Онлайн книга «Vояж в Бездну»
|
Я так и не поняла, когда исчезло согревающее меня тепло. Странно, но я бы предпочла, чтобы оно осталось. Окончательно проснувшись, я долго лежала с закрытыми глазами размышляя, а не приснилось ли мне все это? Может и Релл, и Алекс с Ирном – все выдумка? А на самом деле я просто спала… Потянувшись, я открыла глаза и поняла что все же не выдумка. И почему я всегда стараюсь убедить себя в обратном?.. На шелковых простынях еще хранящих его запах лежала записка с пятью словами, написанными незнакомым затейливым почерком. Такой, наверно, был в девятнадцатом веке. "Иногда нужно уходить не прощаясь…" Я грустно улыбнулась, кончиками пальцев проводя по шелку. Действительно, иногда – нужно. Для того чтобы не дать себе повода остаться или оставить. И ведь не известно, что труднее: уйти или отпустить. …И потянулись летние дни, наполненные солнцем и светом. Была только я и вечность. Ничего не нарушало зыбкий покой. Даже мама предпочла не звонить, будто понимая, что я хочу побыть наедине с собой. А может, просто сердилась из-за того, что я не давал о себе знать, и не торопилась порадовать ее свадьбой с Алексом, с которым по ее мнению все уже было решено. Для нее – возможно. Для меня… нет. Я чувствовала, что что-то ушло из наших отношений. Нечто важное и неподдельное, то, что нельзя заменить… Доверие? Понимание? Любовь?.. Не знаю. А было ли это потерянное "нечто" раньше? Снова нет ответа. Нет… ну и не надо. Я не вспоминала ни Алекса, ни кого бы то ни было еще. Брукса и та решилась навестить меня только спустя две недели. – Я думала ты сама придешь, но признаться устала ждать, – сказала она, появляясь на пороге с бутылкой вина и огромным тортом. – Что может лучше устранить депрессию, чем душевные разговоры с подругой и сладостное чревоугодие? И я, наконец, узнаю, как прошло спасение Алекса! При упоминании о пище желудок запротестовал, и я едва успела крикнуть Бруксе: – Сейчас! – и скрылась в ванной. Последние три дня были омрачены утренней тошнотой, и я уже всерьез опасалась, что во время очередного злоключения подцепила какую-то инфекцию. – Тебе плохо? – волновалась за дверью подруга, – отравилась чем? Или заболела? – Если это болезнь, то наверняка не очень серьезная, – простонала я, – утренняя тошнота – это разве повод волноваться? Вместо ответа подруга открыла дверь и внимательно меня, осмотрев, поинтересовалась: – Учитывая то, что вампир и человек детей иметь, не могут… кто счастливый папаша?.. Я замерла над "фаянсовым другом" и недоуменно потерла висок. О чем это она? – Понятно, – вздохнула Брукса. – Посиди здесь подумай о своем плохом поведении, а я в аптеку за тестом. – Каким? Но подруга уже была такова: только двери за ней и хлопнули. А я действительно осталась сидеть на полу. Что-то в последнее время я слишком часто провожу на нем время. Нет, а действительно! Меня тошнит, есть могу только фрукты – от всего остального воротит… Мамочка роди меня обратно! Проглотить мне тапочки, если я не… не… Ирн!!! Скотина! Наследил – и самоустранился. Я сжала кулаки, чувствуя, как внутри закипает бессильная злость пополам с какой-то странной… радостью? Нет. Это не может быть. Не должно! Как в глупом мексиканском сериале… И что мне теперь делать? Размышления прервала светящаяся как начищенный до блеска котелок Брукса (после возвращения на Землю она получила паспорт, в котором значилось ее настоящее имя – Саша О'Конел, но называть ее все равно продолжали по-старому). Она торжественно протянула мне упаковку, но я только вяло отмахнулась. – Остынь, мне и без теста ясно, что… того… ну ты поняла. Опыт, какой-никакой имеется… – Ирн? – констатировала она и, дождавшись виноватого кивка, вздохнула, – этого и следовало ожидать. Неприятности объединяют людей, а на вашу долю их выпало немало. Только что ты теперь будешь делать? Вряд ли Алекс за здорово живешь, простит тебе такое… А кстати, где он? – Ой, Брукса, – я обхватила голову руками и с силой надавила на виски. – Когда мы вернулись домой, он обвинил меня в том, что я попросила помощи у Ирна. Это по его словам преступление против… не меньше чем всей Вселенной! – И?.. – Что "и"? – Так, рассказывай-ка ты по порядку.. А то я с этим летним обострением совсем от жизни отстала… Пришлось устроиться удобнее и, сжав в руках чашку – как привязку к реальности, своеобразный якорь, – рассказать все с самого начала. – И что ты теперь будешь делать? – повторилась подруга, когда я закончила. – Для начала соберу вещи и перевезу их сюда. – Я тебе помогу! – тут же предложила Брукса, но я только головой покачала. – Не надо. Я хочу попрощаться… Подруга некоторое время молча поглощала торт, а потом изрекла: – Я тебя не понимаю. Хорошо, с Алексом все ясно: он сволочь и это неизлечимо (но и тут я бы с тобой поспорила – вы оба неправы). Но неужели ты любишь Ирна? Да к тому же он как бы брат… твоего бывшего мужа! Он хоть ухаживал за тобой, в пламенных чувствах признавался или т… осчастливил тебя и дематериализовался? – Как бы тебе сказать… – Как есть – так и говори! Молчишь? Правильно. – Подруга торжествующе подняла ложку. – Кроме взаимных шпилек и ерничаний между вами до недавнего времени ничего не было. Ты уверена, что правильно истолковала его поведение? Оно, мягко говоря, странно… – Ой, подруга, с тех пор как один парень бросил в девушку шестикилограммовой свеклой, чтобы завязать с ней знакомство, я уже ничему не удивляюсь! Мужчины такие загадочные и непостижимые создания, что понять и оправдать их не под силу даже женской логике. Я отхлебнула глоток чая и спросила: – Что это мы все обо мне, да обо мне! Ты то как? – Нормально. Зная, что ты где-то бродишь в кампании неуравновешенного похотливого типа (ой извини Ирна) изгрызла километры ногтей. – Брукса показала мне коротко обстриженные ногти. – Ну, хорошо хоть не Хакера, – улыбнулась я. А, уходя, Брукса сказала фразу, выбившую меня из равновесия: – Пожалуй, правда, что люди, для того чтобы сделать то чего желают, используют любой даже самый незначительный повод оправдывающий их действия. Он нужен им как успокоение совести. * * * На следующий день я ходила по квартире, в которой провела счастливые полгода жизни и удивлялась насколько все это далеко. Насколько далека я теперешняя от себя тогдашней… Удивительно! Всего неделя потребовалась мне, чтобы изменить свои убеждения и приоритеты. Или они начали меняться еще тогда, когда я только попала в Другой Мир? |