Книга Укрощение строптивой, страница 63 – Сюзанна Энок

— Да, знаю.

— Правда? — Маркиз приподнял брови, изображая удивление, и стал почти так же хорош собой, как его кузен, хоть апатии в нем и не убавилось. — Это он вам сказал?

— Да, он. Если не ошибаюсь, во время нашего второго разговора.

— Но вы все-таки согласились встретиться со мной?

— Ответить честно? Или вы предпочтете, чтобы я просто кивнула и улыбнулась?

Теперь уже Фентон по-настоящему удивился.

— Прежде мои предпочтения вас не интересовали, — пробормотал он. — Что ж, я хотел бы услышать честный ответ.

— Все дело в том, что вы, милорд, предложили за меня десять тысяч фунтов. Это был первый случай, когда вы изменили своим правилам и сделали все возможное, чтобы добиться общения со мной.

— Полагаю, дальше вы скажете, что цветы обошлись бы гораздо дешевле.

— Для цветов было уже слишком поздно. — Камилла оглянулась на Марию, шагавшую следом за ними, и ей стало совершенно ясно: сразу же после возвращения домой сестра передаст их разговор матери слово в слово.

— Скажите, а почему вы так рассердились на меня? — неожиданно спросил маркиз.

Камилла в растерянности заморгала.

— Я не рассердилась, а… разочаровалась.

Его рука под ее пальцами словно окаменела.

— Ну а я предпочел бы женщину менее субтильного сложения и в меньшей степени подверженную паническим настроениям. Всем нам приходится с чем-то мириться, леди Камилла.

— Да, верно. Но если бы вы удосужились познакомиться со мной заранее, то это избавило бы нас обоих от конфуза в церкви.

— Да-да, конечно… А еще я должен был писать вам письма и отправлять букеты. Но я этого не делал. И я не собираюсь извиняться и уверять вас, что непременно исправлюсь. Ведь мы оба пострадали в результате ваших действий. Но теперь пора исправить вашу ошибку. Ради меня, ради вашей семьи и ради вас самой.

«И ради Китинга», — мысленно добавила Камилла.

— Думаю, вы правы, — сказала она, тихонько вздохнув.

Тут Фентон вдруг остановился и, повернувшись к своей спутнице, спросил:

— Значит, этих дурацких притворных ухаживаний больше не понадобится?

— Да, это ни к чему. Не вижу смысла убеждать себя, что вы совсем другой, а не тот, кем являетесь. В сущности, я прошу только об одном: чтобы после нашей свадьбы вы имели ко мне как можно меньше отношения.

— Но я требую наследника. И вашей верности. Не хочу снова стать посмешищем.

Сердце Камиллы болезненно сжалось.

— Значит, — за исключением этих ваших условий, — тихо сказала она.

— Договорились. — Маркиз склонил голову к плечу. — Все-таки странно… Ведь если бы год назад вы не сбежали, то мы заключили бы то же самое соглашение.

— В то время я была гораздо наивнее. Видимо, мне хотелось большего.

Лорд Фентон кивнул.

— Да, понимаю. И я хочу, чтобы вы немедленно покинули клуб «Тантал». Служить там и в то же время готовиться к свадьбе со мной совершенно недопустимо. Я такого не потерплю. Как и ваши родители.

Это заявление стало для Камиллы неожиданно болезненным ударом.

— Но в клубе все были очень добры ко мне… Скажу больше: если бы не работа там, мне остался бы лишь один-единственный выход, и тогда ни вы, ни моя семья не пожелали бы принять меня обратно. — Камилла судорожно сглотнула. Ее ужасала мысль о том, что сначала ей придется перебраться обратно во враждебный дом, а потом — в совершенно чужой. — Давайте решим так: я сообщу в клубе о своем уходе, но поработаю там до тех пор, пока мне не найдут замену, то есть до самого дня свадьбы.

— Нет, не согласен.

Камилла вскинула подбородок.

— Но я настаиваю, милорд.

Маркиз хотел снова возразить, но передумал.

— Хорошо, будь по-вашему. Но тогда никто не получит никаких денег. Не получит, пока вы не покинете это заведение. Так и передайте своему новому другу. И узнаете, поддержит ли он вас. Вот в этом, миледи, и заключается разница между Чертовым Блэквудом и мной. Я прям и честен. И не притворяюсь другом, не будучи им на самом деле.

— Однако никто не знает, что он ваш кузен, — заметила Камилла. — Так в чем же тогда ваша честность и прямота?

— Все дело в том, что он не в силах вести себя прилично. Иначе я был бы только рад объявить всем и каждому, что мы с ним в родстве.

Разговор зашел в тупик, и Камилле стало совершенно ясно: еще немного — и она выпалит в защиту Китинга что-нибудь слишком уж откровенное, то есть наводящее на определенные подозрения. А поскольку лорда Фентона заботили в первую очередь приличия, он, конечно, ужасно возмутится, узнав, что она, возможно, переспала с его кузеном.

После минутного молчания Фентон повернул к дому и снова предложил ей руку. Камилла со вздохом приняла ее.

— Мы с вашими родителями начнем приготовления к свадьбе, — проговорил, наконец, маркиз. — И на этот раз вам уже не сбежать.

— Я и не собиралась. Если вы сдержите все свои обещания. Всем, кому их дали.

— Сдержу.

Остаток пути они проделали в молчании, пока Фентон не остановился у начала подъездной дорожки.

— Ваш отец знает, как со мной связаться, — произнес он. — Всего доброго, леди Камилла.

— Вам также, милорд.

Когда Фентон исчез за поворотом улицы, Камилла окинула взглядом дом. Здесь она выросла, но ни одно другое здание в городе не казалось ей настолько чуждым и неприветливым. Стоило только подумать о возвращении сюда… Нет, она решительно против. Сюда — ни за что. А Поллард-Хаус она видела только мельком, да и то лишь его фасад, хотя ей, видимо, суждено вскоре стать его хозяйкой.

— Как тебе это удалось? — послышался шепот Марии.

Камилла совсем забыла про сестру.

— Удалось что? — спросила она, оборачиваясь.

Волосы у Марии были чуть темнее, чем у нее, а глаза казались ярко-голубыми.

— Ты просто взяла и сказала то, что тебе хотелось. Я бы от стыда умерла.

— Я узнала, что есть кое-что пострашнее, чем стыд. — Камилла откашлялась. Общаться с младшей сестрой ей было почти так же неловко, как с будущим супругом. Впрочем, для нее он оставался чужим. — У вас с Джоанной все хорошо?

— Мама почти не выпускает нас из дому. Во время светского сезона мы лишь изредка бывали где-нибудь, потому что она говорила, что над нами станут потешаться. О, это невыносимо… Но было бы еще хуже, если бы она решила совсем отменить мой первый выезд в свет.

— Все скоро разрешится и будет забыто, — заверила сестру Камилла. — И я, когда стану маркизой, смогу познакомить тебя с множеством красивых молодых людей.