить эскиз рисунка на стене спортивного зала. Я пропустила трехчасовой паром и подумала, что сяду на тот, что уходит в полчетвертого. Но Рив тоже остался дольше, играя в баскетбол с друзьями. Когда я проходила мимо забора, Рив в последний раз забросил мяч в корзину, и все начали собирать книги и надевать куртки. Рив меня увидел. Я не остановилась, но замедлила шаг, и в итоге он догнал меня.