Онлайн книга «Хозяин берега»
|
Проводница присела на полку, обняла колени в джинсах: — Вначале с ними ехала пассажирка. Я её перевела в соседнее, к женщинам, а мужчину из того купе — сюда. Чтобы удобнее. — Эти четверо… Никто не показался вам подозрительным, странным? — Н-нет. — Все ехали до Москвы? — в купе было жарко, Денисов расстегнул куртку. — Один был транзитный. — Тоня подумала. — Вот только свет горел всю ночь… Я обратила внимание, — А в других купе? — В других спали. Могу я тоже спросить? Что случилось? — Совершено преступление, — Денисов поднялся. — Пострадавший ехал в этом купе на двенадцатом месте, Я прошу вас пройти со мной в отдел внутренних дел. — Он шахматист, — пострадавшего она хорошо запомнила. — С доской не расставался… Командировочный! — Шахматы вёз с собой? — У меня брал. — А партнёры? — Он больше сам с собой. Расставит фигуры и сидит… Тоня с любопытством разглядывала кабинет. Расположенный в старой, не подвергавшейся — реконструкции части вокзала, кабинет был со сводчатым потолком, с колонной посредине. Сквозь стрельчатое окно виднелся Дубниковский мост с неподвижными красными огнями, внизу чернели электрички. Ночь выдалась ясной: горловина станции просматривалась до самого блокпоста и дальше за элеваторы. — Не тоскливо здесь? — спросила Тоня. — Скучать, в общем, некогда. Проводница успела переодеться: туфли на модном каблуке, к джинсам прилегал мохнатый тяжёлый свитер. — Значит, пострадавший — человек увлечённый… — сказал Денисов. — Серьёзный, — она ждала наводящих вопросов. — Это он обменялся местами? — С женщиной? Нет. Тот — молодой парень. В куртке. У него на куртке написано «Стройотряд» или что-то похожее. Денисов сделал пометку в блокноте, — Шахматист ехал внизу? — На нижней полке отдыхал Юрий Николаевич. Пожилой, в очках. — Как он одет? — Короткое серое пальто, шапка… Хороший дядечка. Тоже из Москвы. — И он играл в шахматы? — При мне они больше разговаривали. — Не помните, о чём? — Один раз о каких-то насекомых. Похоже, о жучках. — Жучках? — Жучки будто издают звуки при трении лапок о подкрылышки. Пострадавший объяснял, а Юрий Николаевич слушал. — Они были вдвоём? — Третий в это время мыл яблоки в коридоре. — Кого вы называете третьим? — Денисов посмотрел в свои записи: «Пострадавший — шахматист», «Куртка «Стройотряд»», «Юрий Николаевич», «Все до Москвы». Транзитного. Солидный тоже пассажир. Билет у него до станции Ош. — Где это? — Среднеазиатской железной дороги. За окном Денисов увидел Антона. Вместе со следователем и экспертом дежурный возвращался в отдел. «Газик» медленно двигался вдоль перрона к стоянке для служебных машин. Сверху Антон казался ещё мощнее. Говорили, у себя, на Алтае, Сабодаш стал чемпионом-гиревиком ещё до того, как начал по-настоящему тренироваться. Пришёл на соревнования зрителем, ушёл призёром. По тому, как Антон шёл, глядя под ноги, как слушал следователя, Денисов понял: ничего положительного осмотр не принёс. — Пострадавший выходил на стоянках? Что-нибудь приносил? — Денисов задал проводнице ещё несколько формальных вопросов. — За постель уплатил сразу? — Нет… Не помню… Денисов почувствовал сдержанное кокетство, которое ей шло. Увлёкшись, Топя едва не упустила существенное: — Минуточку! За него уплатила женщина… — Та, что ехала в купе? — Она. Вошёл Антон, закурил, присел на широкий подоконник. — Он ни с кем не ссорился по дороге? — спросил Сабодаш. — У нас в поезде? Нет… — она покачала головой. Денисов вернулся к тому, на чём остановился перед приходом Антона: — Выходит, женщина и пострадавший знали друг друга? — Не скажу… Да! Ещё он спрашивал таблетку от головной боли! — Когда? — Где-то на Московской дороге, вечером. — Вы убирали купе, приносили чай… Может, при вас он называл какой-нибудь город, улицу? Имя? Тоня подумала. — Какое-то женское имя… Валя? Нет, Катя! Катенька! — Именно пострадавший? — Не помню. Они всю ночь разговаривали… Кажется, он сказал: «Катенька…» — Проводница вздохнула: — Тяжёлая ездка, все места были заняты! Тоня словно подвела черту под тем, что видела и слышала в ночном скором. — Остаётся гадать, — вздохнул Антон. — Какие выводы следуют из всего, сказанного… Денисов посмотрел на часы: попутчики пострадавшего скорее всего сидели в вокзале: метро открывалось через три часа. «Если не уехали на такси…» Он встал, чтобы подать Тоне пальто. — Обратите внимание на стоянку такси, — Антон не удержался от напутствия, — потом пригородный зал. Я посажу помощника к монитору, пусть ищет по телевизору. — Со мной никто не пойдёт? — спросил Денисов. — Опергруппа на Дубниковке: подъезды, дворы. Без этого не обойтись… Сабодаш нашарил в кармане пачку «Беломора», не глядя, сунул внутрь два толстых пальца. — Кроме того, камеры хранения: преступник мог уйти налегке, портфель сдать в ручную кладь. Ещё морячки Свидетели… — Антон поднёс пачку к глазам: — Пустая! А ведь купил после ужина… На стоянке такси была небольшая очередь, она почти не двигалась. Диспетчер в завязанной у подбородка ушанке, с поднятым воротником тулупа стучал, чтобы согреться, огромными валенками, хлопал рукавицами. — Машин мало, отправляю только с детьми, — объяснил он Денисову. Насчёт жёлтого портфеля предупреждён. Пока не было. — Диспетчер постучал валенками: — Крепчает мороз-то! — Не замёрзли? — Какие наши годы! — диспетчеру было за семьдесят. Он работал, чтобы не оставаться одному в своей пустой двухкомнатной квартире. — Счастливо. — Бывайте здоровы. Денисов и Тоня повернули назад. — Пройдём по вокзалу, — сказал Денисов. — Похоже, что они не успели ещё уехать. По другую сторону стеклянной стены неслышно двигался нескончаемый поток людей. — Вон Юрий Николаевич! Стоя за высоким столиком у колонны, приезжий, в очках, в коротком пальто, неторопливо отхлёбывал кофе, пробегая глазами далеко отставленную от глаз газету. Меховая шапка и портфель лежали внизу, на подставке. |