Онлайн книга «Блудный сын, или Ойкумена. Двадцать лет спустя. Книга 2. Беглец»
|
Сколько еще открытий пошло прахом, потому что мы не желаем делиться секретами?! – Папа? От Натху пахнуло тревогой. Те миллисекунды, что ушли у Гюнтера на ворох мыслей, галлюцинаторный комплекс превратил в добрую минуту, если не больше. – Все в порядке, малыш. – Язык не поворачивался звать малышом косматого исполина. – Твои друзья обжоры. Они готовы кушать с утра до ночи. Я не могу все время играть для них. – Ты им нравишься, папа. Ты живой ням-ням. Схватив булаву, Натху погрозил криптидам. Из глотки питекантропа исторгся громовой рык. С очевидной неохотой спруты вернулись к сбору земляники: казалось, детям после конфет выставили на стол кашу. Тем не менее ослушаться вожака никто не посмел. – Вы действительно его отец. Теперь я вижу. Темнокожий аскет сменил позу. На коленях у него лежал трезубец: черный, под цвет волос. С таким изображают чертей в детских мультиках. Самое то, согласился Гюнтер. Для убийцы-брамайна, явившегося за Натху, лучше не придумаешь. – Гюнтер Сандерсон, надо полагать? – Да, я отец Натху. А вы кто такой?! Слова блестели как сталь. Слова затачивались под бритву. Гюнтер ничего не мог с этим поделать: один взгляд на аскета – и сердце вскипало от ненависти. Брамайн остался бесстрастен, но Гюнтера было не обмануть. От аскета тянуло кислятиной сомнений. «Ответить? – колебался аскет. – Нет? Если ответить, то что именно?!» Ненависть сменилась яростью. Коридоры, сказал себе Гюнтер. Коридоры бункера, Линда Рюйсдал, бой с террористами. Запреты, напомнил Гюнтер-медик. Запреты, взорвался Гюнтер-невротик. Запреты, да? Ограничения?! Там я не церемонился и здесь не стану! Вернулась раковина. Гюнтер не стал подносить ее к губам – примостил на коленях, копируя аскета с его трезубцем, легонько погладил пальцами, будто ласкал кошку. Раковина откликнулась довольным урчанием. Миг – и урчание перешло в рокот морского прибоя. – Так кто же вы? – Марут, – ответил брамайн. – Зовите меня Марутом. Прибой надвинулся, вырвался из раковины. Захлестнул брамайна, подхватил скрытое за каменной грядой слов, вынес на берег, к Гюнтеру. – Ложь! – Откуда вы знаете? – Марутами были ваши дружки-террористы! А вы… Он намеренно не закончил фразу, отслеживая реакцию брамайна. Нырять на глубину, не имея опыта работы в большом теле, Гюнтер опасался. Пусть то, что нужно, само всплывет на поверхность. Раковина продолжала рокотать. Губы аскета остались плотно сомкнутыми, но провокация удалась. Брамайн барахтался в прибое, нити ловчих водорослей зацепились за рефлекторный эмоотклик – не такой уж ты и бесстрастный, приятель! – эмоции потянули за собой ассоциативные цепочки воспоминаний. Над брамайном возник дрожащий мыльный пузырь, похожий на скверно отрегулированную голосферу. …Бункер гостеприимно раскрывает ворота, принимая в себя семерку марутов, божественных воинов, обликом подобных субедару Марвари. Сам субедар уже внутри: расширив дыру в заборе, он проник за периметр и добрался до угла здания… Образы, вызванные к жизни словами Гюнтера, роились, цеплялись шестеренками, превращались в замысловатый механизм. – …Со всем уважением и припаданием к вашим лотосным стопам, гуру-махараджа… – Пожалуйста, не называйте меня так. Вы не мой ученик, между нами нет отношений наставника и последователя. – Да? – Субедар-майор Марвари изумлен. – А по-моему, есть! Кто тут собрался учить нас воевать, если не вы, гуру-махараджа?.. Глубже, дальше, назад по временной оси: – …Не называйте меня так, генерал. – Как мне называть вас? – Вьяса-джи. Этого будет достаточно… Имя оказалось ключом. Вьяса-джи? Ключ открыл потайной ящик секретера, перед глазами возникли строки документа: личного дела? – Вьяса Горакша-натх. – Гюнтер читал как по-написанному. – Гражданин Чайтры. Йогин ордена натхов, член Совета духовных лидеров. Входил в состав специального отряда под командованием субедар-майора Марвари. Я ничего не упустил? Лицо аскета исказила гримаса гнева. Чувственный отклик, пойманный Гюнтером, не оставил сомнений: кавалер Сандерсон попал в яблочко. Пальцы брамайна сжались на древке трезубца. Три острия вспыхнули опасным свечением. Шипя в унисон с коброй на поясе, змейки синих молний потянулись к молодому человеку. Гюнтер поднес к губам раковину, готовясь обрушить на врага шторм паники. Это для криптидов паника – пища. Справишься ли с ней ты, террорист?! Змеи погасли. Брамайн ослабил хватку, лицо его разгладилось. – Никогда так больше не делайте, – попросил аскет. И добавил: – Пожалуйста. – Папа! Тебе помочь? Натху мрачно поигрывал булавой. От Гюнтера не укрылось изменение эмоционального фона аскета. Стоило мальчику предложить отцу помощь, как брамайн вздрогнул. Страх, подумал Гюнтер-невротик. Нет, не страх, опроверг Гюнтер-медик. Обида, ревность. Зависть высокой пробы. Эй, террорист, ты что, ревнуешь Натху ко мне? Сам метил в отцы?! В наставники?! – Не надо, Натху. Если что, я позову. – Хорошо. Я рядом, зови. – Если хотите о чем-то спросить, – вмешался аскет, пытаясь сгладить ситуацию, – просто спросите. Тот, кто избегает насилия, достигнет лотосовых озер, прозрачных и спокойных. Тот, кто несет мир, наслаждается жизнью на небесах. – Тот, кто прибегает к террору, – съязвил Гюнтер, – тоже наслаждается жизнью на небесах. Тот, кто крадет чужих детей, достигнет дна лотосовых озер и больше не всплывет. – Спрашивайте, – повторил аскет, не вступая в конфликт. – И вы ответите? Учтите, ложь я чую за километр. – Рад за вас, шри Сандерсон. Полезное качество. – Начнем с главного. – Гюнтер отложил раковину в сторону. – Как вы попали сюда? Как вышли в большое тело? Аскет пожал плечами: – Не знаю. Не помню. – Ложь! – Не могу вспомнить, хотя и пытался. – Ложь! – Прислушайтесь ко мне, я разрешаю. Вы поймете, что это правда. – Ложь!!! Правда, сказал Гюнтер-медик Гюнтеру-невротику. Кончай орать, болван. – Зайдем с другого бока, – предложил аскет. – Как сюда попали вы? Я имею в виду большое тело? – Не знаю, – ответил кавалер Сандерсон раньше, чем принял решение не отвечать на вопросы этого мерзавца. – Не помню. III – Боюсь, шри Сандерсон, вы мне лжете. |