Книга Рыцарь или трус, страница 45 – Андрэ Нортон, Саша Мэри Миллер

— Ты слишком много слушал Горина, — ответил Рохан. Он разгладил темно-зеленую тунику из тонкой шерсти, которую подарила ему перед отъездом Ясенка, и надел на шею цепь с подвеской — кораблем на волнах, гербом его рода. Этот рисунок он скопировал с отцовской броши, которую сейчас прикрепил к шляпе. — И Ясенку тоже. Они оба уверены, что еще до конца следующего года грянет война.

— Не забывай — я родом с севера, — напомнил Себастьян. Его туника и шляпа тоже были зеленого цвета, но более светлого, а на груди висел на цепи герб со скалящимся ирбисом — знаком дома Горина. — Я приехал в Рендел еще ребенком, но я не глухой и много что слышал. Сйорно — страж гробницы, скрытой под Дворцом Огня и Льда, где погребена Великая Мерзость. Он остался там, чтобы по возможности оттянуть ее освобождение, но придет день — и она вырвется. Это я знаю наверняка.

— Тут я положусь на твои слова, друг мой, — сказал ему Рохан. — Но ты уж прости меня, если я не могу быть таким же серьезным, как ты. Я ведь никогда ничего такого не видел и, возможно, не увижу больше.

— Что худого в веселье, когда есть случай повеселиться?

— Горин тоже сказал бы нечто в этом роде. Ладно, согласен — хотя кое-кто может подумать, что я уж слишком весел.

Себастьян улыбнулся:

— Знаешь, когда ты рядом, на сердце легче становится. Это дар, друг мой, и от него нельзя отмахиваться.

— Ладно, не буду. А теперь давай пойдем полюбуемся на старую королеву-вдову.

Юного короля и его матери не было — похоже, пир устроила лично старая королева. Насколько мог судить Рохан, со времени его последнего пребывания в Ренделшаме по случаю похорон короля и Оберна старая королева вовсе не изменилась. Лишь ее руки, украшенные Великими Кольцами, в которых, как говорили, заключена тайна всей силы Рендела, похудели и покрылись бледно-коричневыми пятнышками. Рохан, которого всегда интересовала сила, с любопытством смотрел на Кольца, недоумевая, как такие простые и неказистые с виду вещи могут иметь такую славу. Он почти не заметил слуги, который что-то пробормотал ему.

— Простите, я не расслышал, — сказал Рохан.

— Наша всемилостивейшая госпожа, ее величество вдовствующая королева Иса, дабы показать свою благодарность Морским Бродягам и воздать должное их верности, просит вас оказать ей честь и сесть рядом с ней за высокий стол. Мне поручено передать это вам и немедленно доставить моей госпоже ответ.

— Великая честь для меня, — сказал Рохан. Он переглянулся с Себастьяном. Тот только поднял бровь.

— Королева также желает оказать честь нордорнцам и приглашает и вас за высокий стол, сударь. Что мне ответить госпоже?

— Как и мой друг, я сочту за честь присоединиться к ней, — ответил Себастьян. — Проводи нас.

Слуга показал им их места. Себастьян не ошибся в своих предположениях. Все молодые дворяне, собравшиеся в столице, похоже, сидели на пиру у королевы этим вечером. Еще раз представившись и справившись с родовыми знаками на гербах, Рохан заметил тут и Гидона из Билфа, которого прислал лорд Гаттор. Рядом с ним сидели Дживон из Крепости Рябины и Николос, который с гордостью предводительствовал солдатами лорда Ройанса из Граттенбора. Рядом с ним Рохан увидел Джабеза из Мимона, Винода из Вакастера и Регеса из Леркланда. Имен прочих ни он, ни Себастьян припомнить не смогли. Рохан отметил, что предводителей тех, кто был призван из простого сословия, за высоким столом не было — они сидели в дальнем конце пиршественного зала.

Только Стюарт, который утверждал, что находится в родстве с Домом Дуба, сидел к вдовствующей королеве Исе так же близко, как и Рохан. В зале теперь было полно народу, и молодые лица соседствовали с лицами старых придворных. В чаду и шуме те, кто сидел за другими столами, слились для Рохана в сплошную безликую массу. Может, потом он с кем и познакомится получше и научится их выделять из толпы.

Иса заняла свое место, и это послужило знаком к началу пира. С непосредственностью, отточенной долгой практикой, вдовствующая королева завела разговор с молодыми дворянами, изящно наклоняясь к каждому по очереди. Как поживают их лорды, как дела дома, довольны ли они тем, как их разместили.

У Рохана чуть зашевелились волосы на затылке. Он переглянулся с Себастьяном, тот подмигнул ему. И Рохан понял, что королева обращается к нему:

— А как дела в Новом Волде? Все ли в порядке?

— Все прекрасно и в Крепости Дуба, и в Новом Волде, — ответил Рохан. — Как наверняка знает ваше величество, часть года я живу в одном замке, часть — в другом.

— Ах, да. Я уж и забыла. А ваша — как бишь там ее зовут — приемная мать?

— Леди Ясенка благополучна, как и граф Горин. Мы с Себастьяном покинули их в добром здравии. И дочь их тоже весела и здорова.

— А, дочь. В знак моей благосклонности прими от меня этот кубок вина, как надлежит знатному человеку твоего положения.

Вдовствующая королева дала знак слуге, и тот поставил рядом с блюдом Рохана кубок. Королева же перешла к разговору со следующим гостем — Николосом из Граттенбора.

У Рохана снова зашевелились волосы на затылке. По обычаю, если один из молодых дворян был удостоен такой чести, то и всех следовало также почтить. И Себастьян, и Дживон из Крепости Рябины были рангом повыше его, по крайней мере согласно обычаям Рендела, а Николос из Граттенбора был равен ему. Но кубком почтили только его одного.

Рохан осторожно поднес кубок к лицу, вдохнул аромат вина. Что-то было не так. Вино, что ли, прокисло… Нет! Рохан узнал запах. Это была вытяжка из травы… таким зельем Зазар поила тех, кому предстояло вытерпеть боль — когда кость кому вправляла или помогала женщинам при родах. Эта травка притупляла чувства. Знахарка предупреждала его, что если он такого напьется, то у него голова пойдет кругом и им будет легко управлять.

Зачем королева решила опоить его? Рохан не понимал. Но, почуяв опасность в кубке, он повернулся в кресле так, чтобы натолкнуться на локоть сидевшего рядом Джабеза из Мимона. Вино выплеснулось на скатерть.

— Простите, ваше величество! — воскликнул Рохан.

— Это я виноват, — сказал Джабез. — Боюсь, моя неловкость будет стоить вам чудесной скатерти.

— Пустое, — ответила королева, хотя Рохан вроде бы заметил, как она на мгновение нахмурилась. В ее глазах промелькнул холодок. Она подозвала слугу и велела вытереть вино. — Позже мы увидим представление, а потом будут танцы. Могу ли я порекомендовать вам, Рохан, одну из моих фрейлин? Ее зовут Анамара, и мне кажется, у вас много общего.

— Благодарю, ваше величество, — сказал Рохан, почтительно склонив голову. — Для меня будет большой честью и удовольствием составить пару леди Анамаре, если ее не рассердит моя неловкость.

— Тогда решено.

Королева снова повернулась к кому-то из дворян, и опять Рохан отметил, что больше никому из них не предложили танцевать с какой-то определенной леди. Что задумала королева? Рохан начал соглашаться с характеристикой придворной жизни, которую дала Ясенка, — гадюшник и гнездо интриг.