Онлайн книга «Эфирное время»
Елена Петровна встала и вышла из кухни. Вернулась она через минуту и резким движением швырнула на стол трудовую книжку. – Вот смотрите! Трудовая биография Бутейко-старшего оказалась весьма скучной. После окончания художественного училища в 1965-м году Бутейко Вячеслав Иванович работал мастером в металлоремонтной мастерской. Был по собственному желанию уволен в 1968-м, и тут же был принят в ювелирный магазин «Янтарь», где проработал мастером художественной гравировки до 1985-го. Потом вдруг резко сменил специальность, устроился слесарем-наладчиком на обувную фабрику «Буревестник». Эта запись была предпоследней в трудовой книжке, дальше следовал уход на пенсию по возрасту. – Скажите, ваш муж увлекся ювелирным делом, и поэтому устроился на работу в магазин «Янтарь»? – Он никогда не имел отношения к ювелирному делу, – медленно, почти по слогам, произнесла Елена Петровна и потянулась за бутылочкой валокордина. – Вы только что принимали лекарство, – напомнил Илья Никитич, – нельзя так часто. Вам станет нехорошо. – Мне уже нехорошо, – сообщила она, но бутылочку все-таки поставила на место. – Я не могу с вами разговаривать. Вы оказываете на меня грубое давление. Я буду жаловаться в высшие инстанции. – Жалуйтесь, – кивнул Илья Никитич. – Но вам все равно придется давать свидетельские показания, не мне, так другому следователю. Либо вы должны будете подписать официальный отказ от дачи показаний. Нет других вариантов. – Ладно, спрашивайте, мне нечего скрывать. – Анисимов пришел к вам, чтобы показать Вячеславу Ивановичу старинное кольцо с изумрудом. Вячеслав Иванович оценил кольцо вполне профессионально… – Вам это рассказал Анисимов? И вы так спокойно повторяете слова убийцы здесь, в этом доме? Вы повторяете их мне, матери убитого? – Елена Петровна вдруг ч заговорила трагическим театральным шепотом. – Так вот, я совершенно официально заявляю вам, что это вранье. Грязное, наглое вранье, от первого до последнего слова. Он вам что угодно сейчас наплетет, этот Анисимов. Он пришел угрожать моему сыну. Никакого кольца я не видела, зато отлично слышала угрозы. У нас квартира маленькая, комнаты смежные, стены тонкие. Разве ювелиры так живут? Оглянитесь вокруг. Разве так живут люди, связанные с золотом и драгоценными камнями? Вы ведь следователь, пожилой человек. Вы должны с первого взгляда определять жизненный уровень. – Да, конечно, – легко согласился Илья Никитич, – ювелиры, как правило, состоятельные люди. Елена Петровна, вы знали, что ваш сын брал в долг большие суммы денег не только у Анисимова? – Я не лезла в дела Артема. Он взрослый человек, – быстро пробормотала она, как будто немного успокаиваясь. – Но о долге Анисимову вы все-таки знали. Артем сам рассказал вам? – Нет. Я услышала случайно. То есть я услышала, как Темочка резко разговаривает с кем-то по телефону, почувствовала, как сильно он нервничает, потом спросила, что случилось. Он рассказал. – Что именно он вам рассказал? – Он пожаловался, что Анисимов угрожает ему, шантажирует. – Чем шантажирует? – Господи, ну какая разница? – Елена Петровна, вы знаете, что такое шантаж? – осторожно поинтересовался Бородин, пытаясь поймать ее мечущийся, испуганный взгляд. – Это угроза разоблачения, разглашения компрометирующих, порочащих сведений с целью вымогательства. Какими сведениями порочащими вашего сына, мог располагать Анисимов? – Никакими! – Замечательно. Чем же в таком случае он шантажировал Артема? – Вы придираетесь к словам! И вообще, я устала. – Простите, я отниму у вас еще несколько минут. В чем состояли угрозы? – Он говорил, что убьет Темочку. Вот и убил. – Ваш сын и Анисимов учились в одном классе. Анисимов бывал у вас в доме? – Не помню. Темочка был добрым, открытым мальчиком, он многих приводил в дом в школьные годы. Возможно, Анисимов и бывал у нас. – Они дружили? – Кто? – Ваш сын и Анисимов. – Никогда! – Но вы давно знакомы с Анисимовым? Вы помните его ребенком? – Я его не знаю и знать не хочу. Он убил моего единственного сына, и я прошу вас не углубляться в воспоминания. Школьные годы к этому отношения не имеют. – Ну хорошо. Мы оставим в покое школьные годы, вернемся к сегодняшним событиям. Вы сказали, Артем с вами поделился, пожаловался на Анисимова. – Он не жаловался. Он сообщил мне, что Анисимов ему угрожает. – Да, это вы уже говорили. Но я бы хотел знать, в чем конкретно, заключались угрозы? Ведь о них известно только с ваших слов. – Я повторяю, он говорил, что убьет Темочку. – Просто так? Возьмет и убьет? – уточнил Бородин, – Не просто так. Из-за денег. – То есть Артем рассказал вам о долге в три тысячи долларов? Глаза ее забегали, она опять густо покраснела и вдруг, словно приняв неожиданное решение, выпалила: – Не было никакого долга! – Очень интересно, – кивнул Илья Никитич, стараясь сохранять спокойствие, – вы это официально заявляете? – Да, я заявляю это совершенно официально. Мой сын ничего не должен был Анисимову. Ни копейки. Анисимов вымогал у него деньги, три тысячи долларов. Мой сын не поддался на шантаж, и за это Анисимов его убил. Все. Мне плохо. Я требую, чтобы вы ушли. – Если вам плохо, я могу вызвать врача. – Нет. Давайте, что там надо подписать, и пожалуйста, оставьте меня в покое. – Вот, ознакомьтесь и подпишите. – Илья Никитич протянул ей листки протокола. Она проглядывала быстро, и только над последней страницей рука ее застыла. «Конечно, сударыня, устно врать легче, чем подписываться в официальном документе под собственным враньем», – усмехнулся про себя Бородин. Елена Петровна колебалась всего минуту, прежде чем подписать последнюю страницу. Бородин не стал ей напоминать, в протоколе предыдущего допроса, который вел дежурный следователь, черным по белому записано с ее слов, что Анисимов давал в долг ее сыну три тысячи долларов в июле этого года. * * * Адвокат Зыслин Лев Иосифович оказался таким молодым и красивым, что Наталья воспряла духом. Ей всегда было проще общаться с молодыми красивыми людьми. У них нет комплексов, они не пытаются самоутверждаться за счет собеседника. И вообще, адвокат просто обязан быть привлекательным. Разве можно не прислушаться к мнению такого приятного молодого человека? |