Онлайн книга «Дед»
|
– Позови. Ганин услышал, как пробежали детские ножки по далекому московскому коридору и как Варя сказала: «Дядя Володя! На!» Затем что-то шаркнуло, звякнул половник о дно кастрюли, и трубка ответила: – Да? Ганин подумал, что голос приятный. И заорал: – Убирайся на хрен от моей дочери! От неожиданности трубка замолчала. – Андрей? – неуверенно уточнила она все тем же приятным голосом. – Убирайся на хрен из этого дома! Исчезни из Вариной жизни! Если я вернусь и ты все еще будешь там, я убью тебя! Вобью тебе зубы прямо в горло! – Будем благоразумны, Андрей, – произнесла трубка после явного замешательства. – Мы цивилизованные люди. Жизнь течет, все в ней меняется… – Я буду бить тебя, пока ты не издохнешь, ты понял? Собирай свои вещи и вали! – Ганин! – строго сказала трубка голосом Марины. Видимо, во время его последней тирады она забрала телефон у дяди Володи. – Послушай теперь, что скажу я! Если ты еще раз вздумаешь звонить сюда и разговаривать в таком тоне… – То что? – перебил ее Ганин. – Что? Ты запретишь мне встречаться с дочерью? – Не звони сюда больше! – выкрикнула Марина и отключилась. Ганин изумленно уставился в телефон, издававший теперь короткие гудки, бормотнул ругательство и принялся набирать номер снова. После ста двадцати гудков трубку не взяли. Он выругался. Попробовал набрать снова – телефон мерзко пикнул и сообщил, что связь исчезла. Ганин вырос до размеров Кинг-Конга. Он был готов скатать в рулон небо, иссушить океан одним глотком – сделать так, чтобы половина населения земли издохла в страшных мучениях. Телефонным операторам в этом новом мироустройстве Ганина полагалась самая мучительная смерть. Повторялась старая история: связь загадочным образом исчезла даже в том месте, где была только что. Ганин, яростный Кинг-Конг, собрался лезть на дерево. Он огляделся в поисках подходящего, и тут за его спиной раздался взрыв. Сначала было очень громко. Его приподняло над землей и бросило в траву. Потом в ушах щелкнуло, и они перестали слышать. Сверху посыпались ветки и комья земли. Некоторое время Ганин пребывал будто в вакууме. Кажется, где-то кричали люди. Или это булькал забытый на плите суп. Он смотрел в небо и находил его спокойным и ласковым. Деревья над ним бесшумно покачивались. Затем в поле зрения возникла человеческая голова и стала раскрывать рот. – Ничего не слышу, – сказал Ганин. – Андрей! – донеслось до него. – А-а-а-н-дре-ей! Появились две руки, схватили его, потрясли. Голова и руки принадлежали Виктору Сергеевичу. – Жив? – звук постепенно просачивался в его безмятежный мир. – Жив, что ли? – Жив. Его подняли, стали вертеть во все стороны и встряхивать. В него вглядывались встревоженные лица. Телевизионщики стояли, открыв рты и забыв про похмелье. Галя дрожала. И даже лицо Сереги Солодовникова, показалось Ганину, было от потрясения красным менее, чем обычно. – Что случилось? – спросил Ганин. Ему объяснили: что-то рвануло. Пока вся группа во главе с Виктором Сергеевичем, несшим металлоискатель как апостольский крест, удалилась вперед, он остался и, вероятно, потащил за собой какую-то ветку. Ветка привела в действие взрывной механизм. Дерево за спиной Ганина выкорчевало из земли и согнуло пополам. – Вот что тебя спасло, – Виктор Сергеевич ощупал белый, с содранной корой ствол. – Не будь его, собирали бы тебя, Андрюха, по кусочкам. – Это был взрыв, да? Ребята, взрыв? – затараторил, выйдя из оцепенения, усатый телевизионщик Игорь. – Давайте повторим, а? Мне нужно заснять на камеру, непременно нужно. На него цыкнули, и Игорь умолк. Растерянно огляделся, ища поддержки у своих. Свои продолжали стоять застывшими изваяниями. Виктор Сергеевич склонился к земле, разгреб винегрет из наломанных сучьев под ногами и выудил на свет ржавый, размером с палец осколок. – Во! – констатировал он. – Держи, Андрюха, на счастье. Смертушка твоя. Ганин взял осколок и повертел в руках. Ничего особенного, подумал он: железка как железка – вряд ли скажешь, что она минуту назад могла прервать его жизнь. Теплая. Пахнет почему-то грибами. Он засунул осколок в карман. – Идти сможешь? – спросили его. Он кивнул. – Тогда чего стоим? Потащились дальше! Все взялись за рюкзаки, телевизионщики горько вздохнули – в тысячный, наверное, раз за день проклиная свою долю, и тронулись в путь. – Не ной, ребзя, – подбодрил их Серега. – А ну, давай споем? И он во весь голос затянул очередную похабщину, которую пели, вероятно, в его деревне, сходясь на завалинках, чубатые пьяные парни краснеющим и хихикающим девицам. Небо поплыло над ними. Земля пошла вертеться быстрее. Трава – зеленая только в тени деревьев и выжженная там, где на нее падало солнце, – рассыпалась под ногами в труху. Ганин пошел, как и прежде, последним. Время от времени Виктор Сергеевич, вновь взявшийся за металлоискатель, оглядывался на него. Кивал головой: как, мол, ты там, идешь? Иду нормально, кивал в ответ Ганин и старался не думать о стучащем своем сердце и о том, что слышит он по-прежнему так, словно в уши натолкали ваты. В голове было пусто. Во рту – кислый привкус. Жизнь продолжалась. – Напугали вы меня, Андрей, – сказала, поравнявшись с ним, Галина. Она улыбнулась и поправилась. – В смысле, напугал. Ты. – Сам напугался, – признался Ганин. – И часто с вами такое? – Так близко – в первый раз. – В книжках обычно пишут, что потом героя, чудом оставшегося в живых, охватывают эйфория и радость продолжающегося бытия. Вас охватывает? Ганин пожал плечами. – Ничего не чувствую, Галя. Странно, да? Может быть, чувствую только, что устал больше обычного. Стал тяжелее и старше. – Это называется мудрость, – девушка перехватила его взгляд. – Куда ты смотришь? Ганин очнулся и понял, что смотрит он в вырез Галиной хаки-рубашки. Рубашка и все, что она скрывала, выглядели отлично. Мимоходом туда заглянули плотоядными похмельными глазами уже все, но он был первый, кого застукали. – Э-э-э… Это называется контузия, Галя, – нашелся Ганин, удачно приплетя последствия взрыва. – Прошу меня извинить и не судить строго. Он подумал и добавил: – Или это и есть та радость продолжающегося бытия, о которой ты говорила. Девушка рассмеялась. – На первый раз прощаю. Но впредь советую следить за контузией лучше. |