Онлайн книга «Двенадцать»
|
Данк и его люди провели их по длинному коридору. Питер на ходу оценил обстановку, хотя оценивать было особо нечего. Просто коридор и двери. Рядом с большинством дверей – клавиатуры с кнопками, как у той двери под бассейном. Данк остановил их перед одной из дверей и резко постучал три раза. – Войди. Великий гангстер, Тифти Лэмонт. И снова ожидания обманули Питера. Некрупный, с очками на кончике длинного крючковатого носа, со светлыми длинными волосами, спускающимися на шею, и розовой залысиной на темени. Он сидел за большим металлическим столом и занимался тем, что пытался собрать пирамиду из деревянных медицинских шпателей. – И Данк? – сказал он, не поднимая взгляда. – Что такое? – Мы задержали троих проникнувших, сэр. Их привел Холлис. – Понимаю. Тифти продолжил терпеливо пристраивать шпатели. – И вы не убили их по причине того, что?.. Данк прокашлялся. – Это насчет поля, сэр. Они сказали, что что-то знают. Руки Тифти зависли над недостроенной пирамидой. Пауза длилась несколько секунд, а затем он поднял взгляд и посмотрел на пришедших поверх очков. У него были пронзительно голубые глаза молодого человека, пусть и обрамленные обвисшими веками. – Кто говорит? Питер сделал шаг вперед. – Я. Тифти мгновение разглядывал его. – А остальные? Что они знают? – Они были со мной, когда я ее увидел. – Увидел кого именно? – Женщину. Тифти ничего не ответил, и его лицо сделалось напряженным, как у слепого. – Всем выйти. Кроме тебя. Он махнул пальцем в сторону Питера. – Как тебя звать? – Питер Джексон. – Кроме мистера Джексона. – И что мне с остальными делать? – спросил Данк. – Пошевели мозгами. Они выглядят голодными, так что почему бы тебе не предложить им что-нибудь поесть? Огромные плечи Данка слегка дернулись вверх. – А что с Холлисом? – Прости, я плохо расслышал? Ты сказал, что он их привел? – В том-то и дело. Он показал им, где мы, и все такое. Тифти тяжело вздохнул. – Эх, какая досада. Холлис, и что мне теперь с тобой делать? Есть правила. Есть кодекс. Воровской кодекс чести. Сколько раз мне повторять надо? – Прости, Тифти. Я думал, что тебе необходимо услышать, что он скажет. – «Прости» не котируется. Ты меня ставишь в очень неловкое положение. Тифти устало оглядел комнату, будто искал слова для следующей фразы среди полок и папок на них. – Очень хорошо. Ты какой в списке? – Номер четыре. – Уже нет. Ты исключен из списка на клетку, пока я не скажу иное. Знаю, насколько тебе это нравится. Считай, что я расщедрился. Лицо Холлиса ничего не выражало. «Что за клетка?» – подумал Питер. – Спасибо, Тифти, – сказал Холлис. – А теперь убирайтесь на хрен все. Все вышли из комнаты и закрыли дверь. Питер ждал, пока Тифти заговорит сам. Тот встал из-за стола и подошел к другому, небольшому, на котором стоял графин с водой. Налил себе и выпил. Молчание затягивалось. И тут он обратился к Питеру, стоя к нему спиной. – Что на ней было надето? – Темный плащ и очки. – Что еще видел? Грузовик был? Питер стал пересказывать события на Нефтяной Дороге. Тифти слушал. Когда Питер закончил, Тифти сел обратно за стол. – Позволь мне тебе кое-что показать. Он открыл верхний ящик стола и достал лист бумаги. Подвинул по столу в сторону Питера. Рисунок угольком, бумага жесткая и слегка пожелтевшая. Рисунок, на котором женщина и две маленькие девочки. – Ты же видел уже один такой рисунок? Уверен, видел. Питер кивнул. Сложно было оторвать взгляд от этой картины. В ней было сокрыто немыслимое отчаяние, будто женщина и ее дети смотрели с этого листа, находясь за пределами обычного пространства и времени. Будто это были три призрака. – Да, в Колорадо. Грир мне показал, после того, как Ворхис погиб. Там была целая стопка их. Подняв взгляд, он увидел, что Тифти пристально смотрит на него, будто учитель на ученика, отвечающего на уроке. – А вам он зачем? – Потому что я любил их, – ответил Тифти. – У меня и Вора были определенные проблемы, но он всегда знал о моих чувствах. Они и мне родными были. Поэтому он и согласился дать это мне. – Они погибли на поле. – Ди, да, и младшая, Сири. Их убили на месте. Быстро, но ты знаешь, как говорят. Дай мне умереть быстро, но не сегодня. Старшую, Нитью, так и не нашли. Он нахмурился. – Тебя все это удивляет? Не совсем то, чего ты ожидал? Питер даже не знал, с чего и начать. – Я рассказываю тебе все это для того, чтобы ты понял, кем и чем мы являемся. Каждый из этих людей кого-то потерял. Я даю им дом, и даю возможность выместить их гнев. Возьмем, например, Данка. Он сейчас впечатляюще выглядит, но знаешь, что я вижу, когда смотрю на него? Мальчишку одиннадцати лет. Он тоже был на поле. Потерял отца, мать и сестру. Всех. Питер поразмыслил над словами Тифти. – Не очень понимаю, как это связано с тем промыслом, который вы ведете. – Так, что это лишь часть того, что мы делаем. Способ платить по счетам, если хочешь. Гражданские власти нас терпят, им приходится. В своем роде мы им нужны, точно так же как они нужны нам. Если бы мы этого не делали, этим бы занялся кто-то другой. На самом деле мы не слишком-то отличаемся от вас, Экспедиционного Отряда. Просто другая сторона медали. Логика Тифти выглядела слишком гладкой. Хороший способ оправдать преступления. С другой стороны, Питер не мог поспорить с ней. – Полковник Апгар сказал, что вы служили. Разведчиком-снайпером. Тифти улыбнулся. Эти слова явно заставили его вспомнить многое. – Мог бы догадаться, что за этим стоит Гуннар. А что еще он тебе сказал? – Только то, что вы дослужились до капитана, прежде чем вас выгнали. Сказал, что вы были лучшим разведчиком-снайпером за все время его службы. – Правда? Ну, он преувеличил, хотя и не слишком. – А почему вы ушли? Тифти безразлично пожал плечами. – Причин много. Можно сказать, что меня не устраивала жизнь военного в целом. А твое присутствие здесь говорит мне о том, что она и тебя не во всем устраивает. Я бы сказал, что вы вышли за пределы дозволенного, лейтенант. Сколько дней вы уже в самоволке? |