Онлайн книга «Свидетельница»
Его начинающая седеть шикарная шевелюра проявилась на фоне прозрачной графики голых веток, и парк преобразился. Словно дирижер дал знак оркестру, и заиграли увертюру. Лена просияла улыбкой и помахала перчатками. Он неторопливо шагал навстречу по блестящему мокрому асфальту. Она подбежала и остановилась в шаге от него, давая ему возможность определить тональность их свидания. Он улыбнулся, наклонился к ней и поцеловал в щеку. Это был вполне дружеский поцелуй, и если бы кто со стороны и увидел, ни в чем не смог бы обвинить. Лена внимательно вгляделась в его лицо. Мгновенно отметила новое выражение и моментально построила в уме все, что могло повлиять на такое выражение. «Как он устал!» – внутренне ахнула она, но тут же решила, что будет его поддерживать, давать ему позитивный настрой и не станет делать акцент на своих собственных переживаниях. – Как ты? – спросила она первым делом, едва они отошли от памятника и углубились в парк с мокрыми черными деревьями. В парке было безлюдно, лишь несколько собачников выгуливали своих питомцев. – Тяжело, Ленок, чего скрывать? – вздохнул он. – Ты когда-нибудь видела молодую женщину, полностью парализованную? Лена поежилась. Такого пока ей видеть не довелось. – У наших друзей дочка разбилась на машине. Девочке двадцать лет. Теперь, говорят, она ходить не сможет. Такое горе… – Вот так бывает, – согласился Саша, поглаживая руку Лены в перчатке. – Это жизнь, Ленок. А знаешь, я даже нахожу в своем положении какие-то плюсы. Лена внимательно слушала. Вернее, не только слушала – она впитывала ощущения. Ладонью – шероховатость драпа его пальто, носом – его неповторимый запах, ушами – касания тембра его бархатистого голоса. И только после до нее докатывался весь неутешительный смысл его слов. – Я стал нужен в семье. За больной женой ухаживать – это как искупление, понимаешь? Я виноват перед ней, и теперь у меня появилась возможность искупить вину. Лена обдумывала то, что он говорил. Она представляла, как он просиживает дни у постели обездвиженной жены, а потом бежит домой, чтобы приготовить ужин детям. А ведь еще магазины, стирка, оплата счетов, тысяча разных бытовых мелочей. – Я хочу тебе помогать, – перебила его Лена. – Я могла бы ходить в магазин за продуктами, доставать лекарства… Он вздохнул: – Нет, Лен. Это мой крест, и я должен сам его нести. У тебя своих забот хватает. – О чем ты говоришь?! У меня мама рядом, сестра. Помощников полно. А ты – практически один, наедине с бедой. – Я это заслужил, – возразил он. – Всегда старался сорвать у жизни цветы удовольствия, вот она меня и жахнула. – Ты слишком жесток к себе. Это несправедливо. – Не нам судить, – ответил он и достал сигареты. – Так сложилось. Он курил, а Лена стояла, обняв его, прижавшись щекой к жесткому драпу его пальто. Она была несчастна и счастлива одновременно. Ей казалось, что они плывут сквозь гомон птиц и голые ветви деревьев. На самом деле это плыли облака. – Я тебя люблю, – сказала Лена. Саша курил и молчал. – Лен, что я могу тебе дать? – спросил он, выбросив окурок. – Развестись я теперь не могу. Это может продолжаться до бесконечности. – Ну и что? – возразила Лена, не отпуская его, поглаживая пуговицу его пальто. – Я все равно хочу быть рядом. Я согласна оставаться твоей любовницей, согласна быть кем угодно. Я все понимаю и ничего от тебя не требую. – Ты так меня любишь? – удивился он. Лена подняла к нему свое лицо. В глазах дрожали слезы. Он поцеловал ее, и у нее на губах остался вкус дыма и горечь его сигареты. Они прошли до конца аллеи, тесно прижавшись друг к другу. А у выхода поцеловались, после чего он прыгнул в проходящий трамвай и уехал. А Лена осталась одна. Она не знала, куда себя деть. Ей хотелось идти за ним. Стать невидимой и быть рядом везде, где бы он ни находился. Однако это было невозможно, равно как и невозможно было оставаться в весеннем парке, где озабоченные грачи деловито строили гнезда и счастливые влюбленные назначали свидания. Сразу же счастливая женщина в ней уступила место несчастной. И она вспомнила про нас с Ксюшкой. Села на автобус и приехала в Поле Чудес. А у нас в гостях была Карина Грошева. Кстати, я, чувствуя ответственность перед подругой, как могла, подготовила свою ученицу к походу в гости. Карина с большим вниманием выслушала беседу на тему «Как вести себя в гостях», не перебивая и не задавая глупых вопросов. Я предупредила, что хозяин дома и муж моей подруги недавно умер и в доме траур. И, невзирая на все предпринятые меры, я находила затею Ксюхи никчемной. Итак, Карина попала в Поле Чудес подобно юному Буратино. Она ходила по двухэтажной квартире с опаской новичка, не скрывая почтительного любопытства. Впрочем, напрасно я беспокоилась, что девочка начнет совать свой носик в ящики комода, шкафов и во все углы. Карина оказалась поразительно равнодушной к вещам и обстановке. Она рассматривала вещи и обстановку исключительно относительно нового объекта своего обожания – Ксюши. Девочка следовала за моей подругой по пятам, заглядывала ей в глаза и ловила каждое слово. – А это ваша кровать, тетя Ксеничка? Ваш пуфик? Вы на нем сидите? Карина осторожно садилась на круглый прикроватный пуфик, замирала и некоторое время оставалась неподвижной. Пока не замечала на комоде баночки с кремом, флаконы и тюбики. – А этим вы мажетесь, тетя Ксюша? Это ваши духи? Можно подушиться? Ксюшка мазала гостью кремом и брызгала духами. Напрасно я беспокоилась за Иришку. Прознав, что Иришка в жизни Ксении – явление временное, Карина позволяла той следовать за собой хвостиком. Так они и шествовали по квартире – Ксюшка, Карина, Иришка. Когда пришла Лена, мы вчетвером пускали мыльные пузыри в гостиной возле камина. – А я вот… пришла в гости. Можно? – А вас, тетенька, как зовут? – поинтересовалась Карина. – А у вас дети есть? Узнав, что у Лены большой сынок Кирюша, девочка потеряла к гостье интерес. – У вас выпить найдется? – шепнула Лена. Мы оставили детей в гостиной, а сами переместились в столовую, где Ксюшка выставила на стол бутылку с ликером цвета какао. – Что за гадость? – понюхала Лена. – А водка есть? – Кажется, где-то был коньяк, – вспомнила хозяйка. Выпив коньяку, Лена раскраснелась и поведала нам о своем горе. – Хотя бы честно, – сказала я. – Он хочет, чтобы ты не тешила себя напрасными надеждами. – Но мне необходимы эти надежды! – воскликнула Лена. – Я этими надеждами живу! Я дышу от эсэмэски до эсэмэски! |