Онлайн книга «Темные отражения. Немеркнущий»
|
Мы должны использовать их, чтобы остальные знали свое место. Желудок сжался, желчь поднималась по пищеводу, пока я ею не поперхнулась. Я хотела, чтобы меня вырвало, хотела избавиться от черноты, сгустившейся во мне, хотела вдохнуть чистого воздуха, убраться подальше от Роба, от того, в кого он меня превратил и что я натворила. Чудовище, чудовище, чудовище, чудовище, чудовище. Я снова и снова била ногой по двери багажника, пока пластик не начал трескаться. Где Роб? Почему он молчит? Раздался визг тормозов, хлопнула дверь. Я заколотила в дверь еще сильнее: монотонный бах, бах, бах, словно старый рок-н-ролльный ритм или стрельба в ночи. Я все еще всхлипывала, когда задняя дверь наконец-то распахнулась. Повернувшись, с низким стоном боли я рухнула вниз, лицом в грязь. Даже на открытом воздухе намордник душил меня. И все никак не слезал, наверное, я так и останусь в нем навсегда… – Тяжелый день, подруга? Надо мной стояла Вайда, ее тень замерла на земле возле моего лица. Я изо всех сил пыталась стянуть этот долбаный намордник, чувствуя вкус кожи и собственных соленых слез. Я знала, что мне хватает кислорода, но не могла унять нарастающую панику, которая, когда разбился джип, окончательно проникла в меня своими щупальцами. Я не хотела, чтобы Вайда видела меня такой. Не хотела, чтобы вообще кто-то из них видел. «Пожалуйста, оставьте, пожалуйста, оставьте меня в покое; я не могу остаться с вами, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, просто оставьте меня здесь… – Руби, – проговорила девушка, переворачивая меня. – Ладно, ладно, Руби… дай мне только снять его… Нож перерезал пластиковые стяжки вокруг моих запястий, и я почувствовала пальцы Вайды на своем затылке, пока та пыталась разобраться с ремешками намордника. Я закричала на нее, умоляя «Оставь меня! Оставь меня!», но, кроме низких стонов, ничего не вышло. – Вот дерьмо! – Кожаные ремешки ей тоже пришлось перерезать. Под ее осторожными пальцами щелкнул один, второй, а потом воздух полился мне в рот, холодный и отдающий выхлопными газами. – Нет! – заплакала я. – Я не могу… ты должна… ты должна… – Вайда! – закричал Джуд откуда-то издалека. – Она в порядке? Я словно всплывала и погружалась снова в серое пенящееся море. Холод змеей скользнул по моим ногам и рукам, плотно обвившись вокруг груди, когда я пыталась отдышаться. По асфальтовой крошке обочины проскрипели ботинки. Меня коснулись еще одни руки, еще одно лицо нависло над моим. – Проверь его! – рявкнул Толстяк. – О, с удовольствием, – прорычала Вайда, обходя джип сзади. – Можешь стоять? – Лицо Толстяка снова обратилось ко мне, руки похлопали меня по щекам. – Тебе больно? Можешь говорить? Я попыталась отстраниться, отхаркивая что-то горькое, обжигающее, текущее по задней стенке горла. – Боже мой, Руби, – Толстяк схватил меня за плечи, удерживая на месте. Его голос надломился. – Ты в порядке. В порядке, я обещаю. Мы здесь, хорошо? Сделай глубокий вдох. Посмотри на меня. Просто посмотри на меня – ты в порядке. Я прижалась лбом к асфальту, пытаясь выдавить слова, предупреждение. Перед глазами плясали черные пятна, голова трещала так, словно кто-то вскрыл черепную коробку, да так и оставил. Ногти впились в покрытие подо мной, словно я могла закопаться достаточно глубоко, чтобы похоронить себя здесь. Я слышала крики, рядом и вдали, а еще я слышала Клэнси, его шелковый голос шептал мне на ухо: «Ты теперь моя». – Ну? – спросил Толстяк. Мои глаза скользнули по лицу Вайды, ставшему болезненно-серым. Она плотно прижала тыльную сторону ладони ко рту. Они вместе подняли меня с земли, а Вайда чуть ли не перекинула меня через плечо. – Может, избавишься от браслетов? – спросила она Толстяка. Цепочка все еще крепилась к наморднику, и то и другое волоклось за нами по земле, оставляя след. – Не к спеху… Можешь вести? – Как чертов гонщик, – скромно ответила она, – а что? – Нет!.. – закричала я, вцепившись в воротник рубашки, пытаясь не дать ткани затянуться в ошейник-удавку. – Нет, вы должны… Должны оставить меня… – Ру! – закричал Джуд. – Что с ней? – Открой дверь! – распорядился Толстяк. – Нет, не ты, идиот… ты оставайся в машине! – Она в порядке? Толстяк? Лиам… Это Лиам, да? Кажется, будто это он, тот, каким был когда-то, где-то в другом конце туннеля. Как такое возможно? Лекарства? Задняя дверь открылась, и Толстяк полез в машину первым, затаскивая меня за собой на сиденье. Я стиснула зубы от боли, при виде впрыгивающего Джуда, поднырнувшего под моими ногами, картинка начала расплываться. Я попыталась поднять руку, чтобы убрать волосы с глаз, но ниже плеч ничего не чувствовала. Перед глазами все снова замелькало белым. Боль ожила, завопила, заглушая чувство вины, опустошение, даже страх. И я чувствовала, что ускользаю в черноту, что уже почти ушла туда, потому что Лиам, кажется, тоже кричал. – Толстяк! – Я смогла повернуть голову и увидеть, как бледная рука колотит по металлической решетке. Было больно слышать, как умоляющий голос Лиама прерывается мучительным кашлем. – Прекрати, ты делаешь ей больно. – О, черта с два ты откроешь ту дверь! – взвизгнула Вайда. – Усади свою задницу обратно, блондинчик, или я тебя успокою! – Где? – спросил Толстяк, убирая волосы с моей спины и шеи. Я не поняла, что он имеет в виду, пока Джуд не сказал: – На спине – не знаю, насколько все плохо, но он ее ударил. Автомобиль, сотрясаясь, катился задом, пока не выбрался на шоссе, и мы не полетели вперед под нервные протесты Толстяка. – Она в порядке? Она ранена? Господи, Толстяк, просто скажи мне! Толстяк стянул с меня свитер и рубашку, подставляя спину теплому воздуху, дующему из вентилятора. Кто-то пораженно втянул в себя воздух. Был это он или я? Его пальцы казались подобны льду, когда коснулись эпицентра боли. – О мой бог! – воскликнул Джуд. Он держал мои ноги на коленях, прижимая к груди. – Ру, прости, я не знал… – Что? – взмолился Лиам. – Она в порядке? Толстяк никогда не врал – по крайней мере, уж если и врал, значит, это было необходимо, чтобы защитить кого-то из нас или всех вместе. Но мы оба были Командой Реальность и редко приукрашивали действительность. Наверное, все было плохо, раз Толстяк предпочел не отвечать. – Так что с тем парнем? – спросил он. Толстяк положил мне на спину что-то холодное, а потом кожу вдруг закололо. «Чистит рану», – подумала я, и перед глазами все поплыло. – С ним не будет проблем, – глухо сказала Вайда. – Больше не будет. – В смысле? – спросил Толстяк. |