Книга Армагеддон в юбке 2, страница 29 – Евгения Бойко

Стараясь дышать через раз и моргать почаще, я повернулась к полудракону.

— Давай, чего ты там можешь.

— Эээ… госпожа Вишня, там что-то шевелится, — ученик ткнул пальцем в небольшую кучку песка.

— Недоупокоили заразы! — всплеснула я руками и пнула песок носком сапога. Группа отпрянула, увидев там двигающую пальцами руку. — Маги, вы чего?

— Мы — ничего! — быстро ответил высокий и худой как жердь парень с коротким ершиком черных волос. Он спиной отступал к выходу.

— Стоять! Нет, ну что за мужики нынче пошли! Ну что в этой руке страшного? Она что, кусается?

— А пошто мы знаем? — резонно заметил блондинистый ученик с простонародной формой носа именуемой «картошка». — Поди, у и нее зубы есть!

— У руки?

— Ежели она ворочается, значит, и зубья могут быть. Небось, без еды и не шевелилась бы! Чую, кровушки нашей хочет…

Ученики слаженно ахнули и дружно сделали еще один шаг назад.

— Так выходец из народа, — я погрозила паникеру пальцем, — не вноси разлад в наши нестройные ряды.

— Забыла, как сама от свиньи давеча убегала? — со смешком заметил Ворен.

— Ой, я бы на твоем месте молчала. Видел бы ты себя со стороны, когда верхом на той самой свинье гонялся за директором и кричал "Ату его, ату!". Что, жить надоело?

— Нет! Если хочешь знать… — Ворен увлек меня в сторону и прошипел на ухо, так чтобы никто больше не слышал: — Думаешь, мне приятно терпеть твои насмешки? Или обходиться без львиной доли своих способностей? Неужели ты не можешь вести себя по-человечески: без дурацких шуток и ехидства?

— По-человечески? К тебе? Ты устраивал заговоры в Сивханте, из-за тебя погиб Рон, а я вынуждена тратить свое время на этих бездарей!

— Во-первых, я никаких заговоров не устраивал: я наоборот делал все возможное, чтобы их предотвратить. Во-вторых, Рона я не убивал. В-третьих, эти дети не бездари. Просто не у всех есть мамы и папы, которые обучат их премудростям колдовства. Важен не размер резерва, а умение его использовать. Кому, как ни тебе об этом знать! Вместо того чтобы распускать нюни лучше научи их хоть чему-нибудь полезному, и не строй из себя обиженную невинность. — Ворен нагнулся так низко, что почти коснулся моего лица.

— Вот сам и учи! Лжец… — я со злости ударила его в колено, резко крутнулась на каблуках и направилась к выходу. Меня обуревало чувство гнева: как он посмел мне так нагло лгать! Да кто этот Ворен такой чтобы читать мне лекции?

Все моему терпению пришел конец. Возвращаюсь домой: это была последняя капля.

Преодолев разделяющее здания расстояние и холл общежития, я влетела в свою комнату и, достав из-под кровати сумку, начала торопливо забрасывать в нее вещи.

Отчего-то жутко хотелось разреветься. Хлюпая носом, я утрамбовала последнее платье и, уменьшив ношу до приемлемого размера, решительно распахнула двери. Увидев прислонившегося к стене Ворена, я гордо подняла голову и прошествовала к лестнице.

— Если ты думаешь, что я буду тебя останавливать, то сильно ошибаешься, — он усмехнулся. — Пришел пожелать тебя счастливого пути. Рано или поздно ты должна была все бросить, преодоление трудностей не для тебя. Ты предпочитаешь легкие пути, попросту сбегая от опасностей. Едва ли можешь чему-то научить свою группу.

— У меня нет группы, — равнодушно ответила я, стараясь, чтобы голос предательски не дрожал.

— Конечно, тебе же плавать на всех кроме себя.

— Послушай! — я смазанной тенью метнулась к магу и сомкнула пальцы на его шее, — Еще одно слово и я тебя убью.

— Убивай, — улыбнулся он, — хоть отдохну на том свете.

— Неохота марать руки об такую мелочь, — я убрала руку и отошла на шаг назад.

— Мелочь? — глаза мага полыхнули пламенем и от мощного ментального удара, я едва не потеряла остатки сил, — твое счастье, что ты женщина иначе тебя бы уже соскребали с этой стены. — На его лице де дрогнул ни один мускул.

— Какая самоуверенность! Да я костьми лягу, но на этой стенке будут твои кишки!

— Фи как вульгарно. Ты бросаешь мне вызов?

— Не здесь… — вспомнив об уничтоженной площадке, я задумалась, — на заднем дворе.

— Вечером, — Ворен вырвал у меня из рук сумку, — а сейчас мы отправимся к группе.

— Ты не представляешь, на что способны адепты. И я не знаю, что с ними делать!

— Вместо того чтобы устраивать смотр способностей лучше проведи экскурсию по Академии и покажи им их комнаты.

— В мою бытность первокурсницей нам никто экскурсии не устраивал!

— Отлично ты будешь основателем новой традиции. Да кстати, — заметил Ворен как бы, между прочим, — там полудракон алхимичке той ненормальной попался…

— Мама, роди меня обратно!

Я страдальчески вздохнула, но деваться было некуда. Не могу же я выставить себя неумехой боящейся трудностей? Вот еще! Я всем докажу что может выпускница Академии Неестествознания! И вообще подготовлю такую группу…

Я решительно кивнула своим грандиозным мыслям и пошла к вахтерше, что бы узнать, куда заселять наших УСОтов. Женщина эта была на половину кикиморой и имела пренеприятную привычку неожиданно появляться и исчезать. Кроме того, у нее было потрясающее чутье на спиртное, что само по себе было прискорбно.

— Госпожа Валентина? — даже после стольких лет знакомства я испытывала легкую боязнь, оказываясь с вахтершей один на один.

— А, Вишня! — женщина потерла руки с узловатыми в суставах пальцами. — УСОтиков твоих я к алхимикам поселила. Это последний этаж, как раз над некромантами.

Ой-е! Вот повезло так повезло! Засада, иначе и не скажешь. На этаже будут витать запахи чьих-то экспериментов, а снизу нежить в гости забредать. И не денешься же никуда, десятый этаж, как ни как.

Стоп. А чего это я переживаю? Не мне там жить…

— Да, вот еще, — Валентина злорадно улыбнулась, — вы как младшие кураторы должны жить с группой.

Полукикимора протянула мне два ключа.

Помниться раньше я мечтала о личном замке. Теперь пределом грез станет возвращение в родные, обжитые за девять лет пенаты. Пусть скоромные, однокомнатные, зато с нормальными соседями…. Неужели мне до самого выпуска придется коротать время в обществе алхимиков и некромантов?..

— Подождите. Но я не припомню такого правила для младших кураторов!

— Правильно, — весело ответила вахтерша. — Это наказание за испорченный кабинет.

Подавив желание найти Микамира Микамировича и высказать все, что думаю, по этому поводу я взяла ключи и отправилась выручать своего студента. В конце концов, мне учиться-то всего год осталось. А там защита дипломных работ, практика и ура! — диплом.