Книга Лес Мифаго. Лавондисс, страница 103 – Роберт Холдсток

Она посмотрела на мистера Уильямса, который не сразу понял, что песня окончилась.

– Очень мило, – сказал он. – У тебя чудесный голос. Очень милый.

– Это новая песня? – беспокойно спросила Таллис. – В ней есть магия?

Мистер Уильямс неловко пошевелился:

– Это очень милая песня. С самыми странными словами, которые я слышал в своей жизни. Очень мило. Я бы хотел записать их, с твоего разрешения.

– Но это новая песня? Или нет?

– Гмм…

Она посмотрела на него, и его лицо сказало ей все.

– Старая? – печально спросила она.

– Старая, – сочувственно подтвердил он.

– Но я придумала ее сегодня утром.

Мистер Уильямс наклонился к ней. «Похоже, я произвела на него впечатление», – подумала Таллис.

– Тогда… тогда это замечательное достижение.

Она смутилась, опечалилась и слегка расстроилась:

– Я не понимаю… Я придумала эти слова. Клянусь!

Он задумчиво посмотрел на девочку.

– Такие странные слова… – прошептал он. – И такой странный ум… – Он вздохнул. – Но, увы, мелодия… ты не обидишься? Она немного напоминает другую.

– Та же самая чертова мелодия, – сказал один из фермеров, и остальные засмеялись.

Мистер Уильямс не обратил на них внимания, дав Таллис разделить с ним свое собственное презрение к ним легким намеком на улыбку.

– Она называется – по меньшей мере в оригинале – «Помощник Капитана». Я сам однажды использовал ее, в своей сюите. Хотя моя музыка не такая милая, как твоя. Слишком много скрипок. Но это действительно старая мелодия.

– Я услышала ее на Лугу Печальной Песни, – сказала Таллис. – Там не было никого, и я подумала, что могу ее использовать. Я не хотела красть ее.

Мистер Уильямс недоуменно поглядел на нее:

– Ты впервые услышала… где ты впервые услышала ее?

– На Лугу Печальной Песни. Рядом с моей фермой. На самом деле луг называется Пни. Но с тех пор, как мне исполнилось девять, я слышу оттуда пение. И я не боюсь. Дедушка сказал мне не бояться, и я не боюсь. – Она нахмурилась. – Я действительно не собиралась красть ее.

Мистер Уильямс покачал головой и нервно почесал подбородок:

– Почему нет? Для чего же они существуют? Мелодии принадлежат всем. Как и истории.

– Я не крала слова, – тихо сказала девочка.

– Я знаю. Слова, они всегда личные, даже такие странные, как твои. Твоя «юная страсть» в «земле призрака птицы» – очень счастливый молодой человек. Он ходит в ту же школу, что и ты?

Старики опять засмеялись. Таллис взглянула на них, и ей не понравилось, что они смеются над ней. Мистер Уильямс, казалось, раскаялся в своих словах, но не сказал ничего. Таллис решила простить его:

– Его зовут Скатах.

– Песня очень печальная, – заметил мистер Уильямс. – Можно мне спросить почему?

Сначала Таллис не хотелось рассказывать о событиях на Лугу Камней Трактли. Но его глаза глядели очень дружелюбно, в голосе чувствовалась легкая озабоченность, и она поборола себя. Она спела о Скатахе, но еще не разделила ни с кем бремя печали, и сейчас, сражаясь со слезами, она дала словам и чувствам хлынуть наружу.

– Он ушел от меня, – сказала она. – И я не знаю насколько. Я видела его у подножия дуба. Это пустой путь. Дуб, я хочу сказать. Место видения. Ну, ты же знаешь, то место, откуда можно увидеть Иноземье. И конечно, он не принадлежит нашему миру. И он был очень тяжело ранен. Наверно, он жил сотни лет назад. Его пытались заклевать вороны, но я отогнала их. Я сделала место, Землю Призрака Птицы, и они ужасно разозлились. А потом пришли ведьмы. Я не думаю, что они – те самые призраки в масках, которые живут в лесу. Те – мифаго. А эти ведьмы – часть видения. Они утащили его на ужасной тележке, к которой были привязаны головы и руки. Я думала, что они собираются разрезать его, но, как оказалось, они его друзья. И они сожгли его тело на погребальном огне. Но, конечно, не его душу. Она ушла через собственный пустой путь, и я могу позвать ее назад. Но потом… потом появилась другая женщина. Она вылетела из леса, вся намазанная глиной… и громко закричала. И обскакала вокруг пламени. Она была вся не своя, и она, наверно, его любимая… а кто тогда я? Он же не может любить сразу двух. Это было бы неправильно. Я так напряженно думала об этом, что пустой путь ускользнул прочь. И дуб опять стал деревом. Но я чувствую, что однажды должна буду спеть для него, дать ему знать о своей любви, но сейчас я еще недостаточно взрослая и не могу пойти за ним. В любом случае мой брат Гарри ушел в лес, и я обещала найти и его тоже. Но я же не могу искать их обоих, и я не знаю, куда повернуть…

Она вытерла слезы, глубоко вздохнула и посмотрела на мистера Уильямса, который молча сидел с пустым, ничего не выражавшим лицом. Зато фермеры вокруг потрясенно глядели на нее.

Наконец, едва приподняв брови, мистер Уильямс выдохнул и очень тихо сказал:

– Да, это объясняет все.

Из толпы донесся хор голосов. Теневой Огонь вбежал на центральную лужайку и подбежал к дубу, где все еще горел первый факел, который держал в руке Теневой Боярышник. Два танцора подняли факелы над головами и ударили ими друг о друга. Тусклое пламя на мгновение ожило, обновление завершилось.

Наконец крики и аплодисменты закончились. Мистер Уильямс подмигнул Таллис, успевшей восстановить самообладание, хлопнул руками по коленям и сказал:

– Да, отлично. Теперь нам дьявол не страшен, по меньшей мере еще на один год.

Таллис улыбнулась, несколько стариков хихикнули, но Джадд Поттенфер только пожал плечами.

– Береженого бог бережет, – сказал он, и Таллис заметила, что мистер Уильямс внезапно почтительно наклонил голову, обдумывая это простое утверждение.

– И лучшее еще впереди, – продолжил кислолицый мистер Поттенфер. – Сейчас будет Теневой Танец. Мы танцевали его еще до того, как назвали город.

Таллис недоуменно уставилась на него. Это не могло быть правдой.

– Но Теневой – самое старое имя города, – возразила она. – Ничто не может быть старше Теневого.

Поттенфер, не глядя на нее, сказал:

– Это самый старый танец в округе. Он старше, чем Люди Трактли. Старше всего.

– Тогда он старше самой истории, – прошептала Таллис, глядя на белую полоску только что побритой кожи, выглядывающую из-под темной фуражки фермера.

– И нечего спорить, – сказал Поттенфер, и его друзья засмеялись. Какая-то местная шутка, которую ни Таллис, ни мистер Уильямс не поняли.

Мистер Уильямс посмотрел на нее.

– Откуда ты знаешь об имени деревни? – спросил он.

– У меня есть книга, – ответила Таллис. – Имена мест. И наш садовник, мистер Кости, он знает их все. Теневой – это тот, кто отбрасывает тени, но не от солнца. Теневое место – призрачное место, место призраков, теней луны…