Онлайн книга «Адмиралы Арктики»
|
– И чего думаешь? – А то! Чё нам этот ледокол. Я так понял, наш Чёрт решил с Россией оставаться. А скоро революция. Гражданская война. Можно и под раздачу попасть. И дальше – Первая мировая, Вторая. Не будет покою и тепла в Европе. В Штаты подаваться надо. С нашими знаниями можно несказанно разбогатеть и жить вполне припеваючи. – Конкретней. Какие знания? Политика? Предупредить Франца Фердинанда о Гаврииле Принципе? Да нас раньше за яйца подвесят с такими заявочками… Да и не поверят. – Я о технике. Типа изобретение какое-нибудь запатентовать. – Чтобы подать патентную заявку, тоже нужны деньги. И как вообще жить до того момента, пока раскрутимся? Начальный капитал однозначно нужен. – Стянем чего-нибудь с судна. Продадим задорого. Представь, за сколько ноут уйдёт. – Ты дебил? Это технология, из-за которой нас, попади она в руки спецслужб, прикроют и не моргнут. А повторить её мы не сможем. Надо что-то попроще. – Ну да. Ма́ху дал. Надо подумать. – Вот и подумай. Старпом уже суету развёл. Библиотеку пересматривают. Надо подмазаться под это дело. Выудить себе рыбку лакомую. А вообще, чего тут думать. Мелочь на продажу наскребём – на хлеб-соль. А патентовать надо что-то попроще, что мы сами осилим, скопируем. Да чего там далеко ходить – ща всё клепают, сварка только в экспериментах, если не ошибаюсь. Я на сварщика когда-то бурсу на три с плюсом отходил, и поработать пришлось немало. Тема известна от и до! У нас в цеху даже есть вполне компактный аппарат – упрём его, и в катер. Главное, время и место подгадать, чтобы до Норвегии хватило. – Мля-я-я… Хватятся, на вертоле догонят. Ещё и посекут с «калашей». Чёрт наш не простит ни за что. И морпех этот пассажиром – крутой парень. – А мы спешить не будем. Рассчитаем, посчитаем, подготовимся, выгадаем момент, вертол стреножим, и тогда… * * * – Сто десять лет?! – Константин Иванович Престин только покачал головой, стараясь не смотреть на собеседника, посчитав, что тот немного не в себе. – Ваш корабль способен проходить не только через льды, но и через время? – Это было какое-то природное явление, феномен – вдруг всё заволокло белым свечением, экипаж потерял сознание, судно шло неуправляемым! А когда мы очнулись, через несколько часов выяснили, что уже здесь. В девятисотых. Капитан ледокола вовсе не пытался что-то доказывать и убеждать – говорил с такой печалью и задумчивостью, что почему-то хотелось ему верить. При упоминании о «белом свечении» вежливая улыбка Престина похолодела и моментально сползла с лица. Он немедленно вспомнил уже наблюдаемую им ранее аномалию, пришибленную команду норвежской шхуны и уходящий во льды красный силуэт. Рука непроизвольно дёрнулась перекреститься. В благоговении. Потому что сотворить подобное под силу только Богу или дьяволу, а белый свет всегда ассоциировался с божественным проявлением. И пусть Константин Иванович ещё не принял это поразительное физическое явление на веру, оно ещё не уложилось в голове, но он уже пробовал его на вкус своего разума, теперь иначе оценивая этот потрясающий ледокол, его тоннаж и мощь силовых установок. По-другому смотря на непривычную обстановку и предметы непонятного назначения. – Сто десять лет! – повторил он чуть тише, но казалось, что эти «сто десять» теперь обрели весомость всех тех десятков лет, ещё не прожитых, но уже как бы случившихся, – сто десять лет смены дня и ночи, закатов и рассветов… Вдруг нестерпимо захотелось расспросить, разузнать: «А что же будет, как дальше жить-то будем?»… И о себе захотелось, но тут же устыдился собственной гордыни: «Да кто я таков, чтобы обо мне помнили потомки». Воображение прыгнуло амплитудой и снова упало в скепсис. Взяв себя в руки, отогнав волнующее наваждение и свою наивность, Константин Иванович как можно строже заявил, покачав головой: – Мне трудно принять ваши слова на веру. Крайне трудно. Извольте… – Да, етит твою! Иные вопросы без бутылки крепкого не разрулить и не понять! Мне проще показать, чем сказать, чтобы вы поверили, – Черто́в залпом выплеснул позабытый и остывший кофе. Отыскал взглядом буфетчика, который, подав напитки и булочки, «спрятался на стрёме» за стойкой раздачи, сделав ему знак, указал на телевизор: поставь чего-нибудь. Висящий на стене здоровенный ЖК-экран был подсоединён к общесудовой телевизионной системе. Параллельно имел соединение с DVD-проигрывателем. С ним-то и стал возиться буфетчик, вогнав диск в приёмник, перебирая пульты, выводил содержимое на обозрение. – Понятие синематограф вам, естественно, знакомо… Престин не ответил, уже глядя на засветившийся экран, на быструю смену цветных букв и обозначений. Потом пошёл видеоролик. Случайно ли! И откуда он взялся, но диск был пропагандистским фильмом о проходе эскадры Северного флота России арктическим морским путём. «Ямал» тогда тоже участвовал в проводке кораблей ВМФ через льды. У Престина в буквальном смысле слова отвисла челюсть. Он даже не слышал, как вернулся мичман и его сопровождающий. Черто́в принял доклад у начальника службы безопасности «где и как разместили матросов с шхуны». Мичман же, позабыв всё на свете, оторопел с открытом ртом, уставившись в открывшееся «окно» телевизора – в другую, невообразимую реальность. А на экране, под бравые комментарии ведущего, сменялись кадры: узнаваемая красная надстройка ледокола с акульей улыбкой, очерченные серыми обводами боевые корабли, бредущие кильватерным караваном среди ледяного крошева. Рисующий картографический штрих-пунктир пути из Баренца до моря Лаптевых. Винтокрылая тушка Ка-27, зависшая над палубой. А затем флагманский крейсер феерически стал долбить ракетами, бомбомётами и артустановками, и кто-то из гостей невольно охнул в восхищении. И диктор высоким тоном всё напирает, гавкает: «Атомный крейсер, атомный флот…». И бормочущий Черто́в: – Вот зараза, теперь вопросы задавать будут, что это такое – «атомный»? И «подкравшийся» сзади лейтенант-морпех: – Да не парьтесь вы, придумаем чего-нибудь. Нарицательное оно типа! По фамилии спонсора-изобретателя, например. Отбрехаемся! Главное не это!!! – А что же? – Капитан овладел пультом, суча пальцем по кнопкам, колеблясь, поставить на паузу-стоп, или пусть предки продолжают офигевать от футуристического завала. – Я сегодня всю ночь не спал. Читал. – Похвально… – Ну не надо… будет вам подкалывать. Я проглотил «Крейсера́» Пикуля и начал «Цусиму» Прибоя… – Оп-па! Из судовой библиотеки? И чего? – Андрей Анатольевич, но вы же понимаете, что ледокол просто просится выполнить своё предназначение… – Охренеть, какими вы словами заговорили – «предназначение»! |