Онлайн книга «Прощание на Поцелуевом мосту»
Следователь ФСБ полковник Кожемякин позвонил, когда он уже ехал в машине, что говорило о том, что не обо всем можно сообщать по телефону открытым текстом. Даже по служебному телефону. – Опередили вы нас, Иван Васильевич, – сладким голосом произнес Кожемякин. – Как бы нам увидеться с вами? – Завтра с утра приходите ко мне в кабинет, посмотрите на меня, а я на вас. – Иван Васильевич, но вы же понимаете, о чем я! Нам надо поговорить. – Ах, поговорить! Тогда приходите ко мне в кабинет к десяти утра, тогда и поговорим. А сейчас домой еду: рабочий день закончился. Жена грибной супчик приготовила. – Я знаю… – Откуда вы знаете про ее супчик? – подозрительно спросил Евдокимов. – Я не про это, я про то, что вы сейчас направляетесь в управление на Фонтанку, чтобы, по своей привычке, контролировать все важные дела самому. Вы хотите присутствовать при опросе важного свидетеля. – Хочу, – признался Иван Васильевич. – Я тоже должен присутствовать. – Отдыхайте, товарищ Кожемякин, – посоветовал Евдокимов. – Вы же и так в курсе всего, что у нас в управлении происходит. – И все-таки… – До свидания. Но едва полковник Евдокимов вошел в приемную, то сразу увидел Кожемякина. Фээсбэшник поднялся из кресла и шагнул навстречу: – Что вы такой невеселый, Иван Васильевич? – Да ночью таракан приснился, и я все думаю, к чему бы это. – Не надо так, – поморщился Кожемякин. – Мы вас ценим, и про ваше остроумие нам тоже хорошо известно. Но нельзя же так! Ведь одно дело делаем. Евдокимов открыл дверь кабинета, но остановился на пороге, не пропуская нежеланного гостя. – Мы же встречу на утро назначили. Так что завтра милости прошу. – А если вам из Москвы позвонит председатель Следственного комитета и разрешит мне присутствовать при разговоре со свидетелем? – Вот когда позвонит… Евдокимов попытался закрыть дверь, но Кожемякин не дал: – И все-таки давайте согласуем наши действия… – Хорошо, – сдался Евдокимов и пропустил настойчивого гостя в свой кабинет. Затем подошел к своему столу и, усаживаясь в кресло, спросил: – Тогда, чтобы не откладывать в долгий ящик, скажите мне, товарищ полковник, как получилось, что Иноземцева вообще убили в нашем городе? Странно, конечно, что он был без своей личной охраны, но ваше ведомство наверняка осуществляло за ним наружное наблюдение. – Я не могу ответить на этот вопрос, – быстро ответил Кожемякин. – О чем тогда с вами вообще разговаривать, если вы не желаете отвечать на самые простые вопросы, ответы на которые известны и ребенку? Вы следили за ним, но его застрелили. Как это вообще могло произойти? Кожемякин нахмурился, помолчал какое-то время и проговорил: – Его вели двое. И надо сказать, оба не новички. Один следовал за Дмитрием Захаровичем на своих двоих, второй – на машине. Время от времени они менялись. Один даже на «Щелкунчике» побывал. Потом они ждали, когда Иноземцев с барышней выйдут из ирландского паба. Последовали за ними в сторону площади Труда. Наш сотрудник шел за ними, вдруг Иноземцев с девушкой развернулись и пошли ему навстречу. Не разворачиваться же было и ему? Улочка совсем пустая была. Наш сотрудник спокойно дошел до площади. Машина уже стояла на светофоре, потом машина повернула. Но, как вы помните, площадь Труда – с односторонним движением, и в обратную сторону надо двигаться по набережной Крюкова канала, потом поворот налево и въезд на Поцелуев мост. Наш автомобиль пропустил встречный поток транспорта, потом остановился у газона на набережной канала. Сотрудники поменялись местами. Тот, что пешком шел, сел за руль, а второй рядом. Когда они подъехали к повороту, там уже стояло несколько машин. Прошло всего минут пять, может, даже меньше, как Иноземцев выскользнул из-под наблюдения. Короче говоря, в это самое время его и убили. Когда наши выбежали на мост, то увидели лежащее тело. Убийц и машины, на которой они прибыли, уже не было. Один сотрудник вернулся в машину, доложил и начал преследование, к сожалению, неудачное – преступники уже свернули в переулок Якубовича, а потом спрятались во дворе. Второй сотрудник забрался в кабину автоэвакуатора… – Понятно, – кивнул Евдокимов. – Только народ считает, что это… – Знаю, что говорят в народе, – поморщился Кожемякин. – На заборах тоже много чего пишут. Но, во‑первых, говорит об этом не весь народ, а во‑вторых, даже у тех, кто распространяет подобные слухи, никаких фактов, подтверждающих участие госслужбы, нет. Даже наоборот, факты говорят о том, что покушение было совершено абсолютно не профессионально, исполнено людьми, которые никогда раньше этого не делали. – Колюжный сидел как раз за убийство, – напомнил Евдокимов. – Бытовуха, помывочнойвы же знаете, – отмахнулся Кожемякин. – После совместной попойки с приятелем повздорили, что-то не поделив. Один схватился за нож, второй – за молоток. Не мог же Калоша переквалифицироваться из хулигана и уличного грабителя, кем он был до своей последней отсидки, в профессионального киллера, который вдруг получает заказ и даже аванс в пару сотен тысяч долларов? Убивает запросто Иноземцева, бросает пистолет в воду, когда мог успеть избавиться от него в другом месте… На отстрелянных гильзах нет его отпечатков, словно пистолет заряжал не он, а кто-то другой. Вам это не кажется странным? – Очень даже кажется, мне и Бережная об этом говорила. – Кстати, о ней, – оживился Кожемякин. – В нашей конторе Веру Бережную уважают, конечно, за героическое прошлое, но сейчас она лезет не в свою тему. Вы уж передайте ей, что, если будет путаться под ногами, у ее конторы возникнут проблемы с лицензированием. Закроют ее. И что тогда? Сотрудники ее останутся без работы. Один мужичок там, правда, прелюбопытный имеется. Мы его у себя пристроим. – Окунев, – догадался Иван Васильевич. – Не пойдет он к вам. – А куда он денется! Мы умеем убеждать. В дверь постучали, на пороге появился оперативник, который ездил во Всеволожск за водителем автоэвакуатора: – Товарищ полковник, свидетель Белых доставлен. – Давай его в кабинет Еремина. Хотя погоди. Бери Еремина, и заводите свидетеля ко мне. У меня посолиднее будет. И еще… В доме, где Колюжный взорвал себя, вы хорошо все посмотрели? Все перевернули? – Конечно. Но там после взрыва все вверх дном. Но мы даже доски пола подняли, там керамзит был засыпан для утепления – и в нем порылись. Ничего не нашли. Оперативник вышел. – Так мы все решили. Я останусь? – спросил Кожемякин. – Нет, – решительно ответил Евдокимов. – А если вам позвонит председатель Следственного комитета? |