Онлайн книга «Смотри в лицо ветру»
|
– Нет. Пророком-савантом. – Ну, я почти угадал. – Суть в том, что в черепе у этого типа была бомбочка, заряженная антиматерией. – Ой. А она не гремела, когда он мотал головой? – Бомбу в защитной оболочке подвесили на одноатомном моноволокне. – И что? – Видишь ли, предполагалось, что бомба, спрятанная внутри черепа, в мозгу гидроцефала, не подвергнется сканированию, поскольку известно, что Культура принципиально не влезает в чужие головы. – То есть они оказались правы: бомба взорвалась, корабль разнесло в клочья – и все это должно меня успокоить? – Нет. – Я почему-то так и думал. – Они ошиблись, устройство было обнаружено, и корабль полетел дальше как ни в чем не бывало. – А что случилось? Ниточка оборвалась, гидроцефал чихнул и бомба вылетела из ноздри? – Стандартное сканирование Разумы осуществляют в гиперпространстве, в четвертом измерении. Непроницаемая сфера кажется оттуда кругом. В запертые комнаты легко проникнуть. Мы с вами выглядели бы плоскими. – Плоскими? Гм. Я сталкивался с критиками, которые явно имели доступ в гиперпространство. Надо будет принести им всем извинения. Какая досада. – Корабль не считывал разум несчастного – в сканировании такой точности не было ни малейшей нужды, потому что присутствие бомбы было столь же очевидно, как если бы бедняга водрузил ее на макушку. – По-моему, ты долго и нудно пытаешься успокоить меня какими-то сомнительными байками. – Прошу прощения за излишнее занудство. Я лишь хотел рассеять твою тревогу. – Ладно, предположим, тревога рассеялась. Я больше не боюсь, что этот говнюк явился сюда с намерением меня убить. – Значит, ты с ним встретишься? – Ни за что и никогда! – «Все, больше ни уговаривать, ни улещать никто не будет». – О, прикольно. Это наступательный корабль? – Разумеется. – Ну еще бы. – Ага. Твоя очередь. – «Чужая проблема». – Гмм. – «Гмм»? Просто «Гмм»? – Ну… Нет, не вставляет. Как насчет «На мелочи не размениваюсь»? – Какое-то мутное имечко. – А мне всегда нравилось. – «Ткни его дубинкой». – НК? – ОКК. – «Предупреждаю, у меня большая дубинка». – Что? – Название такое. «Предупреждаю, у меня большая дубинка». Произносится тихо, а на письме выделяется уменьшенным шрифтом. Ясное дело, НК. – А, ну да. – Мое самое любимое название. Лучше не придумаешь. – А вот и нет. Например: «Отдай мне пушку, а потом спроси еще раз». – Да, неплохо, но грубовато. – Зато не так вторично. – С другой стороны, «Да никто и не считает»? – Угу. «Весьма находчивый ответ». – «Мы еще не встречались, но ты мой большой поклонник». – Э? Что? Как-как? – Да я к тому, что все это очень весело. – Ага. Ну, я рад, что наконец и ты втянулся. – То есть как это – наконец втянулся? – В смысле – наконец согласился, что имена кораблей вполне можно упоминать в приличном обществе. – Ты чего? Я разговариваю с тобой именами кораблей уже много лет, а ты только недавно сообразил, в чем дело. – Вот я тебе тем же и отвечу: «Все равно я первый заметил». – Что? – Что слышал. – Ха! В таком случае – я «В полном отпаде от абсолютной неправдоподобности последнего заявления». – Да ну тебя. «Твой кредит доверия на нуле». – Ах, ты весь такой «Очаровательный, но неразумный». – А ты «Умалишенный, но упертый». – «Ты тут не самый крутой чувак». – Сочиняешь на ходу. – Ну, я… погоди, это имя корабля? – Нет. А вот сейчас – имя: ты несешь «Совершенную бессмыслицу». – «Невежливый клиент». – «Дотошный, но… необязательный». – «Тяжелый случай хронического убожества». – «Очередной шедевр фабрики бессмыслиц». – «Расхожее мнение». – «В одно ухо влетело». – «Все было хорошо, пока ты не приперся». – «Родители виноваты». – «Неадекватная реакция». – «Кратковременное помутнение сознания». – «Несостоявшийся пацифист». – «Перевоспитанный маменькин сынок». – «Гордыня тебя погубит». – «Сейчас будут бить». – «Это все из-за тебя». – «Вот туда и целуй». – Если хотите подраться – вам на выход. – …Это тоже название? – Не знаю. Прикольное. – Ага. – Концентратор? – Циллер. Добрый вечер. Развлекаетесь? – Нет. А вы? – Разумеется, да. – Правда? Неужели настоящее счастье так… неизбежно? Это огорчает. – Циллер, я – Разум-Концентратор. У меня под присмотром целое – да будет мне дозволено заметить, великолепнейшее – орбиталище, не говоря уже про пятьдесят миллиардов человек, о которых нужно заботиться. – Ну, про них я вообще молчу. – В данный момент я слежу за угасанием сверхновой в галактике, удаленной на два с половиной миллиарда световых лет. Ближе к дому, за тысячу световых, умирающая планета в атмосфере красного гиганта медленно приближается по спиральной орбите к его ядру. А через гиперпространство я могу наблюдать, как тысячи лет спустя планета погибает в ее солнце. В пределах системы я отслеживаю миллионы комет и астероидов и корректирую десятки тысяч орбит; некоторые астероиды впоследствии служат сырьем для Плит, а некоторые я просто убираю с дороги. В следующем году я собираюсь пропустить крупную комету прямо через отверстие орбиталища, между Концентратором и Ободом. Это будет великолепное зрелище. Сейчас к нам приближается несколько сотен тысяч меньших небесных тел, которые обеспечат роскошное световое шоу на премьере вашего нового сочинения в конце периода Новых-Близнецов. – Это… – И конечно же, я поддерживаю постоянную и непрерывную связь с сотнями, а то и тысячами Разумов ежедневно: с Разумами всевозможных кораблей – и тех, кто прибывает, и тех, кто отчаливает, со старыми друзьями, с теми, кто разделяет со мной ряд увлечений и интересов, с другими орбиталищами и университетскими Мудрецами, и так далее. У меня одиннадцать Блуждающих Личностных Конструктов; они кочуют по галактике, подселяются в субстраты Разумов всесистемников и кораблей поменьше, орбиталищных Концентраторов, Эксцентриков, Отшельников и прочих; а потом эти некогда идентичные создания вернутся, и я могу лишь предполагать, какими они предстанут и как изменят меня, если мы решим слиться воедино. |