Книга В объятиях лунного света, страница 8 – Анна Кэмпбелл

– Я не допущу, чтобы ты уволил Нелл только потому, что тебе шлея под хвост попала, – заявила маркиза и, выпив лекарство, вернула стакан мисс Трим.

Лит вздохнул.

– Как жаль, что мы ссоримся в первый же день, – посетовал он.

Взгляд маркизы смягчился, воинственный огонь в ее серых глазах погас.

– Я, наверное, неправильно поступила, не предупредив тебя в письме о новой компаньонке.

«Вряд ли бы это изменило мое мнение о мисс Трим», – подумал маркиз. Хотя, конечно, если бы он был предупрежден, то вел бы себя иначе сегодня ночью в библиотеке, догадавшись, что перед ним новая компаньонка матери.

– Хорошо, я согласен дать мисс Трим шанс, – наконец уступил он.

У маркизы отлегло от сердца. Она тоже переживала из-за размолвки с сыном.

– Ты очень скоро убедишься, что эта девушка – просто находка для нас, и будешь благодарен ей за то, что она верой и правдой служит мне.

Лит сильно сомневался в том, что его мнение о мисс Трим кардинально изменится.

– И все же мне бы очень хотелось сначала обстоятельно побеседовать с ней.

Мисс Трим бросила на него встревоженный взгляд, и Джеймс понял, что она, как и его мать, против этой беседы. Однако у них не было аргументов, чтобы отказаться от допроса. Маркиз был главой семейства, хозяином в доме и имел полное право проводить беседы со слугами. Его обязанностью было держать все под контролем.

– Не давайте себя в обиду, Нелл, – с ободряющей улыбкой напутствовала леди Лит.

– Ради бога, мама, не надо выставлять меня тираном.

Маркиза подняла брови.

– В тебе говорит твоя больная совесть, сынок. Если ты в глубине души считаешь себя «тираном», то измени свое поведение.

Маркиз покраснел, мать умела нажимать на его болевые точки.

– Я буду деликатен, – пообещал он.

Мисс Трим вряд ли поверила ему, но маркиза приняла его слова за чистую монету.

– Спасибо. Я не позволю тебе огорчать человека, который так добр ко мне.

Мисс Трим с поникшей головой стояла у буфета. У нее был виноватый вид. «Интересно, с чего бы это?» – подумал маркиз.

– Мисс Трим, пожалуйста, давайте пройдем в библиотеку, – пригласил он.

Он знал, что ей станет не по себе при упоминании места их ночной встречи.

– Дай слово, что не будешь запугивать ее, – потребовала мать.

Джеймс издал звук, похожий на рычание. Не в его привычках было запугивать и травить слуг. Да и Нелл была не робкого десятка.

– Вам что-нибудь нужно, миледи? – спокойно спросила она, прежде чем покинуть комнату маркизы.

– Дайте мне книгу и очки, – попросила леди Лит и улыбнулась. – Не обращайте внимания на всякую ерунду, которую можете услышать из уст Джеймса, дорогая.

Мисс Трим сделала реверанс и вышла из комнаты, гордо неся голову. Маркиз последовал за ней, поражаясь ее выдержке и осанке. Эта девушка не опозорилась бы, окажись она на балу в ассамблее. Она шествовала впереди, сохраняя полное самообладание. Никому и в голову бы не пришло, что еще недавно Нелл была простой служанкой.

Сердце Нелл бешено колотилось от ужаса. Шагая по коридору, она думала о том, что Лит не случайно выбрал библиотеку. Он стремился запугать ее. Услышав разговор маркиза с матерью, едва не вылившийся в ссору, Нелл не сомневалась: Лит непременно уволит ее, выгонит с позором из дома. Если он сделает это, ее планы рухнут. Она не сможет собрать улики против злодея.

Находясь в гардеробной, Нелл слышала весь разговор Лита с матерью и многое узнала о нем. В газетах писали правду: политическая карьера маркиза находилась под угрозой. И это было на руку Нелл. Если она с помощью Седжмура предаст записи дневника огласке, последние надежды титулованного негодяя заполучить высокую государственную должность рухнут.

До встречи с маркизом сердце Нелл было исполнено ненависти и презрения к нему. Но его разговор с матерью заронил в ней сомнения. Лит был нежен и заботлив с родительницей, и это не могло не вызвать симпатии к нему… Однако Нелл тут же одернула себя. Доброта Лита к матери не означала, что он был столь же добр к остальным людям. Любя свою семью, маркиз в душе мог оставаться монстром. Одно не исключало другого.

Если Нелл забудет эту простую истину, она погибла!

Переступив порог библиотеки, она сделала несколько шагов и остановилась в центре комнаты. Маркиз устроился за письменным столом.

– Перестаньте изображать из себя смиренную овечку, мисс Трим, – рявкнул он. – Слишком поздно! Сегодня ночью вы показали свое истинное лицо.

Во время разговора с матерью нежный тон его голоса поразил Нелл. Это был глубокий баритон. Теперь же каждое слово маркиза звучало как выстрел. Впрочем, чему было удивляться? Сейчас он имел дело с простой служанкой. Хозяин дома не испытывал к ней трепетных чувств, хотя Нелл прошлой ночью явственно ощутила, что он проявляет к ней интерес как к женщине. Однако утром он смотрел на нее как на таракана, выбежавшего вдруг из шкафа.

– Да, милорд, – с наигранной кротостью произнесла она.

Скрытый сарказм достиг своей цели. Маркиз зарычал и резким жестом показал на стул, стоявший напротив письменного стола.

– Сядьте!

– Мне не положено сидеть в вашем присутствии, сэр.

– Вам не положено возражать мне, дерзкая девчонка.

Он был прав. Нелл села и, потупившись, принялась разглядывать свои руки, сложенные на коленях. Она изо всех сил старалась не встречаться с пронзительным взглядом его глубоко посаженных глаз.

Сегодня ночью ее изумила его огромная фигура. И теперь Нелл убеждала себя в том, что нервничает в присутствии маркиза из-за непривычных размеров его тела.

Лит был высоким, широкоплечим, мускулистым. Очевидно, несмотря на активную парламентскую деятельность, он находил время для занятий спортом, стремясь поддерживать хорошую физическую форму. На портрете, висевшем в комнате маркизы, Джеймс выглядел совсем иначе: долговязый худощавый юноша с невинным выражением лица.

Однако от былой кротости не осталось и следа. Робко подняв глаза на маркиза, Нелл еще раз убедилась в этом. Он выжидающе смотрел на нее, сцепив пальцы. Нелл поежилась, моля бога о том, чтобы маркиз не заметил ее тревоги.

– Расскажите мне о себе, – потребовал Лит.

Нелл вдруг захотелось встать и заявить, что она – сестра Дороти Симпсон и явилась сюда, чтобы призвать его к ответу и положить конец бесчинствам. Однако Нелл подавила это безумное желание.

– Ну, что же вы? Язык проглотили?

Нелл провела кончиком языка по пересохшим губам и вдруг заметила, что взгляд маркиза прикован к ее рту. Ее тут же вновь подхватил вихрь странных чувств – ненависти и восторга. Нелл поняла: Лит вовсе не утратил к ней живого интереса.