Онлайн книга «Дверь в стене тоннеля»
В разговор вмешалась молчавшая доселе Карина: – Но это же нормальная среднерыночная цена – тысяча долларов за квадратный метр. – За квадратный метр чего? – уточнил Александр Яковлевич. – За квадратный метр парусности. У вас в объявлении указано: площадь парусности – сорок квадратов. – Ай, молодэц! – вскричал яхтовладелец почему-то с кавказским акцентом. – Вот дочь, достойная своего отца. Сорок метров – это без спинакера. Накиньте пять тысяч за спинакер. – Без спинакера обойдемся, – стоял на своем Еремеев. Он выложил на столик увесистую кипу стодолларовых купюр, вырученных за «арчу». Он знал – вид денег иногда бывает последним аргументом в затянувшемся торге. – Проверьте, здесь ровно тридцать. И вот вам еще десять, – стал отсчитывать он из другой пачки, полученной сегодня за квартиру. Пальцы Александра Яковлевича сами собой потянулись к бледно-зеленым бумажкам. Он стал пересчитывать. Алик проверял отсчитанные бумажки маркерным карандашом – на фальшивость. – Черт с вами! Грабьте бедного мигранта. Если бы не эта проклятая спешка!.. Но беру с вас слово! Дайте мне слово! – В чем? – В том, что не позже двух лет вы обязательно придете на «Санточке» в Хайфу, чтобы я мог убедиться, что она жива и здорова, что она в хороших руках. Вы не представляете, что такое продать яхту. Это не мотоцикл и не квартира. Это живое существо. Продайте мне свою дочь! Что, дрогнуло сердце? Вот и у меня дрожит. Он достал из кейса бланк купчей, заполнил его, расписался, затем заверил документ в бухгалтерии яхт-клуба, вручил купчую Еремееву вместе с ключами от яхты, молча набил кейс долларами. Он встал, обвел взглядом салон. – Телевизор я возьму с собой. Он не входит в комплект бортового оборудования. И кофейный сервиз тоже. На память о «Санточке». Карина помогла ему упаковать чашечки. – Ваш шофер сможет отвезти нас с Аликом домой? – спросил Александр Яковлевич. – Но только без вас. – Нет проблем. – Тогда до встречи в Хайфе! Не надо нас провожать. Александр Яковлевич и Алик покинули борт яхты. Еремеев, Карина, Артамоныч, слегка ошеломленные скоростью сделки и грудами денег, только что лежавших на столике, молчали. – Ты сумасшедший, – подытожила наконец общее мнение Карина. – Где твой билет на поезд? Я доставлю тебя в Ростов на яхте. Карина вытащила из паспорта голубую бумажку и отдала ее капитану «Санта-Марины». – Когда отбываем, сэр? – Как только заберем Дельфа. – Я могу занять свою каюту? Еремеев предусмотрительно распахнул овальную дверцу, и девушка протащила за собой дорожную сумку. – Так покупочку-то надо обмыть, – пришел в себя Артамоныч. – А то рассохнется лодка-то. – Обмоем. Но сначала сдай оружие вместе с распиской. Помощник по особым поручениям с большим облегчением расстался с «браунингом». – А теперь тебе еще одно боевое задание. Съездишь в Хотьково, отвезешь по адресу письмо, которое я напишу, расскажешь человеку все, что ты сейчас видел, и привезешь его завтра сюда, если он согласится. – А если не согласится? – Переночуешь у него и вернешься сюда сам к пятнадцати ноль-ноль. Еремеев присел за столик, вырвал еще одну страничку из следовательского блокнота и стал писать: «Салам тебе, достопочтенный Николай-бек! Прежде всего накорми моего гонца и выслушай его с полным доверием к нему и к моему душевному здравию. Да, он говорит правду: я продал квартиру и купил яхту, между прочим, с хорошим двигателем. Собираюсь идти на ней по Волге и Дону, сначала в Ростов, а потом в Севастополь. Возможно, и того дальше… Собираю команду. Был бы очень рад видеть тебя на борту в любом качестве. Но для начала в роли старпома. Из тебя выйдет великолепный пират Джон Сильвер, тем более что деревянная нога у тебя уже есть, а попугая мы купим. Коля, без дураков, жду тебя для серьезного разговора, Артамоныч приведет тебя в район базирования. Крепко жму стаканодержатель! Твой О.О. Е. P.S. О политике – ни полслова. Обещаю! Котловое и денежное довольствие приличное. Форма одежды – походно-полевая. При себе иметь: документы, личное оружие и зубную щетку, трусы, часы, усы». Запечатав послание в конверт и рассказав, как отыскать в Хотькове бывшего майора Тимофеева, Еремеев проводил гонца до железных ворот с якорями. – Да, вот еще! Сдашь билет до Ростова. Деньги возьми на леденцы. – Есть. Вчерашний бомж, похоже, с удовольствием вживался в новую роль. На обратном пути Еремеев встретил начальника яхт-клуба. – Так, значит, на сорока сторговались? – спросил энергичный малый лет сорока в бело-синей бейсболке. – На сорока. – Вообще-то ей красная цена – двадцать пять. – Может быть, – пожал плечами несколько огорченный Еремеев. – Я не каждый день покупаю яхты. «В конце концов, – сказал он себе в утешение, – я не спортинвентарь приобрел. Иногда за дверь в стене тоннеля можно и полжизни отдать. За идеи надо платить». – За идеи надо платить, – повторил он вслух. – Идеи носятся в воздухе, – усмехнулся начальник яхт-клуба. – Радиоволны тоже носятся в воздухе. Но чтобы ловить их, нужен приемник. А радиотехника нынче в цене. – Ну-ну… – усмехнулся хозяин тихой гавани. – Вы раньше в каком клубе состояли? – В СК ВМФ, – небрежно бросил Еремеев и постепенно перевел разговор на другую тему; в военно-морском клубе он состоял на заре курсантской юности. – А что, за шлюзование надо платить? – Сейчас за все надо платить. В том числе и за вашу стоянку у нас. За последние три месяца. А также за месяц вперед, если будете пользоваться нашим пирсом и нашей охраной. – Пользоваться не буду. Завтра-послезавтра ухожу. – Не забудьте взять разрешение на выход. «Санта-Марина» числится пока за нашим клубом. Кроме того, вам надо перерегистрировать ее в комиссии по маломерному флоту. «Господи, и тут тебе никакой свободы! Вот уж поистине страна запретов, советов и заветов». Зато Карина встретила его с блестящими глазами: – Слушай, здесь все есть. Даже зеркало! Нам нужно купить постельное белье, телевизор, кофейный сервиз и какой-нибудь еды! За всем этим они отправились в город, бывший когда-то воздушной гаванью дирижаблей. У долгопрудненского универмага они наняли одичавшего от беспассажирья таксиста и принялись загружать багажник свертками, коробками, пакетами. – Подушки не надо, там есть, – распоряжалась Карина как заправская домохозяйка. – Возьмем только наволочки – вот эти, в цветочек, и одеяла. Там есть, но грязноватые. |