Книга У мечты должны быть крылья, страница 68 – Юлия Кривопуск

Под остальными понимался многочисленный коллектив офисных работников.

— Валя! — нажал Васильич на кнопку селектора. — Кофе мне, быстро! И разыщи Курдюкова, пусть срочно мне позвонит!

— Хорошо, Степан Васильевич! — Секретарша говорила уже чётко, булка явно была дожёвана. Штырь уставился в окно, нервно барабаня пальцами по столу. Через минуту перед ним уже дымился горячий кофе, а ещё через две позвонил Курдюков.

— Искали, Степан Васильевич?

Звонивший был заместителем Штыря по проектной части — тот ещё ворюга.

— Искал, — буркнул начальник. — Зайди ко мне. Доложишь, как идут дела по монтажу новой линии.

— Понял. — Курдюков быстро отсоединился. Васильич как раз допил кофе, когда заместитель возник на пороге кабинета. Штырь хмуро оглядел его с головы до ног.

Курдюков был тот ещё хлыщ. Всегда подтянутый, брючки наглажены в стрелочку. Дорогие туфли, дорогие часы, всегда с галстуком, а на галстуке обязательно булавка. Почему-то эта булавка особенно выводила Васильича из себя. Зам водку не пил, матом не выражался. Как будто не на заводе работал, а в институте благородных девиц. Противно смотреть! Если бы Курдюков не был человеком Вахи, Штырь давно бы его уволил.

— Что это вы, Степан Васильич, в неурочный день пожаловали? — попытался пошутить вошедший.

— Не ждали?! — Директор шутку не оценил. — Задницы вам надрать приехал! Посмотреть, чем вы тут без меня занимаетесь. Садись, докладывай. На какой стадии монтаж новой линии?

— На стадии восьмидесяти процентов готовности! — бодро отрапортовал Курдюков, аккуратно поддёргивая брюки и присаживаясь.

— Угу. А поточнее?

— В каком смысле — поточнее? — вздёрнул брови зам.

— В прямом. Ты технарь или кто? Давай, рассказывай — гидравлику протравили? Электрика как? С кабелями что?

— Гм, я как бы не готов… — замялся Курдюков. — Я не могу так сразу, в авральном режиме! Мне надо сходить в цех, посмотреть работы, сверить с чертежами…

— А чем ты всё утро занимался? — оборвал его Штырь и снова забарабанил пальцами по столу. — Сейчас половина одиннадцатого, твой рабочий день начинается в девять. Что ты делал полтора часа?

— Ну, как… — Зам явно растерялся. — Я, это… звонил!

— Кому? Жене? Или маме?

— При чём тут мама? — Курдюков принял оскорблённый вид. — Я подрядчику звонил!

— По поводу?

— Ну они в пятницу меня искали, там по деньгам надо было выяснить…

— То есть в пятницу они тебя не нашли, — сделал вывод Васильич.

Заместитель тут же прикусил язык, на его лице отразилась явная досада.

— Почему — нашли, — промямлил он. — Но я был не готов обсуждать этот вопрос, мне надо было сходить в бухгалтерию.

— А бухгалтерия находится на Северном полюсе, — с издёвкой произнёс Штырь. — Три дня на оленях скакать надо. Курдюков, бухгалтерия расположена в соседнем с твоим кабинетом помещении! Ты второй день по деньгам разбираешься? Это вопрос десяти минут, максимум получаса!

— Почему я вообще должен с этим разбираться? — взвился зам. — Я, как вы только что заметили, технарь! А занимаюсь финансами!

— Вот и я думаю — почему ты этим занимаешься? — изумился Васильич. — Главному бухгалтеру переадресовал вопрос, и всё. А, Курдюков?

Тот растерялся и примолк, не зная, что ответить.

— Ну, хорошо, — продолжил Штырь. — Расскажи мне тогда, как ты сегодня утром разбирался с финансами.

— А что рассказывать? — буркнул зам. — К главбуху сходил и решил!

— Решил?

— Решил!

— А если я сейчас ей позвоню и поинтересуюсь, что и когда вы там с ней решили? — вкрадчивым голосом предложил начальник.

Зам демонстративно пожал плечами, давая понять, что ему всё равно — звоните, куда хотите. Штырь нажал кнопку селектора.

— Валя! Соедини меня с бухгалтерией. Прямо сейчас.

Потекли томительные минуты ожидания.

— Там что-то никто трубку не берёт, Степан Васильич, — раздался голос секретарши.

— Не понял, — нахмурился директор. — Как никто трубку не берёт? А куда они все подевались?

— Не знаю. Может, на перекур ушли?

— Вот видите! — обрадовался Курдюков. — Я тружусь с утра до вечера, как папа Карло, финансовые вопросы решаю! А бухгалерия на перекур ушла! Всем составом!

Васильич отключил селектор и хлопнул рукой по столу.

— Всё! Хватит из меня идиота делать! Думаешь, я не понял, что ты с утра груши околачивал? Во сколько ты вообще на работу явился? За минуту до меня? И в пятницу после обеда тебя здесь не было!

Курдюков молчал, нервно постукивая ногой в начищенном ботинке.

— Так, ну и кто мне может сейчас доложить, как идут работы на монтаже новой линии? — гневно задал вопрос Штырь. — Есть на заводе такой человек? Если ты ни черта не знаешь, может, хоть кто-нибудь знает?

— Начальника бригады подрядчика можно позвать, — предложил зам.

— Умнее ничего не придумал? Может, мне ещё на шеф-монтаж, в Москву, позвонить? Поинтересоваться, как идут у нас работы?

Курдюков снова примолк, уперев угрюмый взгляд в стену.

— Так! Собираем экстренное совещание, — решенил Васильич. — По поводу трудовой дисциплины. Валя! — нажал он на кнопку селектора. — Всех замов ко мне через полчаса! Пригласи ещё начальников отделов, и наших доблестных топменеджеров — тоже сюда! Всех, в общем. Поняла?!

Ровно через полчаса в кабинете Штыря собралось четырнадцать человек. Они перешёптывались, постукивали карандашами о столы и исподлобья посматривали на начальника. Окинув прибывших цепким взглядом, директор вопросил:

— Все пришли? Или кого-то ждём? Нет? Тогда начнём, пожалуй.

Штырь откашлялся и откинулся в кресле.

— Итак, граждане-товарищи, собрал я вас по поводу того, что меня совершенно не устраивает установившаяся на нашем заводе атмосфера. Получается, если меня нет, то никто ни черта не делает. Всё — жизнь остановилась!

Подчинённые сидели с непроницаемыми лицами.

— Сегодня, значит, меня никто не ждал. Привыкли, что я по понедельникам работаю с заказчиками… — Здесь Васильич сделал многозначительную паузу, проверяя, не будет ли, не дай бог, негативной реакции на эти слова. Реакции не было, хотя все присутствующие понимали, что «работать с заказчиками» означает «отсыпаться дома после воскресной попойки».

— Привыкли, значит, что меня нет по понедельникам, — продолжил Штырь, — и сидят, расслабляются. Отдел маркетинга в футбол гоняет полным составом, мой заместитель, господин Курдюков, не знает, что у него на монтаже делается, а в бухгалтерии вообще никого нет. Секретарша — и та булки жрёт на рабочем месте! Распустились все! — Васильич переходил на всё более повышенный тон. — Зарплату всем подавай, а работать ни одна сволочь не хочет! Думаете, если мы производим самую востребованную в стране продукцию, то и делать ничего не надо?! Так вот, я вас разочарую! Делать надо, и много! В нашей сфере самая большая конкуренция! Самая большая! Все слышали? Или для кого-то повторить в личном порядке? Думаете, кроме нас, никто не хочет сверхприбыли получать?! Ошибаетесь! Желающих ой как много! Москвичи на пятки наступают, в затылок дышат! Все магазины завалены продуктом столичных производителей! Загнётся заводишко, что делать будете? Бутылки собирать возле палаток пойдёте?!