Книга Смотри в лицо ветру, страница 85 – Иэн Бэнкс

– И для многих помимо нас. Ну да ладно. Начинаем.

Он провел шесть успешных Перемещений подряд на макете Концентратора внутри станции на орбите аэросферного луносолнца. Шесть из шести попыток. У него все получилось. У него все получится.

Они стояли в макете посреди галереи, подсвеченные отражением изображения. Висквиль объяснял общий замысел миссии.

– Нам стало известно, что через несколько месяцев Разум-Концентратор орбиталища Масак будет отмечать прохождение света двух взорвавшихся звезд, давших название Битве Новых-Близнецов в Идиранскую войну.

Висквиль стоял совсем рядом с Квиланом. Широкая полоса света (симуляция того, что Квилану предстояло увидеть на обзорной галерее Концентратора орбиталища Масак) словно бы входила в одно ухо эстодьена и выходила из другого. Квилан, подавив невольный смешок, вслушался в слова старика.

– Разум, ныне занимающий пост Концентратора орбиталища Масак, некогда находился на боевом корабле, сыгравшем важную роль в Идиранской войне. Именно в этой битве он уничтожил три орбиталища Культуры, чтобы те не достались врагу. Торжества приурочены к годовщине битвы, в частности к двум звездным вспышкам, когда свет сначала первой, а потом и второй новых достигнет системы, где находится Масак. Ты должен пробраться на Концентратор и перед второй вспышкой совершить Перемещение. Ясно, майор Квилан?

– Да, эстодьен.

– Разрушение Концентратора должно произойти в тот миг, когда в реальном пространстве свет второй новой достигнет Масака. Таким образом сложится впечатление, что Разум-Концентратор самоуничтожился, не вынеся позора и раскаиваясь о содеянном в Идиранской войне. Гибель Разума и жителей орбиталища будет выглядеть трагедией, а не террористическим актом. Души челгриан, в соответствии с богоугодными заповедями чести заточенные в чистилище, наконец-то попадут в рай. Культуре будет нанесен удар, отголоски которого дойдут до каждого Концентратора, каждого Разума, каждого человека. В численном выражении масштаб нашего возмездия будет равнозначен нашим потерям, но особое удовлетворение принесет осознание того, что при равном числе жертв большее смятение духа испытают наши враги, те, кто, в сущности, вероломно напал на нас первым. Ясно, Квилан?

– Да, эстодьен.

– Следи, майор Квилан.

– Я слежу, эстодьен.

Орбитальную станцию Висквиль с Квиланом покинули на двухместном модуле. Два чужацких автономника летели рядом в шлюпке чуть больших размеров, конической формы и с характеристиками абсолютно черного тела.

Защитная оболочка одного из отсеков древней станции, поврежденная направленным взрывом, создавала впечатление случайной аварии, вызванной износом рабочих поверхностей. После декомпрессии станция изменила курс и устремилась к потоку излучений, извергаемому луносолнцем со стороны, обращенной к аэросфере.

Станция по дуге приближалась к краю невидимого столпа, и на индивидуальных приборных панелях смотровых экранов высветилась черта, отмечающая границу излучений. Как только поврежденная станция оказалась у самого края светового потока, Висквиль сказал:

– Майор, последний заряд был не холостым, а боевым. Другой конец червоточины, скорее всего, находится либо в самом луносолнце, либо в подобном ему объекте на значительном расстоянии отсюда. Выброс энергии будет примерно таким же, как при взрыве Концентратора орбиталища Масак. Поэтому мы здесь, а не где-либо еще.

Станция так и не пересекла границу светового столпа. За миг до этого на месте медленно вращающейся причудливой конструкции возникла ослепительная вспышка, из-за которой обзорный купол модуля наполовину затемнился. Квилан невольно зажмурился. Под веками пылали желтые и оранжевые сполохи остаточных изображений. Висквиль закряхтел. Все в модуле щелкало, гудело и постанывало.

Открыв глаза, Квилан обнаружил, что остаточное изображение по-прежнему сияет на фоне безликой черноты космоса, ускользая от взгляда всякий раз, как он всматривался в даль, пытаясь увидеть разбросанные в пространстве искореженные обломки станции.

– Вот.

– Отлично. По-моему, все получилось. Молодец, Квил.

– Вот, – сказал Терсоно, наложив на экран светящееся красное кольцо над группой озер одного из материков. – Здесь находится Штульенская Чаша. Место завтрашнего концерта. – Дрон обернулся к аватару. – Концентратор, для премьеры все готово?

Аватар пожал плечами:

– Все, кроме композитора.

– Ах! Он просто шутит, – торопливо сказал Терсоно; его аура вспыхнула рубиновым светом. – Композитор Циллер там будет. Как же иначе? Непременно будет, я в этом совершенно уверен.

– Не очень-то и верится, – проворчал Кабе.

– Будет-будет! Я совершенно уверен.

Кабе повернулся к челгрианину:

– Вы ведь примете наше приглашение, майор Квилан? Майор?

– Что? А, да. Да. Разумеется, я с нетерпением жду. Безусловно.

– Что ж, – тяжело качнулся Кабе, – по-моему, придется приглашать другого дирижера.

Кабе показалось, что майор отвлекся, но потом собрался с мыслями.

Челгрианин обвел их взглядом и произнес:

– Если Махрай Циллер отказывается от посещения собственной премьеры из-за моего присутствия, то, разумеется, я не приду.

– Что вы! – воскликнул Терсоно, его аура на миг сверкнула голубым. – В этом нет ни малейшей необходимости. Даже не думайте. Я совершенно уверен, что композитор Циллер придет на премьеру. Возможно, он отложит свое появление до самого последнего момента, но он обязательно придет, я в этом не сомневаюсь. Прошу вас, майор Квилан, вы должны посетить концерт. Первая симфония Циллера за одиннадцать лет, его первая премьера за пределами Чела, а вы проделали такой долгий путь, вы с ним тут первые челгриане за тысячелетия… Вы обязаны присутствовать на премьере. Такое бывает раз в жизни!

Квилан в упор посмотрел на дрона:

– По-моему, присутствие Махрая Циллера на концерте важней моего. Пойти на премьеру, сознавая, что мое присутствие воспрепятствует его появлению, будет крайне эгоистично, неучтиво и даже бесчестно с моей стороны. Прошу вас, давайте оставим эту тему.

На следующий день он покинул аэросферу. Висквиль провожал его на небольшой посадочной площадке позади гигантского полого плода, в котором располагались жилые помещения.

Квилану показалось, что старик чем-то отвлечен.

– Все ли хорошо, эстодьен? – поинтересовался он.

Висквиль посмотрел на него и, помолчав, ответил:

– Нет. Утром пришла очередная сводка, в которой наши кудесники из контрразведки сообщили не одну, а целых две неприятные новости: во-первых, у нас завелся шпион, а во-вторых, где-то в аэросфере находится гражданин Культуры. – Эстодьен протер навершие серебристого посоха и уставился на свое искаженное отражение. – Хотелось бы, чтобы нас уведомили об этом раньше, но лучше позже, чем никогда. – Он усмехнулся. – Не переживай, майор. Все под контролем, я уверен. Или скоро будет.