Книга Манчестерская тусовка, страница 37 – Николас Блинкоу

Кто-то крикнул ему:

— Джейк, как там, нормально тебя впустили?

Джейк узнал голос: Стиви, девятнадцатилетний парикмахер из Рочдейла.

— Да, — крикнул он в ответ.

Вышибалы всегда были с ним милы. Ну, милы не в том смысле, что прямо уж милы, но они ему просто кивали и отходили в сторону, когда он подваливал сразу к началу очереди, и говорили: «Давай».

— А меня, суки, не пускали! Я пришел в килте, а они говорят, что клуб против того, чтобы мужчины носили женское платье. Я им говорю: «Да какое же это на хрен платье!» — Стиви выразительно зашипел, изображая свое недавнее возмущение. — Но им все лесом.

— И что?

— Ну, я был с Луизой — ты ее знаешь — и она предложила мне с ней махнуться: я надену ее брюки, а она — мой килт, а когда войдем внутрь, переоденемся обратно. Но только у нее бедра такие здоровые, что килт никак на них не налезал. Сидели, натягивали его в машине. Я, такой, стараюсь ничего там не порвать, а она сидит, дергается во все стороны и причитает: «Он мне жмет, жмет». Ну я тогда ей говорю: «Зайка, может, тебе вдохнуть поглубже?» Но и это не помогло. Сидим, не знаем, что делать. А потом — слава богу! — у нее там в машине лежит такой шведский плед — собачья подстилка — ну и она намотала ее на себя, а я надел ее штаны.

— И вы вошли?

— Ну да, вошли. После того, как почти полчаса простояли в очереди. И все это время от нее воняло псиной, да к тому же она без конца ныла, что плед колется… — Стиви привел полный перечень жалоб Луизы — можно себе представить, через какие мучения ему пришлось из-за нее пройти. — А когда мы наконец вошли в клуб, я понял, что оставил килт в машине, и ее совсем скрутило. Она, такая: «Мы должны НЕМЕДЛЕННО поменяться обратно». А я, значит, должен пока походить в собачьей подстилке. Я ей на это: «Ну уж нет, ни хрена! Это твоя собака — ты и носи ее гребаную подстилку. Ты меня за кого вообще держишь?»

Джейк хохотал.

— И где она теперь?

— Да ну, даже не спрашивай. На тропе войны. Так что, если встретишь ее, не говори, где я.

На Джейке была новая одежда. Отхлебнув тайком из своей бутылки с колой и «Бакарди», он, повиливая бедрами, вышел из кабинки — пускай все смотрят и рыдают: мягкая бархатная рубашка черного цвета с ниспадающими рукавами и шнуровкой на груди, немного ослабленной, чтобы видна была белая худющая грудь; обтягивающие брюки из искусственной крокодильей кожи, ради которых ободрали фальшивого крокодила черно-серого цвета; и высокие-превысокие кубинские каблуки.

— О, очень рок-н-ролльно! — сказал парикмахер Стиви.

— Не знаю, — заметил кто-то еще. — По-моему, скорее, распущенно и беспутно.

— Рок-н-ролльный вампир! — предложил третий голос.

Джейк согласился на такой вариант и попросил Стиви одолжить ему лак для волос.

— Бери. Он мне бесплатно достается.

Расческу Джейк тоже одолжил. Уходя, Стиви спросил, пришел ли Шон. Джейк не знал… Когда он видел Шона в последний раз, тот был взбешен, пожалуй, даже сильнее, чем после истории с Домино — из-за того, что его бросили на произвол судьбы в провинциальном гомоаду в Олдэме.

— Я не говорю о тебе Луизе, а ты обо мне — Шону.

— А-а-а, вон оно что! Не волнуйся, если встречу Шона, я тебя не видел.

Джейк расчистил себе немного места перед зеркалом и начал причесывать волосы, закрепляя их токсичными парами лака экстра-сильной фиксации. Затем подкрасил брови черным карандашом и отбелил лицо светлым тональным кремом. Напоследок еще на минуту заглянул в кабинку — глотнуть из бутылки и нюхнуть «спида», и, вполне довольный, вышел из туалета, являя собой очередную готическую катастрофу.

В «Пипс» на каждом из пяти танцевальных уровней была своя тема, совсем необязательно имеющая отношение к готам, романтикам, голубым, гламурным красоткам, трансвеститам — да и мало ли как еще вздумалось бы друзьям Джейка нарядиться на этой неделе. На верхнем уровне был «Зал Рокси», под ним — «Зал Боуи», ниже — «Зал Электро», еще ниже — «Зал Перри ^[63]», а самый последний, пятый уровень не имел ни названия, ни постоянных посетителей. Когда Джейк вышел из туалета, диджей экспериментировал с глэм-роковым звучанием, играла «Ballroom Blitz» ^[64] «Свита», но никто не танцевал. Джейк пошел дальше.

На лестнице, ведущей в «Зал Перри», он встретил Домино. Первое, что тот спросил, это не видел ли Джейк Шона.

Джейк раздраженно дернул плечом.

— Да чего вы все! Не видел я его.

— Да нет, — сказал Домино. — Я в том смысле, что ты его видел? Он там, наверху.

Домино показал рукой на следующий уровень.

— Вырядился в «Перри» — рубашка «Лакосте», вельветовые брюки, все дела.

— Правда, что ли? — Джейк побежал вверх по лестнице, Домино тоже повернул и ринулся за ним.

— Видишь его?

Джейк помотал головой.

— Вон, у колонны.

Джейк прищурился, приспосабливаясь к яркому свету. Зал был уже полон, и почти все здесь были одеты в вельветовые джинсы — «Пепе» или «Ли», красные или цвета загара. Довершали образ рубашки для гольфа в тон к джинсам и итальянские кожаные туфли. Все выглядели до того одинаковыми, что Джейк не сразу узнал в толпе Шона. Тот топтался под группу «Гэп Бэнд», изображая странный Перри-танец — что-то вроде ходьбы взад-вперед с высоко поднятой головой.

— Охренеть! — воскликнул Джейк. — Где он взял все эти шмотки?

Домино пожал плечами.

— А цепь видел?

Да, Джейк видел. Золотая цепь, поблескивающая поверх воротничка рубашки.

— Ну ладно, — сказал Домино. — Он в любой момент может обернуться, так что я валю.

Он побежал обратно вниз по лестнице, и Шон действительно в ту же секунду оглянулся, отбросив с глаз длинную челку в стиле Перри и посмотрев в сторону лестницы. Джейк махнул, чтобы он подошел — было так интересно узнать, что же с ним произошло, что Джейк даже забыл про их сегодняшнюю ссору.

Когда Шон спустился, Джейк спросил:

— Что с тобой такое?

— Ничего. Просто осточертела музыка внизу. — Он махнул головой в сторону залов «Боуи» и «Рокси».

— А с одеждой-то что?

— Выглядеть педиком тоже осточертело.

— Но ты ведь и есть педик.