Онлайн книга «Испытания любимого кота фюрера в Сибири»
|
– Леди и джентльмены, единогласно. Время покажет, будет ли достаточно этого количества ударов по тварюгам. Пока же в нашем списке в гордом одиночестве фигурирует американская операция «Неравный брак». Куда двинемся дальше? – После ненормальной Америки так и хочется вернуться в Европу, и желательно – Западную. – Германия? – Англия? – Голландия? – Швеция? – Норвегия? – Швейцария? – Австрия? – Франция? – Точно, давайте натравим кошек на галльского петушка. Компьютер подсуетился и выдал французский государственный гимн, аранжированный в арабском стиле. Все члены Глобального Координационного Совета проголосовали за Пятую республику. – Планы должны быть наполеоновские. – Для беззаботных лягушатников надо устроить что-нибудь веселенькое. – Гурманам легко внушить, что именно тварюги – главные вредители эксклюзивных продуктов. – Утопить сотню или две в бочках с коньяком двадцатилетней выдержки! – Может, надрессировать тварюг для уничтожения всех улиток на виноградниках – и трюфелей заодно? – Хватит гастрономических изысков. Напрягите мозги: чем еще кичатся французы? – Канканом. – Сыром с плесенью. – Шансоном. – Клошарами. – Шампанским. Компьютер едва поспевал выдавать соответствующие иллюстрации. 7. Экологическая стезя Аристократ, пройдя коридор до конца, свернул в тупик, заканчивающийся шахтой гаражного лифта. На площадке – никого. Аристократ проверил наличие кабины. За плотно сомкнутыми створками – полная тишина и отсутствие свежих запахов. Убедившись, что не опоздал, тевтонец прилег у плинтуса торцовой стены. Немецкий кот проделывал это каждый будний вечер, а иногда и по выходным. Излюбленная позиция для встречи хозяина располагалась точно под фотографией свадебного торжества. На площадке, в отличие от коридорной галереи, висел на стене один-единственный снимок. Кадр, окаймленный не медной, а золотой рамкой, не имел отношения к биографии Аристократа и был сделан задолго до появления элитного котенка на свет. На свадебном фото золотой магнат и простая сибирская девушка только что закончили обмен кольцами. Богатый жених в строгом черном костюме, сшитом на заказ в Лондоне. Бедная невеста в гипюровом длинном платье, доставленном из Парижа. Рядом свидетели. Начальник охраны ради торжественного случая расстался с неизменной кобурой на поясе. Профессор Мюнхенского университета, доктор психологических наук, исполнительный директор международной организации по борьбе за чистоту пресных вод сменила походную экипировку на мини-юбку и блузку с вышитыми розочками. Тевтонцу нравилось лежать под снимком не из-за счастливой брачующейся пары, а из-за того, что с этой позиции лучше всего контролировался подъем лифта. Магнат специально разместил памятную фотографию именно здесь, чтобы каждый раз, возвращаясь домой, первым делом вспоминать о том, как обрел ненаглядную половину – внезапно, смешно и нелепо. В объектив не попало умиленное лицо новоиспеченной тещи, которая единственная из присутствующих знала, что этот брак не случайность, а выстраданный шанс, итог нелегкой жизни трех поколений. Не зря доченька терпеливо ждала настоящей любви, не зря. Магнат, сделав предложение руки, сердца и капитала, получил утвердительный ответ на чистом русском языке. Однако суженая после серии поцелуев, смеясь, повторила согласие выйти замуж, но теперь по-немецки. Так влюбленного бизнесмена приобщили к семейной истории. Будущая теща магната родилась не где-нибудь, а неподалеку от Берлина. Отцу, начальнику особого отдела мотопехотной части, крупно повезло – служить за границей. В СССР все офицеры мечтали попасть в группу советских войск, расположенных в Германии. Кроме двойного оклада, привлекала возможность пожить в чистой, ухоженной стране. А также – возможность покупки того, что на Родине давно стало дефицитом. Особенно котировались мебельные гарнитуры, фарфоровые сервизы, различная оптика, люстры и одежда. До развала Советского Союза и объединения Германий было еще далеко. Мать всячески поощряла контакты сообразительной девочки с местными детьми. Отец обеспечил бойкой любимице возможность учиться параллельно и в русской, и в немецкой школах. К пятнадцати годам русская девочка свободно владела немецким языком. Мать желала талантливому ребенку карьеры переводчика-синхрониста и, быть может, даже на правительственном уровне. Майор же потихонечку готовил единственную дочь к опасному ремеслу профессионального разведчика-нелегала. Особист считал, что лучше быть шпионом в Западной Германии, вкушая все прелести загнивающего капитализма, чем влачить жалкое существование при развитом социализме. Могучий Советский Союз, имевший грандиозные запасы нефти, держал население в полуголодном состоянии, выдавая мясо и сливочное масло по талонам. А бывшие нацисты и фашисты без всяких ограничений потребляли колбасу тысячи сортов и хлестали пиво, темное и светлое, гекалитрами. Но еще до падения Берлинской стены рухнула зарубежная карьера начальника особого отдела. И не из-за того, что майор слишком ценил салями. Однажды ночью какая-то безыдейная сволочь нарисовала на гениальном лбу гипсового вождя мирового пролетариата малюсенькую свастику. Дневальный, обнаружив диверсию, поднял ненужный гвалт, и прискорбный факт не удалось скрыть от вышестоящих инстанций. В результате весь командный состав части, начиная с полковника и кончая младшими лейтенантами, был срочно подвергнут замене и раскидан по самым дальним углам необъятной Родины. Майор угодил в Прибайкалье на охрану складов. После немецкого рая – в сибирский ад. Клопы, тараканы, неопрятные бабы, пьянствующие офицеры, наглые старослужащие, замордованные новобранцы. Особист захотел реабилитироваться во что бы то ни стало и принялся наводить среди рядового состава элементарную дисциплину. Но борьба с дедовщиной закончилась трагически: пятнадцать цинковых гробов для так и не успевших демобилизоваться садистов. Городской хлюпик, самовольно покинув ночью пост, незаметно пробрался в казарму, оглушил спящего дежурного и продырявил деревенских тупарей из автомата, истратив оба рожка. Месть была короткой и безжалостной. Накануне очкарик под солдафонский гогот выпил таз грязной воды, которой сам только что вымыл пол. |