Онлайн книга «Под струной»
Камни «Бича» начали плавиться и испаряться под потоками солнечной плазмы примерно в пятнадцати тысячах километров от хромосферы звезды. «Бич» снова начал «дымить», превращаясь в своеобразную сверхдлинную «сигарету», но это был уже не пар, а сажа и пепел сгоревших каменных глыб. Слой хромосферы передовой торец «Бича», вспыхнувший ярким пламенем, пронзил за одну минуту двадцать секунд и врезался в гранулу фотосферы размером с земное Каспийское море. Его скорость была велика, но и поверхность Солнца не стояла на месте, вовсе не представляя собой неподвижную мишень. Двигались сами гранулы, вращалось Солнце (вместе с атмосферой) с линейной скоростью почти в два километра в секунду. И несмотря на то, что верхние слои его атмосферы имели очень низкую плотность (Солнце, по сути, – исполинский газовый шар), «Бич» не смог углубиться в недра Солнца до самого ядра. Ещё до столкновения «облысевшего» конца суперструны с фотосферой её повело в сторону, начало разворачивать, а поскольку струна состояла не из обычной материи, а из «первичного апейрона» – силового поля, объединявшего все виды полевых взаимодействий, и сломать её было невозможно, «Бич» превратился в длинный «дробный» шест, воткнувшийся в движущуюся стену и начавший опрокидываться. Зрители дружно ахнули. Система обзора корабля притушила накал Солнца и выделила цветом сам «Бич», превратившийся в струйку серебристых искр. Однако передать масштаб происходящего в атмосфере Солнца она не могла, поэтому картина в глубине экранов была хоть и красочная, но не слишком впечатляющая, и только воображение людей, понимающих ситуацию и реальные масштабы явления, помогало им его оценить. – Развернётся! – пробормотал Богатырёв, заворожённо пожирая глазами панораму Солнца. – Вряд ли, – возразил Шестопал. – Вы о чём? – заинтересовался Анатолий. – «Бич Божий» – одномерный объект, – сказал начальник экспертной группы. – То есть свёрнутая в одномерную струну брана. При очень больших энергиях она теоретически может развернуться в двухмерный или трёхмерный объект. Но этого не случится, Валентин Теофилович преувеличивает, энергии Солнца не хватит для такого процесса. – Допустим, это случится, и что будет? – Что угодно, – пожал плечами Шестопал. – Солнце взорвётся, либо сожмётся в чёрную дыру, либо вообще начнётся фазовая перестройка вакуума. Но повторяю, волноваться не стоит, для развёртки струны не хватит всей энергии нашей Вселенной. Скорее всего «Бич» погрузится в верхние слои атмосферы Солнца и остановится. – А концы его так и будут усами торчать в две стороны? Он же длиннее диаметра Солнца. – Увидим. – А что будет с артефактами? – не унимался капитан. – Сгорят, конечно, уже сгорели. – Нет, про те экзоты – «гусеницы», как их там – Калаби… мяу? – Калаби-Яу. – Они не могут тоже как-нибудь развернуться? Шестопал повернулся к Богатырёву. – Что скажете, Валентин Теофилович? Эксперт с трудом оторвался от созерцания пламенного экрана. – Многообразия Калаби-Яу тоже представляют собой своеобразные струны, разве что проявленные с большей мерностью. Вас кидануло, по-видимому, через четвёртое измерение. Но Велимир Мартович прав, для полной развёртки таких многообразий энергии нашего солнышка не хватит. – Вот и не переживайте. – Да я и не переживаю, всё равно интересно, как отреагирует «гусеница» на кипящую высокотемпературную плазму. – И всё же вы не знаете точно, что произойдёт, – задумчиво сказал Анатолий. – Ни со струной, ни с Калаби-гусеницей. Вдруг ваши теории ошибочны? Богатырёв и Шестопал переглянулись. Тихонов посмотрел на Дениса. – Командир? Я не прав? На моём веку теории часто не стыкуются с практикой. Денис молчал. Опасения капитана были вполне обоснованны, однако верить в реализацию страшных сценариев не хотелось. К тому же возвращение на Землю сулило радостные хлопоты: Аурика выбрала его. – Будем надеяться, – сказал он рассеянно. Искристая струйка суперструны окончательно растаяла: догорели последние каменные россыпи «Бича». Затем на этом месте образовалась огненная линия, постепенно набирающая яркость. – Что это? – осведомился Анатолий. Никто ему не ответил. Все смотрели, как Солнце перечёркивает новая «струна» – яркого пламени. – Плазма… – пробормотал Богатырёв. – Объясните, – попросил Денис. – Масса «Бича» почти равна массе Юпитера, он притягивает к себе ручьи плазмы… – Смерть Кащеева, – хохотнул Анатолий. – Что? – не понял эксперт. – Издали «Бич» теперь похож на иглу. Помните сказки Пушкина? Смерть Кащеева прячется в иголке, которая в свою очередь прячется в яйце. – Очень остроумно, – проворчал Шестопал. – «Бич» не станет причиной смерти Солнца. – Оно не взорвётся? – Не говорите глупостей, молодой человек. – Я просто переживаю за нашу Землю. Интересно, что изменится, если эта «игла» останется торчать в Солнце? Ведь наверняка изменится спектр, а там и климат. Нет? – Узнаем, – почти неслышно ответил капитан Харрисон. – Лишь бы не взорвалось Солнце. Но Солнце не взорвалось… пока. Может быть, и не взорвётся… Но это уже другая история. 
|