Книга Плановые дети и другие случайности, страница 20 – Мария Гердер

Регина кивнула и заговорила уже лихорадочно:

— Пожалуйста, господин доктор! Для нас чрезвычайно важна эта беременность. Если мы не добьёмся её сейчас, дальше будет всё труднее, через несколько лет мне будет уже сорок, я очень боюсь монголизма и других рисков...

Врач нетерпеливо стучал шариковой ручкой по стеклянной поверхности стола.

— Ну хорошо, если вы непременно хотите. Бесплодие с равной степенью вероятности зависит от обоих партнёров. Обычно первым обследование проходит мужчина. Ваш муж должен записаться на приём к урологу. После этого будем решать, — и он демонстративно уставился на часы.

Регина возразила:

— А мы не могли бы параллельно обследовать и меня? Ну, ради моего спокойствия.

— Опять вы про ваш страх! У вас было двадцать лет на то, чтобы забеременеть и родить ребёнка. Теперь вам в любом случае не избежать рисков, связанных с поздними родами. — Он встал и обошёл вокруг стола. — А теперь я прошу меня извинить. Там ждёт следующая пациентка. Всего хорошего!

— Что ты хочешь сделать? — Аня непонимающе смотрела на Карин.

— Я сделаю то, что нужно.

Обе снова сидели в своей крошечной кухне за ужином. На ужин были хрустящие хлебцы и творог с зеленью.

— Пока с Себастьяном пустой номер, — сказала Карин. — Мы уже трижды приглашали его, и всякий раз он нам вешает лапшу на уши про свою святую Хельгу. Больше я не могу это слышать.

— Но другого кандидата у нас нет.

— Правильно. Поэтому надо что-то думать, Аня.

— Но твой план... он же просто некорректный...

— Да прекрати ты эти штучки! А распоряжение твоей матери корректно?

Аня молчала.

— У каждого мужчины есть какое-нибудь ранимое местечко, — продолжала объяснять её рыжеволосая подруга. — У этого мягкотелого мальчика — синдром помощи, иначе он не работал бы — единственный мужчина среди нас — в консультации для беременных. Ты позвонишь ему и дать понять, что я тебя бросила. Он сразу прибежит тебя утешать. Всё остальное зависит от твоего женского искусства соблазна.

— Но он мне не поверит!

— Придётся всё сделать так, как будто мы действительно расстались.

— О'кей, Карин. Когда ты съедешь?

— Что значит я съеду? Гораздо проще будет съехать тебе! Ты можешь перебраться в Вурцельбах к Сюзанне, там он тебя и осеменит. — Она подловато рассмеялась.

— Ничего смешного! — сердито возразила Аня. — Будет лучше, если переедешь ты. Просто положишь матрац рядом со своим письменным столом, чтобы все твои коллеги только про это и говорили и чтобы у Себастьяна не осталось ни капли сомнений в нашем разрыве.

— В крайнем случае я так и сделаю, — примирительно сказала Карин. — Уже весна. Деревья пустили молодые побеги, полопались почки. Наступит время — и ты забеременеешь, а другого донора, кроме Себастьяна, у нас нет. Если мы хотим хоть чего-то добиться, надо действовать прямо сейчас! — И она сунула половинку хрустящего хлебца, намазанного творогом с мелко накрошенной зеленью, в свой большой рот.

— Я не знаю. Во-первых, это достаточно сложный план, такой мог зародиться только в голове Карин Шварц, а во-вторых... мне жаль бедного Себастьяна.

— О богиня, до чего же ты у нас чувствительная! Мужчины тысячелетиями подавляли женщин, эксплуатировали их, лишали их чувства собственного достоинства, подчиняли их сексуальному господству пениса, а у тебя теперь, видите ли, муки совести только из-за того, что мы возьмём у этого Себастьяна немножко семени.

— Но про него меньше, чем про любого другого, можно сказать, что он подавляет женщин. Он такой милый и чуткий и носит свою Хельгу на руках.

Карин саркастически рассмеялась.

— Да, пока носит, чтобы захомутать эту дуру. Потом он её обрюхатит, выдавит из профессиональной жизни, сделает своей уборщицей и будет втихаря бить за задёрнутыми шторами до синяков. И ты его ещё жалеешь! — Глаза Карин сверкали праведным гневом. — Любой мужчина становится насильником и эксплуататором, как только... как только женщина ему это позволит.

Аня вздохнула и подлила себе чаю.

Установилось молчание.

Через некоторое время Аня сказала:

— Карин, всё это, я думаю, не имеет смысла. Регина наверняка уже давно не принимает противозачаточные пилюли и уже беременна. Мы опоздали.

— С чего ты взяла, что у этих обывателей всё сразу получится? Когда перестают принимать гормональные таблетки, организму требуется время, чтобы перестроиться. И даже если... — Она таинственно улыбнулась.

— Что значит «даже если»?

— На этот случай у меня разработан запасной план. В нашей женской группе есть одна прогрессивная, феминистски настроенная студентка-медик, она отучилась уже девять семестров. Она знает способ, как безопасно сократить беременность на несколько недель.

Аня испугалась.

— Вот только не надо экспериментов над ребёнком!

— Ну, как скажешь. Тогда запасной план отменяется. Когда твой ближайший оптимум для зачатия?

— Дня через три-четыре.

— Хорошо. Тогда через три дня звони Себастьяну, плачь, стенай и позаботься о том, чтобы он тебя наконец расстелил!

Супруги Маркуард стояли у регистратуры.

— Мы записаны на приём к доктору Гешайдле, — сказала Регина.

Роберт молчал. Ему этот визит к врачу был очень неприятен. Но отвертеться он не мог.

— Пройдите, пожалуйста, в приёмную. Госпожа доктор Гешайдле сейчас придёт, — сказала молоденькая помощница.

Роберт вздрогнул.

— Как это госпожа доктор? — запротестовал он. — Мы записались к господину доктору Гешайдле.

Молодая женщина растерянно вскинула глаза:

— Мне очень жаль, но господина доктора Гешайдле у нас нет. Вы записаны к госпоже доктору Гешайдле. Но если вам будет предпочтительнее записаться на приём к господину доктору Урбанскому... я готова посмотреть.

— Да, уж посмотрите, пожалуйста! — потребовал Роберт.

Помощница уставилась в монитор своего компьютера.

— Можно записаться только на конец мая, господин Маркуард.

— А раньше нельзя? Это не терпит отлагательства.

— Ну, если только речь идёт о случае неотложной помощи.

— Да, требуется неотложная помощь! — нервно сказал Роберт.

— Тогда почему вы не хотите прибегнуть к помощи госпожи доктора Гешайдле?

Регина толкнула его в бок и приняла решение:

— Хорошо. Мы остаёмся.

Приёмная была пуста.

— Ещё минуточку, — попросила помощница и закрыла за ними снаружи дверь кабинета.