Книга Фурия Капитана, страница 153 – Джим Батчер

— В порядке ли я? — мягко переспросил Гай. — Юноша, я велел тебе оставаться здесь и приглядывать за Арносом. Вместо этого ты был одурачен глупцом, арестован, бежал, связался с пиратами, напал на треклятую Серую башню и вывез наиважнейшего во всей Алере заключенного.

— Сир, — начал было Тави, — я понимаю, как все это выглядит…

Гай продолжил, не слушая его.

— И на этом твои похождения не закончились. Ты вернулся сюда, раскрыл свое происхождение всему миру, вызвал треклятого Старшего Сенатора на дуэль и, как будто этого было бы недостаточно, ты заключаешь перемирие с врагом, осуществившим самое масштабное вторжение в Алеру за всю ее историю, которого поддерживает легион из вооруженных повстанцев и мальчишек!

Повышенный голос Гая громоподобным эхом отражался от стен огромного помещения.

— Ты играешь в политику, не думая о том, как твои действия скажутся на будущем! Ты разрушил, нет, растоптал законы Империи! Ты хоть понимаешь, что ты натворил?

Осознание того, что Первый Лорд в гневе, заставило всех держаться подальше от комнаты, его нескрываемый гнев заставлял стены сотрясаться, а лампы тревожно вспыхивать в унисон его обвинениям.

Тави осознавал, что любой гражданин Империи на его месте склонился бы, потупив взгляд, перед разъяренным Первым Лордом. Благоразумие на задворках сознания Тави рекомендовало ему именно так и поступить.

Однако Тави вместо этого расправил плечи, стиснул зубы и бесстрашно шагнул вперед, чтобы оказаться лицом к лицу с Первым Лордом.

— Я осознаю, что я сделал, — спокойно сказал Тави. — Я выполнял ваши приказы в меру своих возможностей. Я защищал невинных алеранцев, которых я бы в противном случае обрёк на смерть. Я использовал лучший транспорт, чтобы вызволить узника из Башни — узника, которому, кстати, мы оба обязаны своими жизнями и который был несправедливо заключён в тюрьму на четыре года ради соблюдения формальностей.

— Затем я вернулся сюда, доставил Варга на встречу с командирами канимов, и использовал информацию, которую они мне предоставили, чтобы отстранить убийцу, предателя-слайва от власти, и увидел что-то, что выглядит почти как торжество справедливости. И после этого, я вел переговоры, чтобы завоевать для Империи самые крупные, обученные, и самые разрушительные войска союзников, которых когда-либо знала Алера.

Он помолчал мгновение, а потом добавил:

— Сир.

От гнева лицо Гая потемнело, он едва не лишился дара речи. Открыл было рот, снова закрыл, что-то прикидывая в уме, и спросил:

— Союзников?

— Да, сир.

— Объясни.

Тави поделился своими соображениями о причинах, вынудивших Сарла возглавить бегство канимов с их родины, объяснив это тем, что, по его мнению, и по мнению самих канимов, Ворд уничтожил их дом, и этот народ был вынужден сражаться за сохранение своих жизней и своей расы.

— Не вижу причин мешать им убивать друг друга. — Немного подумав, сказал Гай. — Враг моего врага — мой друг, м?

— Если Ворд действительно представляет из себя угрозу такого масштаба, как я думаю, то я предпочел бы иметь дело с уже известным врагом, чем менять его на кого-то подобного.

— Не лишено смысла, — пробормотал Гай. — Но Алера в целом едва ли с пониманием отнесется к перемирию с канимами.

— Это не перемирие, — возразил Тави. — Они сдались. Они — пленники.

Брови Гая поползли вверх.

— Они заняли город. Они численно превосходят вас более чем в пять раз. И они сдались? В то время как в их распоряжении остается отлично укрепленный город, они являются вашими пленниками?

— Моими, — сказал Тави, — личными, пленниками Принцепса Алеры. Они дали слово, и я его принял.

Он одарил Гая легкой улыбкой.

— Империя была свидетелем и более искусных фикций.

Рот Гая передернулся.

— Хм. Что ты им предложил? — Спросил он.

— Возможность уйти, — сказал Тави, — снабдив их достаточным количеством заклинателей, чтобы миновать левиафанов. И войсками, чтобы помочь им защитить свой дом.

Гай нахмурился, начал говорить, но остановился.

— Вспомогательные войска. Легионы "Свободной Алеры"?

— Я взял на себя смелость подготовить декларацию об амнистии для всех, кто преступил здесь закон, будучи вынужденным защищать себя и свою семью в условиях вторжения канимов и мятежа Калара, — сказал Тави, направившись к столу, на краю которого лежали документы, — если они послужат Короне. Я также подготовил официальное провозглашение свободы для всех рабов каларанских земель.

Гай взял в руки и просмотрел оба документа.

— Что ж. Хорошо хотя бы то, что ты не подписал их и не дал им ход.

— Естественно, — сухо сказал Тави. — Тем самым я вышел бы за рамки своих полномочий.

— Вышел бы за рамки… — Гай покачал головой, — как будто нападения на Серую Башню недостаточно для смертного приговора.

Он развел руками.

— Доказать твое происхождение не составит труда. Септимус это предусмотрел. Но твои поступки создали проблему, Октавиан. Ты, судя по всему — преступник.

— И если вы используете свою власть, чтобы простить меня, — произнес Тави, — это разрушит оставшуюся у вас поддержку и подорвет мою собственную позицию в глазах Граждан.

— Точно, — сказал Гай, — твои действия поставили нас в непростое положение.

Тави кивнул.

— Если только не получится каким-то образом подвести мои действия под массовую амнистию — один из многих алеранцев, прощенных в связи с чрезвычайными событиями, в качестве акта доброй воли.

Гай смотрел на Тави долгую и безмолвную секунду. Затем он уставился на бумагу в своей руке.

— Я пришел к тем же выводам, что и вы, — тихо сказал Тави. — Как только по Алере разнесется весть о том, что существует Принцепс, каждый головорез Империи будет при деле, или люди, убившие моего отца, объединятся снова, чтобы избавиться от меня.

— Один уже не сможет, — тихо сказал Гай.

— Калар?

— Я надеюсь на это, — сказал он. — Доказательств, конечно же, нет. Но я знаю это.

Он склонил голову, изучая лицо Тави.

— Итак. Ты собираешься покинуть Империю, чтобы быть вне досягаемости убийц, как наемных, так и высокородных, — Гай нахмурился. — Ради чего?

— Во-первых, — начал Тави, — для того, чтобы убедиться в том, что канимы не используют свой флот в тех целях, которых опасался Арнос, — атаковать наиболее слабую часть Империи.

— Я думал, ты более высокого мнения о понятии чести у лидеров канимов, — сказал Гай.

— Так и есть, — сказал Тави. — Но это не может служить оправданием глупости, ведь так?